ещё пятеро, один из них живой, расскажет, что знает.
— Тогда этот не нужен? — Хорки кивнул на всё ещё пускающего кровавые пузыри воина, прислонённого к стене барака.
Я отрицательно покачал головой. Этот уже говорить вряд ли сможет. Хорки намёк понял и ткнул ножом в горло.
— Пойду в дом, нужно успокоить жильцов, пока они не натворили глупостей. Да поговорить с главарём этой шайки. Уж больно подозрительно много они знали про ферму.
К моменту моего возвращения глава семейства уже успокаивал своих домочадцев. Как и положено в такой ситуации, он делал вид, что всё под контролем, и опасность больше никому не угрожает. Но по его глазам я видел, что сам он к моему появлению отнёсся весьма настороженно.
— Бандиты закончились, — сказал я. — Тела мы приберём. Разве что… Космач на крыльце остался, его бы или в сарай, или в дом занести. Решайте сами.
Заслышав об этом, старшая из дочерей выскочила на крыльцо и прям там разрыдалась пуще прежнего. Заслышав её плач, остальные женщины его подхватили с новой силой. Я же подошёл к фермеру и, похлопав его по плечу, негромко сказал.
— Повезло тебе, что сыновей в деревню вчера отправил. Сам понимаешь, их бы первыми… И даже я бы не успел помочь.
Тот в ответ судорожно сглотнул, но всё же благодарно кивнул. После чего немного расслабился, решив, видимо, для себя, что я не враг и вряд ли виновен в постигшей их семью участи.
— Давай ка расспросим этого ублюдка, кто они такие, и зачем пожаловали с разбоем к честным людям. Хочешь поучаствовать?
По лицу мужчины было видно, что ничего подобного он не хочет. Но всё же под взглядом дочери и жены нашёл в себе силы согласно кивнуть.
— Есть у тебя где сарай подальше, ну или другой укромный уголок? Да лампа ещё нужна масляная. Я в глаза ему хочу посмотреть.
— Там, на краю с полем небольшой домик есть. Самые простые инструменты там храним, чтобы каждый раз туда не таскать.
— Вот и славно. Ну пойдём тогда что ли. Фонарь прихвати только.
Я, поднатужившись, поволок бесчувственное тело к выходу из дома. Несмотря на худобу, весу в нём было прилично, но тащить далеко не пришлось. Хозяин вместе с фонарём отыскал и небольшую садовую тачку, в которую мы и погрузили главаря налётчиков.
Домик располагался действительно в отдалении, и, если что, крики отсюда вряд ли будут слышны. Я даже подумал, что на первое время это место сгодится, чтобы здесь складировать накопившиеся за ночь трупы. От них всё равно придётся как-то избавляться. Привлекать внимание нам было категорически нельзя.
Приходить в себя наш пленник стал уже по пути к сараю, прямо в тачке. Завошкался, заозирался, вглядываясь в темноту. А когда понял, что происходит, попытался удрать. Вот только связал я его хорошо, поэтому всё что у него вышло, так это вывалиться из тележки и словно гусеница ползти в сторону. Ненадолго отпустив ручки нашего средства транспортировки, я не поленился и хорошенько пнул его в правый бок, от чего его скрючило прямо на земле. Пока он ни о чём другом, кроме как о боли в отбитой печени думать не мог, мы схватили его за узлы верёвок и снова грубо закинули в тачку.
— Не дёргайся, ещё не приехали, — сказал я, вновь толкая двухколёсную тележку по направлению к сараю. Благо, тут недалеко осталось.
Разговор у нас сначала не завязался, но после трёх-четырёх аргументов, от которых даже немолодой и скорее всего повидавший многое на своём веку фермер вздрагивал и зажмуривался, дело пошло куда лучше.
— Значит, дезертиры вы, из 12-го легиона? — переспросил я. — Что-то вы на имперских легионеров не очень-то похожи. Что, такой недобор, что берут уже кого попало?
— А мы и не легионеры, — зло ответил пленник, сплёвывая кровь сквозь выбитые передние зубы. — В бой как эти идиоты не лезем, **#*#** нам такое не нужно. Охрана мы у фуражиров. Помогаем им правильную цену назначать, ну и отваживаем желающих присвоить себе их монеты или закупленные припасы.
— Если задумали бежать, что ж вы тогда себе деньги сразу не забрали?
— Мы же не **#*#**, воровать у легиона. За такое точно выследят и на кол посадят, потом жопы залатают и снова посадят. Удрать не выйдет. А вот тратить много времени на простых беглецов не будут, особенно когда вокруг такое происходит. Поищут, конечно, но к зиме забудут.
— Поэтому вы решили ограбить ферму, на которой недавно бывали?
— Ну а что? Ему ж 20 золотых монет отсыпали! Я сам видел! За какую-то жратву! Не убыло бы с него, и так на войне наварился, паскуда!
— Наварился⁈ — вдруг взбеленился аграрий, стоящий до этого тихо. — Это я-то⁈ Ах ты мразь дармоедная! Да что ты понимаешь в моей работе⁈
С этими словами он даже схватился за вилы, которые в этом сарае нашлись помимо прочего инструмента, но я его успокоил. У меня ещё оставались вопросы.
— А с чего ваша шайка вообще решила сбежать из легиона? Сам говоришь, место сытое, в бой не лезете.
— Так ясно чего, — хмыкнул дезертир. — Не одни мы на такое пошли. Легион-то наш прямиком к Вольным городам шёл. И кто поумнее был, те решили, что лучше он там без них сгинет. Подыхать никому неохота. Тем более так.
— Что, прям никакой веры в победный исход?
На это лысый почему-то посмотрел на меня своими выпученными глазами и истерично захохотал.
— Да лучше тут сдохнуть, чем стать бездушным кормом для всякой мерзости! Так что пошли вы на **#*#**! Не боюсь я вас! Лишь об одном жалею, что дочек твоих не успел **#*#**. Но слышал, парни жену твою приласкали, так что хоть для неё ночь не зря прошла. Ха-харгх!..
Это было последнее, что он успел сказать. Зубья вил вонзились в его живот, и дальше он лишь хрипел и стонал, пока окончательно не испустил дух, провоняв им весь сарай. Но даже после этого фермер продолжил стоять над ним, до побелевших костяшек стискивая черенок в своих руках. Я аккуратно положил ему руку на плечо, выводя из ступора.
— Надо бы избавиться от тела. И от других тоже. Как думаешь, где нам их лучше прикопать?
— А? Но как же… Разве не лучше сообщить?..
— Дело твоё, но, думаю,
