ему практически стянуть с меня трусы, когда он все еще мне верит. Не хочет даже услышать…
Давлю на ладонь с порезом, боль немного отрезвляет. Открытое окно тоже немного помогает снизить температуру тела, чтобы кожа перестала гореть, а в голове рассеялся туман, который остался после встречи с бывшим мужем.
А мне еще сегодня предстоит увидеться с Костей… Хотя бы ненадолго. Расставить все точки, потому что после всего он имеет право узнать историю моей жизни. Странно, но я не хочу, чтобы он думал, будто я его использовала.
Я и так уже чувствую себя грязной. И горячий душ со всевозможными скрабами не поможет мне отмыться.
Откровения бывшего мужа до сих пор в голове не укладываются.
Соврал? Хотел казаться лучше в моих глаз, потому что изначально собирался заняться сексом?..
Вряд ли. Так глобально точно не стал бы врать.
Мне так обидно, что я все это время жила в этом районе, хотя могла бы не бояться возвращаться в темное время суток. Соседи были бы нормальными, никакой долбящей по ушам музыки после двенадцати. Или даже одиннадцати, когда там по закону можно ее слушать…
Домываю посуду, меняю повязку в мыльной пене — все-таки не получилось не замочить ее. Окно закрываю, потому что от холодного воздуха уже начинает ощутимо потряхивать, зубы даже стучат.
Весь оставшийся день позволяю себе ничего не делать. Лениво валяюсь на диване, смотрю новые мелодрамы, которые подсовывает мне поисковик, и грызу дубовые пряники — единственное годное для употребления, что нашлось в шкафах.
Костя звонит ближе к вечеру. Я долго смотрю на экран телефона, пару раз тянусь к нему, чтобы принять входящий, но в последние моменты отдергиваю руку. Сама тоже отодвигаюсь, телефон так и продолжает вибрировать где-то на крае.
После пары звонков приходит сообщение.
«Малышка, ответь мне. Один разговор, о большем не попрошу».
Какой же он все-таки хороший. А я вела себя с ним как последняя дрянь — обманывала, игнорировала, морозила с сексом. Любой другой давно бы сбежал. А после сегодняшнего и подавно, без всяких разбирательств.
Примерно через десять минут Костя звонит еще раз. Я наступаю на собственное горло и отвечаю ему, тихо здороваюсь. Дико стыдно перед ним, едва ли не до слез.
Он уговаривает меня приехать в ресторан. Сразу предупреждает, что не один. Узкий круг друзей с работы, отмечают успешную прибыльную сделку и его повышение, которое он все-таки получил.
После этой новости становится немного легче.
До ресторана в центре города добираюсь на такси. Кутаюсь в пальто, поправляю волосы, которые уложила на скорую руку. Мне не хотелось позорить Костю обычными джинсами, поэтому я выбрала маленькое черное платье — лучший друг женщин практически на любом мероприятии.
— Поздравляю, — улыбаюсь, отвожу взгляд.
Костя встречает меня на улице, открывает дверь, пропустив в довольно просторную входную зону.
— Спасибо. Ты прекрасно выглядишь, Лада. Я рад видеть тебя здесь сегодня, хотелось разделить с тобой эту победу, — помогает мне снять пальто.
Не знаю, как Косте это удалось, но следы удара моего бывшего мужа на его лице совсем не бросаются в глаза. Если долго присматриваться и знать, куда смотреть — заметить можно. Все остальные посчитают, что у него нос просто чуть больше обычного размера.
— Кость, я… — мне нужно извиниться перед ним.
— Ш-ш, давай не сейчас? Предлагаю просто посидеть спокойно, поесть вкусного мяса. Ты же любишь, да? Пойдем, я представлю тебя друзьям.
От количества имен начинает кружиться голова. После слов о тесной компании я думала, что здесь будет человек пять, включая Костю, максимум, а в итоге их оказалось почти в два раза больше.
Все-таки хорошо, что я надела платье. Хотя бы могу чувствовать себя уверенно на фоне офисных красавиц с фривольными вырезами на рубашках.
Вечер проходит спокойно. Я особо не вмешиваюсь в разговоры, потому что, если честно, практически ничего не понимаю — они обсуждают в основном рабочие моменты, рассказывают истории, связанные с текущими делами.
Костя постоянно спрашивает, комфортно ли я себя чувствую. Пару раз предлагает уйти.
Когда приносят счет, он не позволяет мне заплатить за себя.
— Даже не обсуждается, — мягко отстраняет мою карту, которую я хочу приложить к терминалу.
Зря я, наверное, согласилась приехать. Поговорить-то в итоге нам так и не удалось.
Я забираюсь на переднее сиденье его машины, когда Костя настаивает подвезти меня. Он замечает мою неловкость, просит расслабиться, даже предлагает какие-то конфеты с ликером, которые ему подарили сегодня.
Отказываюсь. В ресторане я тоже сделала выбор в пользу безалкогольного мохито со свежей мятой.
— Я весь сегодня о тебе думал, — признается мне на светофоре, напряженно барабанит пальцами по рулю.
— Что решил? — почти сразу включаюсь в диалог, разряжая повисшую оглушающую тишину.
— Надеялся на то, что у тебя была веская причина скрывать от меня эту часть жизни.
А была ли она, эта причина?
Я начинаю с развода. О настоящих предшествующих ему событиях все-таки умалчиваю, я не хочу снова пропускать через себя всю эту мерзость и не хочу, чтобы Костя меня жалел. Он бы начал смотреть на меня другими глазами.
— Пойми, пожалуйста, я делаю это не из-за документов. После того, что я узнала, точно не из-за них. Агриппина считает Марка родным сыном, она всегда переживала о нем. Да и я ей тоже вроде нравилась. Если ей сейчас рассказать все… Это может стать для нее ударом. Может спровоцировать… — слегка запрокидываю голову, чтобы по щекам не поползли черные дорожки.
Тушь я выбрала не водостойкую, а слезы уже давно стоят в уголках глаз.
— Ну тихо, малышка, только не плачь. Я всегда знал, что твое сердце каких-то невероятных размеров.
— Ты не злишься? — мне почему-то важно это знать.
— Точно не на тебя, — Костя выкручивает руль вправо и тормозит возле какого-то дома. — Лад, поехали ко мне? Обещаю, что и пальцем к тебе не прикоснусь. Сам на диване лягу, в спальне на двери замок есть, только поехали, а?
— Я не думаю, что это хорошая идея…
— А ты не думай. Я знаю, что сейчас происходит в твоей голове. Еще утром понимал, в тот момент, когда ты просила меня уехать. Сбежать ведь хочешь, да? От меня.
— После всего, что случилось…
У меня даже слов нужных не находится. Я как будто разом забыла родной язык.
— Просто поехали. Я тебе горячий шоколад сварю, хочешь? Настоящий, — на его губах улыбка. — Может, посмотрим что-то, поговорим. Никто не собирается бросаться в омут с головой, или что ты там себе могла надумать, но и
