моей кровати. В груди раздаются щелчки. Наверное, органы от радости в ладони хлопают. — Дима! — запрыгиваю на него, обнимаю, не веря своему счастью.
Чувствую, как у него сильно колотится сердце. Растерянно сжимает в ответ. Сидим и шумно дышим друг другом.
И вот теперь мне хочется плакать, потому что вариантов, где мы вместе, как нормальная пара, не вижу.
— Не такого приема я ожидал, — тихо шепчет в ухо. Отрицательно качаю головой. Не хочу я сейчас что-то говорить. Обнимаю сильнее и зажмуриваюсь. — Не пошлешь меня?
— Нет.
— Не побьешь?
— Нет.
— А я заслужил…
Отрицательно мотаю головой. Губами прижимаюсь к его шее. Стискивает меня сильными руками. Так хорошо…
— Заслужил, Рит. Я тебя использовать хотел. Наблюдал. Узнавал, а потом ты сама на меня свалилась.
— И?
— И я подумал, что лучше держаться от тебя подальше.
— Вот как…
— Не получилось.
Руки перемещаются выше. Перебирает пальцами мои волосы, пока я дышу ему в шею. Открывать глаза не хочется. А вдруг он исчезнет…
— Я хотел тебе сказать про Аву, но не смог.
Отстраняюсь, чтобы смотреть ему в глаза.
— Тимур, как узнал о ее существовании, так нагрянул к нам, — сжимает челюсти. Мышцы тоже напрягаются под моими ладонями. — Некоторое время удавалось прятать, а потом мама добровольно нас ему сдала. Я думал, что увезу Аву, но нас догнали. Меня отключил Трофимов. Сестру забрали. Где она, не знаю до сих пор, и мама не спешит сообщать.
— Ты сейчас пришел, чтобы я помогла узнать о ней? — застываю в ожидании ответа.
— Нет.
— Тогда почему?
— К тебе.
Улыбаюсь. Меня вдруг трясти начинает. Не ошиблась в нем. И теперь ликую.
— Как ты сюда пробрался? Там же камеры и охрана…
— Громов помог.
— Какой хороший мальчик.
— И не поспоришь. Ты замерзла?
— Нет.
— Почему дрожишь?
— Потому что волшебно.
— Волшебно? — хмурится. Беру его руку и кладу себе на грудь.
— Вот здесь. Внутри радуга и единороги. Пляшут, наверное. Вот и содрогаюсь.
— Зараза!
— Маньяк!
Посмеиваясь, состыкуемся губами. И мне горячо тут же становится. Не могу остановиться. Его вкус, руки, губы… Единороги устраивают брачные игры…
И меня осеняет!
— Так мы вроде родственники, получается! Если твоя сестра и моя сестра…
С тяжелым вздохом падает на спину, смотрит в потолок.
— Формально так.
— А не формально?
— А не формально тебе не понравится…
35. Вышка наркомании
POVДмитрий Шумов
— Ты что делаешь?
Я и так агонизирую, а Зараза сильнее оголяет мои нервные клетки, садясь сверху. Верхняя башка тут же переключает тумблер. Мозги уходят на заслуженный выходной. С трудом оставляю руки на месте, хотя хочется пустить их в самоволку по телу Ахметовой, которая ерзает на мне, будто не понимает к чему подобные движения приведут.
— Мне точно не понравится то, что ты скажешь, — почему-то переходит на шепот, водит пальцами по моему животу, ниже, поддевает футболку, и вот уже подушечки скользят по косым мышцам.
Сокращаюсь, конечно. Позорно сдаюсь кипятку, который волнами проходит по телу и задерживается ниже пояса.
— Не знаю, имею право говорить или нет, — хриплю, пока Ахметова наклоняется ко мне.
Её волосы закрывают наши лица от окружающего пространства. Теплое дыхание проходится по моим губам. Запах становится концентрированным, будто я в бассейне с ромашками утонул.
Мягко целует. Нежное касание, и по позвоночнику пробегает высоковольтное напряжение. Стонем в унисон.
И правда, неприятная новость сейчас убьет момент. Не хочу.
Резко меня положение наших тел. Теперь она снизу, а я сверху. Вжимаю в матрас, не отрываю взгляда от её приоткрывшихся губ. Картинка перед глазами запоминающаяся.
Дерзость, невинность и желание в одном флаконе. Улетная!
И я стою, да.
Чтобы вот так, как камень, не было. От этого крышу сносит тотально. Дышу так, будто на ринге прыгал с час, а то и все два.
Когда лез в окно, не думал о таком повороте.
Обычно девчонки истерят и ищут повод для того, чтобы подуться. Ахметова во всем не похожа на тех, кто у меня был. И на идеал, который я выстраивал в голове, тоже. Экземпляр дурости лично под меня вылеплен. Тут без сомнений.
С улыбкой трогаю ее губы своими. Дрожит и меня волнением заражает. Сглатываю.
Семейка у нее звездос полный. Как разруливать буду, не знаю.
Целую.
Порывы сожрать сладкие губы сдерживаю, как могу. Момент запоминаю. Языком ласкаю её «острый». Этот танец превращается в вихрь. Пальчики запускает мне в волосы. Ноготками проходит по коже на затылке.
Кайф неимоверный.
Толкаюсь бедрами вперед. Стонет мне в губы. Хочу, Заразу!
С губ перехожу на шею. Кожа нежная. Венка под губами пульсирует.
Сердце толчками выбрасывает горячую кровь. На лбу выступают капли пота.
Сама расстегивает пуговицы. Спускает вниз рукава. В полумраке её грудь вышка искусства!
— Уверена? — последний шанс привести меня в чувство.
— Заткнись, — шипит, как кошка, дергая за ворот футболки вниз, кусает за губу и пускает мне кровь. Прямо по ранению зубками попадает. Тш-ш-ш… — Прости…
Закрываю рот своим. Поцелуй со вкусом смерти. Актуально.
Отстраняюсь, чтобы скинуть с себя футболку. Любопытные пальчики тут же оказываются на голом торсе. Всего скручивает от того, как Рита меня изучает, но не двигаюсь. Только кислородом давлюсь. Смотреть на нее вышка наркомании.
Светлые волосы на покрывале. Грудь с острыми сосками вздымается. Комбинезон в районе талии скомкан. Такого ни на каком порнушном сайте не найдешь. Тот еще фетиш я для себя открываю.
Накрываю её собой. Стонем, когда сталкиваемся кожей. На пике. Целую в шею. Кажется, кто-то будет с засосом ходить. И не одним. Спускаюсь ниже. Сжимаю грудь. Небольшая, но, с-с-сука, вкусная. Сосок в рот, зубами стискиваю. Рита стонет и выгибается.
Так искрим, что перед глазами вспышки.
Член дергается от каждого движения. Даже легкого.
Уже болезненно его сдерживать в боксерах.
Комбинезон улетает в сторону, следом мои штаны. Рита горит не меньше.
Под моим пытливым взглядом стаскивает с себя трусики, и все…
Падает забрало, летят флаги.
Накидываемся друг на друга, кусаемся, стукаемся зубами. Руки не трогают, мнут, как в последний раз. Дыхание рот в рот не спасает, а накаляет. Все вены в организме чувствую, особенно те, что ниже пояса.
Моя девочка уже готова. Трусь головкой о её влажные складочки. На языке соленый вкус кожи. Нос забивает запахом предстоящего секса.
И это, блядь, больше, чем вкусно! Это охуенно!
Стоило ли столько целибат хранить?
Да, определенно!
Толкаюсь в нее, подлавливая в том момент, когда расслабляется.
Член в тисках. Пульсирует внутри моей Заразы. Её глаза широко распахнуты. Рот приоткрыт. На лице блики от люстры.
Шикарная и… уже не девочка.
Мысль о том, что я первый, теплом разливается по грудной клетке. Топит эйфорией. Не двигаюсь, хотя желание вдалбливать податливое тело в матрас усиливается с каждой секундой.
«Первый раз» не только у нее, но и у меня. Сглатываю.
