подозрительным взглядом.
— Сюда, мадам! — учтиво указал лакей, предупреждая возможные вопросы.
— Пойдём, — скомандовала мадам Фрешер.
Шерон, следуя за матерью, обернулась и улыбнулась оставшемуся стоять на площадке Эдварду, и тот почувствовал, как тепло разливается в груди. Было приятно видеть Шерон в хорошем настроении.
Дамы скрылись из виду, а через несколько минут к Эдварду подошёл лакей, провожавший Фрешеров до спален, и с видом строжайшей секретности прошептал:
— Ваше высочество, мисс Фрешер просила передать. Её покои находятся в южном крыле второго этажа, третья дверь от узкой лестницы по левой стороне. Будьте осторожны и не перепутайте с соседней комнатой — в ней мадам Фрешер. И скажу вам честно, — он приложил руку к груди, — дама она очень… серьёзная. Лучше с ней осторожнее.
— Твоё мнение не просили, — хмыкнул Эдвард. — Не болтай лишнего.
Он поднялся по лестнице, прогулочным шагом прошёл по коридору до узкой лестницы, взглянул на часы — и пошёл в обход. Замок был построен так, что почти ни один коридор не кончался тупиком. Зная, где и куда свернуть, его можно было обойти весь по кругу, что Эдвард и собирался сделать, чтобы протянуть время.
Он старался идти как можно медленнее, но всё равно прошло меньше часа, прежде чем он остановился у желанной двери и ещё раз взглянул на циферблат часов. Ждать дольше было невыносимо, и Эдвард постучал.
— Да-да? — послышалось из-за двери, и Эдвард вошёл.
Шерон сидела у зеркала, надевала украшения и смотрела на него в отражении, на губах её играла лёгкая улыбка. Она успела переодеть дорожное платье, и теперь была в блузе и нежно-розовой юбке в крупную складку, её пальто лежало на кровати.
— Я рад, что вы с матушкой приняли приглашения, — сказал Эдвард.
Он прошёл в комнату, оглядываясь. Спальня была небольшой, скромно, но со вкусом обставленной — идеальной для такой девушки, как Шерон, будто подчёркивающей её строгую элегантность.
Шерон повернулась к Эдварду и заправила волосы за уши.
— Как мы могли отказать? — Она смотрела на него, выпрямив спину и сложив руки на коленях. — Нечасто нас приглашают на столь важные приёмы.
— Очень зря, — заметил Эдвард и сел в кресло. — Если бы Джон мне не рассказал, то я бы и не отличил мадам Фрешер от светских дам.
— Она и есть светская дама, — поправила Шерон. — Но я понимаю, о чём ты. Мы и правда не вращаемся в высшем свете. Я и не думала, что когда-нибудь окажусь во дворце.
— За это нужно благодарить Джона, — рассмеялся Эдвард.
Шерон сдержанно улыбнулась. Если бы не Джонатан, у них с Эдвардом не было бы даже шанса на встречу, но ей не хотелось, чтобы все темы сводились к нему. К счастью, в этот раз Эдвард был более разговорчив, чем осенью.
— Я рад, — продолжал он, прохаживаясь туда-сюда по комнате, — что празднование вообще состоится. Филипп отказался приезжать, отец настолько занят, да и на юге чёрт-те что происходит… Я думал, что всё может отмениться и у нас не получится встретиться. Вообще, — он не дал Шерон ответить, но та и не собиралась что-либо говорить, — то, что происходит между Пиросом и Райдосом, так мешает! Можно было бы поехать в поместье в Филиаре и отпраздновать там, у моря — там же тепло совсем! — но всё южнее базы Вилхерд блокировано для выезда. Я так надеялся, что это прекратится, но уже два года всё настолько плохо… Я что-то не то сказал? — Эдвард неловко запнулся, глядя на Шерон. Та выглядела расстроенно или скучающе. Она отвела глаза и пожала плечами.
— Прости, я не люблю разговоры о политике.
У Эдварда запылали щёки. Он об этом и не подумал. То, что он говорил, было слишком угнетающе, вряд ли девушки могли оценить или поддержать такие темы. С Джонатаном или Филиппом, когда тот был благосклонен, они обсуждали и оружие, и бои, и политику, и то, как можно обойти некоторые запреты вроде противотелепортационного барьера. Что же обсуждать с девушками, Эдвард решительно не представлял.
Повисла неловкая пауза.
Шерон встала и подошла к Эдварду.
— Может, вы хотите предложить мне погулять по парку, сэр Керрелл? — Она игриво улыбнулась. — Я слышала, что перед ужином многие собирались прогуляться.
— Разумеется!
Эдвард вскочил, помог Шерон надеть пальто и предложил взять его под локоть.
— Вам тоже не помешает надеть что-то тёплое, — заметила она, окидывая Эдварда взглядом, и он рассмеялся.
Прогулка затянулась. Белое небо посерело, и всё вокруг утонуло в неприятном полумраке. Заметно похолодало, и молодые люди сильнее кутались в накидки, натягивали шарфы и перчатки — всё что угодно, чтобы согреться. Эдвард и Шерон нарочито медленно гуляли по парковым дорожкам. Они ждали, когда остальные уйдут, оставив их одних, а сами уходили всё дальше и дальше в парк. Фонтан остался позади, звуки смеха и разговоров стали неслышны. Эдвард оглянулся через плечо и осторожно взял Шерон за руку, пряча это за полами меховой накидки. Губы девушки тронула смущённая, но довольная улыбка. Обтянутые тонкой кожей перчаток пальцы переплелись с пальцами Эдварда.
Всё шло так, как она мечтала. И так не хотелось портить момент, но ей пришлось сказать:
— Мы ушли так далеко ото всех. Не думаешь, что стоит вернуться?
Эдвард скривил губы.
— Тебе холодно? — спросил он.
— Не очень, — отрывисто, не понимая, к чему он клонит, ответила Шерон.
— Тогда, может, не будем спешить?
Эдвард повернулся лицом к замку. У фонтана осталось человека два, но и те вскоре поднялись, и их силуэты исчезли из виду. Он недовольно выдохнул и поправил съехавшую на бок накидку.
— Впрочем, если хочешь, мы и правда можем пойти. Ужин совсем скоро, нехорошо опаздывать.
Шерон улыбнулась и взяла Эдварда под руку. Они медленно пошли обратно.
— Почему ты не хочешь, чтобы нас видели? — она спросила тихо, сладким голосом и совсем без обиды.
— Меня пугает мадам Фрешер, — признался Эдвард. — Она и так постоянно за нами следит, не стоит давать ей или кому-то, кто может ей рассказать, повод пускать слухи.
— Ты не думаешь, что наша отлучка уже о чём-то говорит?
Эдвард усмехнулся и пригладил волосы.
— И правда. Но я всё равно не хочу излишней… публичности.
Шерон неожиданно остановилась, заставляя остановиться и Эдварда. Он удивлённо посмотрел на неё, она сняла перчатку и прикоснулась к его щеке холодной рукой, тепло улыбаясь. Её глаза были полны грустной нежности. Она не верила, что хочет это сделать, но и останавливаться не хотела. Он был рядом, они были одни. Может, у неё не будет больше шанса. Может, праздники пройдут и они вообще больше не
