торсе, а Элька смущается и одновременно тянется ко мне. Я кайфую от этой девочки и от ее доверия.
Пока привожу себя в порядок, нам приносят завтрак. Долгожданный горячий чай, ароматные дольки засахаренного лимона, теплые круассаны с ванильным кремом и омлет с зеленью.
– Вот это нормальная еда, – наливаю себе еще чай.
– Хот-доги были вкусные!
– Вкусные. Но второй раз я их есть не пойду. Так что сегодня мы питаемся по моим правилам.
– Ладно, – сдается она.
Включает телефон, вздрагивая, получает еще пачку уведомлений. Звонить мы никому уже не будем. Дали знать, что с нами все нормально и все. Отец мог месяцами со мной не общаться и не видеться, а тут вдруг решил проявить внимание и заботу. Не верю, что Элина мать так на него влияет. Ей тоже совершенно насрать на дочь. Вот и какого хрена они бесконечно звонят и пишут? Свалили бы уже куда-нибудь что ли.
Этель договорилась с подружками, вызвала для нас такси.
Проехав вглубь города, остановились в обычном спальном районе у одной из безликих серых девятиэтажек.
– Я здесь выросла, – поясняет Эля. – вон смотри, – пальчиками поворачивает мою голову в сторону старой детской площадки. – На этой горке мы мелкими любили кататься. Я с нее как-то упала и разбила нос. Кровищи было ужас сколько! А папа меня рассмешил так, что даже больно не было и я совсем не испугалась. Мама ужасно ругалась на него за то, что не уследил. А вот через эту перекладину мы в седьмом классе перебрасывали мяч. Этой игре нас тоже научил мой папа. Голы соседняя команда получала, если мяч касался земли. Что-то вроде дворового волейбола, но там еще были правила, я не помню уже. А вот по тем гаражам мы бегали, раздражая их владельцев.
– Ты бегала по гаражам? – делаю большие глаза.
– Да. Я вообще пацанкой была, а когда пошла в мотоспорт, так вообще…
– Мотоспорт? – моя челюсть продолжает больно биться об асфальт.
Вот эта хрупкая, нежная девочка и байки? Да ну нафиг? И тут до меня доходит…
– Эля, это ты тренировочную базу у нас в городе нашла. Да? Поэтому дома появляешься только ночью?
– Да, – улыбаясь, кусает губки.
– Я должен это увидеть! Ты покажешь мне? – рывком притягиваю ее к себе.
– Если успеем сегодня в местный клуб, где я занималась, то покажу.
Она еще много мне рассказывает про каждый уголок этого двора. Понимаю, как ей сложно было все это бросить и почему штормит так до сих пор. Это же целая жизнь, яркая, насыщенная. Девочку просто взяли и вырвали из всего, что ей дорого, вот она и сопротивляется, и подпускать к себе никого не хочет. Приятно, что для меня сделала исключение.
– Шерро, у тебя появился парень? – к нам подлетают три девчонки и тут же обнимаются с Элей. – Знакомь! – требует самая бойкая из них.
– Север, – представляюсь сам.
– Что ты с ней сделал, Север? – смеется вторая. – У нее же одна учеба и мотоциклы были на уме.
Смотрю, как Эля смущается. Быстро беру ее за руку сплетая в замок наши пальцы, ободряюще сжимаю пару раз и подтаскиваю ближе к себе, перехватывая за талию.
– Как мило, – урчат подружки. – Нет, правда, – не отстают от меня. – Как у тебя получилось?
– Я не разглашаю подробности своей личной жизни, а тем более жизни своей девушки. Сорри, но это наше. Мы туда никого не впускаем.
Они дуются, но мне плевать. Главное, благодарный взгляд Этель, подаренный мне. Ну и очередное приятное чувство, что я первый, греет душу.
Заваливаемся всей толпой на обычный школьный двор, такой же обычной школы. Девчонки делятся новостями болтая так много, что у меня начинает болеть голова.
Примерно через час наша компания увеличивается еще на несколько человек. Среди них появляются парни. Эля обнимает одного из них. Возмущенно дергаю ее за футболку, тяну и ставлю у себя между ног, обвивая за талию сразу обеими руками.
– Я тебя покусаю, – рычу ей в ухо, – если ты будешь тискаться с кем-то, кроме меня!
– Это же просто друг, Тём. Мы учились вместе и в мотоклубе занимались.
– Мне плевать! – быстро зажимаю в зубах мочку уха, демонстрируя, что не шутил. – Словами общайся со своими друзьями. Хочешь кого-то потрогать, я в твоем полном распоряжении. Весь…
– Север, ты невыносимо ревнивый, – поворачивает и приподнимает голову, чтобы посмотреть на меня.
– Угу. Страшный собственник, – в подтверждение своих слов сжимаю ее талию крепче.
Несмотря на этот инцидент, первая половина дня проходит весело. Этель в своей родной стихии совсем другая. Она смелее, увереннее, спокойнее. И меня не отталкивает, и с друзьями общается. В глубине души я был готов к другому исходу. Подумал, она представит меня братом, другом, на крайний случай, а моя девочка спокойно сообщила подружкам, что находится в отношениях. Поставил ей еще один плюсик в бесконечном списке достоинств, которые я уже для себя отметил.
«Не дотягиваешь ты до ее уровня, Северов. Ой, не дотягиваешь!» – ехидно напоминает внутренний голос.
Смотрю на часы.
– Эль, нам ехать пора. Вызови машинку, – прошу ее.
– Да, сейчас, – она помнит, что нам нужно вернуться на кладбище.
Пока ждем такси, прощаемся с ребятами. Эля обнимает всех девчонок, а вот парням теперь просто машет рукой. За что уже в такси получает бонус в виде еще одного поцелуя.
Добираемся до места. Веду ее в вагончик, где расположились ритуальные услуги. Срочного заказчика с большими бабками и здесь узнают моментально.
– Все готово, установили, – сообщает мне мужчина, принимавший вчера заказ.
– Сейчас проверим и я внесу вторую часть суммы.
Он идет с нами до места захоронения Элиного папы. Моя девочка издалека видит вместо покосившегося деревянного креста нормальный памятник с блестящей табличкой и гравировкой. Фотография Алена Шерро по центру и свежий венок, прислоненный к камню, закрывает большой футбольный мяч, отпечатанный на памятнике.
– Тёма, – ее голос снова дрожит. Блин, не хочу, чтобы плакала, но я не мог не сделать этого. – Тём, спасибо – спасибо – спасибо, – солеными губами быстро целует меня в скулы, губы, подбородок. Заходит через нормальную калитку нормальной новой ограды, гладит папину фотографию, улыбается сквозь слезы.
Я тихо
