Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
«Я, Эдуард VIII, король Великобритании, Ирландии и британских доминионов, император Индии, настоящим заявляю о своем твердом и окончательном решении отречься от престола и выражаю желание, чтобы акт этот вступил в действие немедленно».
Уоллис, которая в то время была в Каннах, старалась удержать короля от непоправимого шага. Она беспрерывно названивала ему по телефону, но он ее не послушал. Давление британского истеблишмента оказалось сильнее науськиваний кураторов из СД. Король позвонил Уоллис и коротко сообщил, что решающий шаг сделан. Горничная, наблюдавшая реакцию Уоллис на речь короля, впоследствии утверждала, что невеста Эдуарда была мрачнее тучи и бормотала сквозь зубы: «Дурак, глупый дурак!» То же самое, надо полагать, твердили ее кураторы из СД в Берлине. Хозяйка дома на Ривьере, в котором остановилась Симпсон, говорила, что, когда трансляция речи закончилась, Уоллис закатила «монументальную истерику», оглашая дом воплями ярости и круша все, что подворачивалось ей под руку.
Эдуард VIII царствовал 325 дней, 13 часов и 57 минут. После отречения ему был присвоен титул герцога Виндзорского, и экс-король на миноносце покинул родину. Перед отплытием он попрощался с новым королем Георгом VI – своим братом – и почти без свиты отбыл в добровольное изгнание.
Новоиспеченный герцог Виндзорский искренне радовался обретенной свободе. Поговорив по телефону с Уоллис, он, по свидетельству слуг, «долго пел в ванной», а затем принялся распаковывать свои вещи – едва ли не впервые в жизни сам, ибо камердинер остался в Англии. На столике стояли фотографии Уоллис: целых шестнадцать штук!
Эдуард был на вершине счастья, да и Уоллис считала, что обрела настоящее счастье: ради нее красавец король пожертвовал королевством! Это ли не настоящая любовь?! О чем еще может мечтать женщина?!
Однако спецслужбы и германские политики не могли скрыть своего разочарования. И лишь один Гитлер не унывал. Он был уверен, что арийцы-англичане, влекомые неудержимым «братством крови», неизбежно присоединятся к своим германским братьям в борьбе «с мировым еврейством» и строительстве «новой объединенной Европы».
Теперь наступает главный момент повествования, объясняющий, почему обычный священник пастор Упит из мюнхенского храма театинцев стал Чрезвычайным инквизитором.
В октябре 1937 года герцог и герцогиня Виндзорские посетили Германию и 22 октября были с большой помпой приняты Гитлером в его горной резиденции «Адлерхорст» близ Берхтесгадена. Один из немногих сопровождавших их журналистов, корреспондент газеты «Таймс», написал: «Герцогиня находилась под явным впечатлением от личности фюрера, а он дал понять, что они стали друзьями, прощаясь с ней с подчеркнутой нежностью. Он взял ее руки в свои и долго говорил последние напутствия, после чего отдал строгий нацистский салют, и герцог ответил тем же». Когда Виндзоры наконец уехали, фюрер обернулся к переводчику Шмидту и сказал: «Из нее выйдет хорошая королева». Германским войскам оставалось лишь помочь Уоллис стать королевой.
Но похоже, что ей самой уже этого не хотелось: тихое семейное счастье с любимым человеком ее вполне устраивало, и Уоллис решила избавиться от ожерелья.
Дворец в горах Гитлер построил для своей подруги Евы Браун, о которой знал лишь узкий круг приближенных: ведь фюрер всю свою жизнь «посвятил народу», и, согласно утверждениям пропаганды, он был «женат на Германии». Поэтому во время визита герцога Виндзорского Еве с ее двусмысленным статусом, как всегда в подобных случаях, не было позволено присоединиться к обществу. Неужели фюрер полагал, что ее присутствие шокирует Эдуарда, отрекшегося от престола ради любви к дважды разведенной американке? А Ева страстно хотела увидеть женщину, которую не удовлетворила роль фаворитки короля. Любая из ее предшественниц была бы безмерно счастлива в этой роли! Но Уоллис Симпсон пошла до конца, заставив Эдуарда VIII выбирать между собой и Британской империей.
Ева увидела Виндзоров мельком. Уоллис, без сомнения, знала, кто перед ней. Женщины обменялись долгими взглядами. Евин взгляд спрашивал: «Как тебе это удалось?» Взгляд герцогини отвечал: «Но ведь и тебе тоже удалось». «Еще нет», – молча возразила Ева. Они даже не поговорили между собой, а герцог Виндзорский так и не понял, что это за женщина и какое отношение она имеет к Гитлеру. Уоллис, поясняя пикантность ситуации, коротко бросила мужу: «Это его подруга».
Когда Виндзоры уехали, к Еве подошел один из слуг и передал ей маленькую шкатулку черного дерева: «Это просила передать вам герцогиня». Ева с нетерпением откинула крышку: внутри лежало ожерелье из чередующихся золотых цветков и крупных жемчужин. Еве еще никто не дарил таких дорогих и, очевидно, древних украшений. Внутри лежала визитная карточка герцогини с надписью по-немецки: «Теперь это твое. И он будет твой навсегда», От волнения Еве страшно захотелось курить. Гитлер не переносил запах табака, но Ева частенько тайком курила в своих апартаментах. Вот и в этот раз она заперла дверь в спальню, распахнула окно и закурила сигарету. Несколько раз перечитала записку и сожгла ее в пепельнице. И решительно надела на себя ожерелье.
Отношение Гитлера к Еве с 1937 года начало мало-помалу меняться. Если ее попытка самоубийства в 1935 году всего лишь растрогала Гитлера, то с конца 1937 года все остальные женщины постепенно стали уходить из жизни Гитлера. Последняя его приближенная – англичанка, фанатичная, приверженная нацизму и ярая поклонница Гитлера Юнити Митфорд – едва не заплатила жизнью за близость к фюреру. Историки считают, что хотя Юнити и мечтала оказаться в его объятиях, Гитлер никогда не изменял своей любовнице Еве Браун, и эти две женщины не были знакомы. «Гитлер обожал ее, – говорил Шпеер. – Он был благородным рыцарем и мог позволить лишь взять ее руку в свою. Она была единственной женщиной, к мнению которой он прислушивался. В беседах за чаем она всегда отстаивала свои взгляды и пыталась убедить Гитлера считаться с ее мнением. Он, в свою очередь, был сдержан и внимателен к ее словам». Ева знала о существовании Юнити и ужасно ревновала Гитлера к ней. Однажды в порыве гнева она обозвала Юнити «проклятой английской ведьмой».
Летом 1939 года в Европе стояла сильная жара. Юнити переехала в Мюнхен. Она жила в роскошном особняке на знаменитой Агнесштрассе, в центре города. Личный секретарь Гитлера Мартин Борман получил от него приказ устроить леди Митфорд как можно лучше и, как всегда, четко выполнил распоряжение фюрера.
Когда Англия объявила войну Германии, Юнити отправилась к гауляйтеру Мюнхена Адольфу Вагнеру и вручила ему коричневый конверт. Позже Вагнер вспоминал: «Она рыдала и не могла говорить. В конверте был ее значок нацистской партии, фотография Гитлера и письмо фюреру, в котором она сообщала о своем решении расстаться с жизнью». Захватив пистолет, Юнити приехала в парк в центре Мюнхена и в полном соответствии с сюжетами романтических историй прошлого века выстрелила себе в висок.
Служители парка нашли Юнити, чудом оставшуюся в живых, и доставили в университетскую клинику, где лучшие хирурги Германии по приказу Гитлера пытались спасти ее. Фюрер был рядом с ней целые сутки. Очевидцы утверждают, что никогда не видели его таким подавленным. Через германские секретные службы в Швейцарии информация о случившемся пришла к ее родителям в Англию.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
