ты понял.
— Понял. Завтра после обеда заеду.
— Лады.
Так и не дойдя до офиса, я свернул к припаркованному автомобилю, открыл его ключом и впустил, для начала, Джо, потом сел сам.
Без промедления я поехал на Чёрный рынок, но по дороге к Канцлеру завернул в одёжные ряды.
Скучающая продавщица жестом обвела свой прилавок, мол, выбирай чего понравится, а продаётся то, что ты видишь.
С одной стороны мне нравится, когда не мешают выбирать, а с другой — иногда подсказка не помешает.
Я выбрал себе лёгкую куртку, штаны свободного кроя, под куртку — серую неприметную толстовку, мягкие спортивные ботинки, местный аналог кроссовок, который шили где-то тут, в пригороде. И само собой — кепочка, напоминавшая о персонажах сериала «Острые козырьки». Никакого сюрприза в козырьке у меня, конечно, не было.
Переоделся тут же, на картонке, причём в моем случае я разделся не до трусов, а до трусов и броника с кобурой для пистолета скрытого ношения. Купленная одежда вызывала лёгкий зуд, половина из неё была «секонд хенд», тут такое в порядке вещей, но я остался в новом наряде, в котором походил на коренного обитателя Чёрного рынка с немного криминальным прошлым.
Но, конечно, важнее не то, на кого я был похож, а то, на кого я теперь похож не был.
Ещё в прошлой жизни я заметил забавную закономерность. Я носил костюм почти постоянно и именно таким меня видели друзья, знакомые и коллеги. А стоило снять костюм и облачиться в, например, свитер и джинсы, то меня категорически не узнавали. В Кустовом я так же таскал костюм (а у меня их было пять, если считать тот, выменянный у цыгана когда-то давно, я и его прогнал через химчистку и повесил дома). Значит, можно надеяться, что этот же эффект сработает и здесь.
Мой английский костюм оказался в холщовой сумке, а я улыбался, поправляя кепочку.
— Сколько с меня?
— Пятьдесят четыре рубля. А приятелю своему что-то возьмёте? — спросила золотозубая продавщица и я купил ему за восемь рублей тканную куртку, которую он напялил поверх своей, кожаной. Будет и ему минимальная маскировка.
В новой внешности я дошёл до Канцлера и удовлетворённо отметил, что он узнал меня не сразу и только с близкого расстояния.
— Ну что, герр Канцлер, нам всю схему согласовали. Завтра приду с авансом и списком машин.
— Тексты договоров с Вас, я в это, юридическое, не сильно вникаю.
— Как думаете, надо на турецком и русском? — я прикинул что придётся забежать в то, уже знакомое бюро переводов.
— На английском. В Стамбуле зачастую делают договоры по международному стандарту, а это значит — английский.
— Сделаю на английском, чего уж там. У меня книга с стандартизированными документами есть на английском. Вот и пригодится.
— Жду Вас завтра. Зачем так оделись, не спрашиваю.
— А сколько будет стоить заказать паспорт?
— На кого?
— На меня.
— Ого! Зачем Вам такое, Аркадий? Вы дворянин. Подделать паспорт дворянина трудно, да и всплывёт, все дворяне записаны в списки родовых книг, в отличие от простых людей, они не исчезают и не возникают из ниоткуда.
— А меня устроит и не дворянин. Вот, к примеру, приду я с таким паспортом в банк или к нотариусу, он поймёт, что я не я?
— Вы — это Вы. А что в паспорте род не упоминается, так это… Во-первых, говорят попадаются и простолюдины с магическим потенциалом, только их быстро к рукам кланы прибирают. Во-вторых, нотариусы и банкиры сплошь сами не маги, откуда им видеть, что Вы дворянин, выдающий себя за простого… Короче, проблем не будет.
Канцлер воодушевился, как художник, который принимался за очередную картину.
— Есть представления о фамилии, имени, отчестве?
— Пусть будет Солодожаров… Солодожаров Павел Сергеевич. С детства мечтал немножко побыть Павлом.
— Записал. Год рождения примерно Ваш поставлю, может пару лет накину. Откуда будет наш Павел?
— Не из столицы. Поволжье, регион Байкала, Приамурье, Приуралье. Посоветуете что-то?
— Может, турецкий паспорт? Британский колониальный? Кипрская республика?
— Нет, не будем усложнять. Имперский гражданин и никаких гвоздей.
— Тогда посоветую пригороды Екатеринбурга. И даже поясню. В большинстве паспортных столов ведутся списки выданных паспортов, а во многих тамошних отделениях какое-то время царил бардак… Короче, если даже кто-то любопытный пошлёт запрос о конкретном выданном паспорте, они не смогут ответить. Кстати, бланк настоящий или неотличимая реплика? Настоящий дороже, сорок рублей за сам бланк. Реплика три рубля пятьдесят копеек.
— Оригинал.
— Фотографию сейчас же сделаю. Отметку о месте жительства ставим там же, в пригороде? А потом новая регистрация тут, в Кустовом. В районе Чёрного рынка есть множество домов, которые впишут нового жильца в домовую книгу, так что даже проверка подтвердит, что такой человек у них проживает.
— Делаем всё и в полный рост. Защита, печати, печатная машинка, чернила и так далее.
— К завтрашнему дню всё будет готово. С вас сорок рублей за бланк, остальную работу сделаю бесплатно, за счёт заказа по автомобилям.
— Как скажете.
— Ну, тогда пойдём за ширму, дам Вам расчёску, зачешите волосы назад, чтобы причёска отличалась от повседневной. Ведь паспорт выдан года четыре назад, якобы, причёска должна была изменится.
— О как! Буду знать.
* * *
Всё так же, не меняя одежду назад, поехал по адресу транспортной компании, которую дал мне Тайлер.
Это был рабочий пригород, а механический двор, в котором были арендованы гаражи, оказался довольно оживлённым и шумным, так что мы с Джо даже погуляли там, не вызывая подозрений, делая вид, что имеем дела с мастерской, которая располагалась тут же.
Да, искомые боксы были заперты и, хотя внутри кто-то находился, пройти внутрь было попросту нельзя.
Впрочем, даже то, что я засёк магическим зрением, не оставляло сомнений. На машинах была артефактная защита от враждебной магии и модная сейчас в столице сигнализация. Плюс люди, которые были внутри, тоже обвешаны защитой. Надо сказать, что защищать машины от магии в Кустовом никто не догадывался. Ну разве что кроме тех, кто и сам был боевым магом.
Тут сомнений нет, я набрёл на автопарк мафии. Другое дело, что делать с этим фактом?
Мы вышли, как и зашли, в своей неприметной внешности, не вызывая вопросов и интереса.
Уже через четверть часа я стоял возле обувной мастерской, сжимая свои туфли, которые, на мой взгляд, не требовали ремонта, просто
