— Что это?
Даша стыдливо улыбнулась:
— Один человек попросил. Я ему нравлюсь. Мы с ним породнились кровью, то есть духовно. Вскоре станем одним целым.
Они тут все сумасшедшие?
— Он сказал, что сегодня или завтра расскажет всем о наших чувствах. И я буду самой счастливой девушкой на проекте. Мы даже с ним поженимся. Но только потом, когда проект закончится.
— Поздравляю!
— Ну, что ты! Заранее не поздравляют, — она скромно потупилась. — Ты только не говори ему о нас, хорошо? Мне-то не жалко, а он, боюсь, не поймет.
— Не скажу.
— Ты хороший человек, Дэн, только… слишком нормальный. А здесь этого не любят. Будь осторожен.
Ушла. А мне каково?! Сна теперь ни в одном глазу.
* * *
Выхожу один я на дорогу. Ночь темна, и чего-то там блестит. Дожили! Совсем забыл классику!
— Куда собрался? — У самых ворот столкнулся с одним из охранников. Вроде бы Толя. Или Коля? Все они на одно лицо. Настроение у Толи-Коли было не слишком радужным.
— Погулять хочу. Свежим воздухом перед сном подышать.
— В два часа ночи?
— Почему бы и нет?
— Дыши тут. Зачем ворота открывать?
— За воротами воздух более свежий. Там свободой пахнет.
— Да? — под массивным лбом шла тяжелая работа мысли. — Точно?
— Сам посуди, здесь накурено, травкой вот пахнет, презервативы на земле валяются. А там тишина, туман по дорожке стелится, и никого.
— Ладно, тогда я сам с тобой пойду, — решился он вдруг и поманил к самому забору: — Тут пролезть можно, а ворота открывать не надо — заметят.
Мы вышли на дорогу. Никого. Даже тумана и того нет. Я почувствовал легкое разочарование, словно давешний старик мне что-то обещал и обманул.
— Ты чего все оглядываешься? — охранник заметил мою нервозность. — Ждал что ли кого?
— Да так… Ребята говорили, что тут старик какой-то голый бродит. Хотел посмотреть…
— Тоже мне большое удовольствие! — фыркнул охранник. — Тот, что Полинку пытался утащить? Перепугалась она тогда до икоты — мы ее потом у себя отпаивали водкой. Хорошо, что еще из начальства тогда никого не было! В общем, замяли дело.
— А чего ему от Полины надо было?
Толя-Коля вдруг понизил голос:
— Вот тут-то самое странное и есть. Когда Полинка успокоилась маленько, мы тот же вопрос задали. Вряд ли снасильничать хотел — старый он… Ребенка он своего искал.
— Чего?
— Того! — передразнил он меня. — Ребенок у него, видишь ли, в болотах потерялся. С тех пор и ищет. А Полинку женой назвал — может, она и вправду похожа, не знаю. Фотографий нам никто не показывал.
— Жену старика действительно Полиной звали, — прокололся я.
— Откуда знаешь? — парень мгновенно напрягся.
— В Интернете нашел. Правда, пока не уверен, что он — это он, но… есть такое подозрение.
— Выбираться отсюда надо, а не в Интернете сидеть. У меня жена дома беременная, и поди-ка пойми, то ли от меня беременная, то ли нет. Говорит, что от меня, а я сколько ни считал, ни фига не получается. А ну как родит? Тогда век ничего не докажешь! Раз в месяц домой отпускают, чуть ли не под контролем. А в последнее время и вовсе запретили: вы, говорят, здесь нужнее, чем там. Деньги, правда, хорошие, грех жаловаться…
— Чего тогда рыпаться?! Зарабатывай! С женой потом разберешься, когда родит. Сегодня не проблема — отцовство установить.
— Я так сначала и думал, а потом трупы пошли — веселого мало. Сегодня их перетаскивали, чтобы в одном месте лежали. Девчонку жалко — красивая была.
— Слушай, а как отсюда выбраться? — небрежно спросил я.
— А никак! Телефоны отобрали. Ключи от машины не достать. Вертолет уже неделю не прилетает. Даже милицию вызвать не дали. Сидим в глуши и ждем неизвестно чего.
Позади раздался шорох. Отодвинув доску в заборе, на дорогу вышел второй охранник — Коля-Толя. Выражение как в любимом фильме моего детства: «А чего это вы тут делаете? Кино-то уже кончилось!». Воздухом мы тут дышим, вот что!
— Гоша нас совсем спятил, — сообщил Коля-Толя. — Сейчас мимо его комнаты проходил, а он визжит.
— Может, с бабой?
— Какое там! Марианна спит давно. В ее положении сон теперь первое дело. По телефону он визжит — угрожает. Типа если не выполнят его условия, то он что-то там обнародует, и тогда кое-кому мало не покажется.
— Гоша имен не называл?
Коля-Толя и Толя-Коля как-то странно посмотрели на меня:
— Кто ж в этом бизнесе имена называет?
И то верно. В этом бизнесе, что ни имя, то бомба: до последнего не знаешь, где и когда рванет. Но то, что Гоша занервничал, уже хорошо — все-таки не бесчувственный чурбан. Хорошо бы еще выяснить, с кем именно он разговаривал на канале. Неужели с Мордашевым?
— Мужики, а к вам начальство не приезжало?
— Какое начальство? У нас Гоша есть.
— Гоша — пешка. Сегодня он есть, завтра его самого съедят. И у него должно быть начальство. Кто?
— Приезжал тут один на крутой тачке, — вспомнил Коля-Толя. — Полдня провел. Гоша перед ним стелился и остальных заставил.
— Точно! С ним еще доктор был такой, старенький. С каждым из участников беседовал и что-то в блокноте писал. После того, как они уехали, и начались проблемы.
— Ага, а нам домой запретили уезжать.
— С ними Полина еще ходила по территории, а потом они с Гошей поссорились. Орали друг на друга так, что стены дрожали. Гоша сказал, что она еще крупно пожалеет о своих словах…
— Замерз я что-то, пора и на боковую.
— Вы идите, я только докурю, — я показал только что зажженную сигарету. — Не хочу в лагере дымить.
Не слишком убедительно, но сработало. Мужики скрылись за забором, а я зачем-то остался. Сел на холодный песок и уставился на полную Луну. Раньше Луна помогала сосредоточиться, но не теперь. На душе скребли кошки вместе с мышками. Кошки были голодными, мышки испуганными, а еще в душе была мышеловка, и испуганные мышки в нее то и дело попадались. В такую же мышеловку теперь угодил и я. С каждым днем ситуация запутывалась все больше. Теперь я уже совершенно не понимал собственной роли. Зачем я им, если они и так приглашали врача?! Зачем этот фарс? Чтобы потом повесить всех собак на меня? Что-то на животную тему не вовремя потянуло: сначала кошки, потом мышки, теперь уже собаки.
Я снова уставился на желтый диск. Когда я был маленький, то был уверен, что на луне, в стране Лунитарии, живут люди — немного бледные, немного грустные и не очень счастливые. Потому, что не умеют улыбаться. Лунные люди ходят на работу, воспитывают детей и мечтают, что однажды кто-то научит их смеяться. А потом я пошел в школу и узнал, что на Луне нет жизни, а есть только лунные кратеры. Мне до сих пор безумно жаль потерянной страны.
