явно какой-то местечковый начальник. Он протянул к девушке руки, облапил её, притянул к себе, и она воткнула остренький кулачок ему в солнечное сплетение. Удар совершенно не смертельный, но у толстяка были серьёзные проблемы с сердцем. В итоге — инфаркт и труп. Её вину никто даже не искал, врачи определили лишь конечную причину смерти. Спустя десяток часов, проведённых бедолагой в запертой спальне вместе с этим уродом, точнее, с его останками.
Во втором случае её решил изнасиловать настоящий здоровяк. Огромный, мощный мужчина, чем-то даже красавец, он сгрёб её в охапку, развернул спиной к себе и начал сдирать жалкое подобие одежды. Листья — ни разу не защита, даже заколдованные. В этот раз обвинений избежать не удалось, после того как девушка острыми зубками просто вырвала ему артерию возле горла. Крови было больше, чем при забое кабана, а её решили продать. Хозяева пришли к выводу, что дрессировка странного животного не приводит к нужному результату.
Я притянул к себе худенькое тельце, зарывшись носом в волосы. Почему-то все слова застряли, и я ничего не мог сказать. Помимо двух самых ярких случаев, я узнал и осознал чертовски много иного. Как её неделями не кормили и давали помои, как её били за непонимание русского языка, который, кстати, она старательно учила. Как бедолага ночевала на гнилой соломе, неделями не видела солнышка. Её плен был ни разу не комфортным.
— Теперь всё будет хорошо, — наконец выдавил я. — Ты вернёшься к своим сёстрам в священный лес, будешь петь песни в окружении любимых и любящих деревьев, тебя будут окружать внимание и забота. Я тебе обещаю!
— Спасибо, — скорее почувствовал, чем услышал я, держа в объятьях дрожащее хрупкое тело. — Я надеялась, что это возможно, но уже не верила. Спасибо! Надеюсь, я скоро увижу великую Мать и свою сестрёнку Аиву.
Аиву? Вот сейчас не понял. То есть, когда я говорил барону Манулову, что это моя сестра, точнее, сестра жены, я не врал? Данунах. Аива ни разу не упоминала о сестре.
— Аиву? — тупо повторил я, всё ещё витая в своих размышлениях. — А у вас одинаковые имена есть?
— Шутишь? — непритворно возмутилась девушка. — Для меня шоком было, когда я узнала, что у вашего вида является нормой, что два человека с одинаковыми именами могут общаться друг с другом. Если у нас случался такой казус, то тёзки бились за право владеть именем! И всегда до смерти. А что?
— Дело в том, что Аива — моя невеста, если так можно сказать. Неофициальная на сегодня. И очень близкий мне человек. Ой, прости, дриада.
На меня опять нахлынули эмоции и воспоминания. Я увидел, как Малинка, ой, Молинка, бесилась с Аивой в древнем лесу. Они натягивали тонюсенькие лианы посреди тропы, а после того, как кто-нибудь кубарем покатился, бежали прочь со всех ног. Знал, как они вместе забирались на мать деревьев — самое высокое дерево в их лесу и встречали рассвет. Что, конечно же, было категорически запрещено официально. Но так делали все детишки, это было доказательством крутизны. В мире без мужчин, девочки сами учились «меряться письками».
Молинка неверяще подняла на меня глаза, в которых дрожали слёзы. Она, наверное, целую минуту смотрела мне в зрачки, я не отводил глаз. Близость красивого женственного тела манила, но нам обоим было не до того. Хотя я точно знал, что она будет за.
— Я рада, что у моей сестрёнки появился кто-то, помимо священного дерева, — наконец выдохнула она, слегка отстраняясь. И опять это выглядело естественно, не являлось ревностью или проявлением собственности, это было органично и правильно. — Ей и был нужен кто-то такой, как ты. Она всегда была максималисткой, и меня такой воспитала. Всё или ничего. Я так рада за неё! Хотя и слегка завидую. Но, у нас не принято делить мужчину, изредка нас посещали подобные особи из расы гномов. Да и с ними жить не принято. Ты — другое дело.
— Благодарю! — искренне улыбнулся я. — Ну что, летим дальше? Тем более, что за разговорами мы проворонили рассвет, ради которого здесь и тормознули. Вид был шикарным.
— Согласна, — она снова прижалась ко мне, совсем без эротизма, но её тело всё равно меня волновало. — Вид был просто великолепным. Давно рассвет не видела, спасибо за эти ощущения… летим!
Мы взялись за руки, как и говорилось в краткой устной инструкции и свободными руками порвали третий свиток. Потом, четвёртый, пятый… Последний нас принёс прямо ко входу в особняк. К моему удивлению, вокруг нас тут же нарисовались три бойца, держащих нас на мушках какого-то крутого оружия. Четвёртый скастовал и держал мощное атакующее заклинание.
Я медленно поднял руки, кивнув дриаде, чтобы повторила движение, и она моментально скопировала мою позу.
— Свои, парни! — негромко сказал я. — Граф Мангустов, к себе домой шёл.
— Это мы разберёмся! — зло отозвался тот, что держал заклинание. — Я хорошо различаю магию иллюзий! Снимите или мордой в пол!
Точно же! Дриада у меня под иллюзией просто крестьянки. Я моментально развеял фантом. Девушка стала худенькой и зелёной. А боец, до этого едва удерживающий мощное заклинание, развеял его и склонил голову.
— Добро пожаловать домой, ваше сиятельство! — глубоко поклонился он. — Прошу простить за недоверие, но у нас повышенная тревожность, так сказать.
— Вы молодцы, — искренне похвалил я. — Так держать!
— Ну наконец то, — раздался от двери недовольный голос Антона Сергеевича, и я обернулся.
Рядом со старым стояла совсем молоденькая Аманда. Как бы деда в педофилии не заподозрили, выглядела она максимум на двадцать. Разница между ними была огромная, но главное, чтобы их устраивало. Девушка ехидно переводила взгляд с меня на Молинку.
— Добро пожаловать домой, Андрюш, — ласково сказала Аманда. — И тебя, милая дитя, мы весьма рады видеть. Если ты не слишком торопишься домой, то будем рады видеть тебя в гостях.
— Молинко! — вдруг раздался душераздирающий вопль, у меня аж мурашки по коже пробежали и волосы встали дыбом, столько искреннего счастья было в голосе. — Это правда ты? Андрей?
Из двери выскочил вихрь, который моментально сграбастал нас обоих, прижав к себе и друг к другу. Аива не стесняясь, рыдала, но явно от счастья. Она приживала нас к себе, и обе девушки просто заливали меня слезами с двух сторон. Я
