– Доброе утро!
Мужчина с густыми рыжими усами открыл один глаз и сонно уставился на нас. Но потом до него, видимо, дошло, что пришли клиенты. Извозчик моментально выпрямился, прокашлялся и бодро поинтересовался:
- Куда едем, дамы?
Френсис назвала адрес полковника, и тот кивнул, приглашая нас забираться в коляску.
Устроившись на потрескавшемся сидении, мы радостно переглянулись. Скоро наше путешествие закончится.
Всю дорогу я представляла дом сэра Риддука, и мне казалось, что он будет очень уютным. Небольшой особнячок в окружении фруктового сада, из окон которого видны изумрудные холмы…
Реальность оказалась совсем не такой радужной. Коляска остановилась у плотной стены темно-зеленых елей, и извозчик крикнул:
- Приехали!
В смысле приехали? А где же дом?
«Такси» промчалось мимо нас, одиноко стоящих на обочине, подняв клубы пыли. Когда она рассеялась, я увидела перекошенный указатель с полустертой надписью: «Серебряные Озера».
- Нам туда, - кузина показала на усыпанную хвоей дорогу. – Анжи… это действительно глушь…
Пройдя по хвойнику, мы вышли прямо к двухэтажному особняку с облезлыми стенами. Штукатурка на них местами осыпалась, обнажая каменную кладку, покрытую мхом. Оконные рамы перекосило, в некоторых ячейках не было стекол, и их просто забили досками, на крыше зеленели кустики травы. И над всей этой разрухой тоскливо поскрипывал ржавый флюгер в виде петушка.
- Мы точно приехали по тому адресу? – тихо спросила я, пытаясь справиться с первым шоком от увиденного.
- Точно, - прошептала в ответ Френсис. – Серебряные Озера – это и есть владения полковника Риддука.
Идти нам все равно было некуда, поэтому, откинув все сомнения, мы поднялись по полуразрушенным ступеням. Кузина взялась за тяжелый дверной молоток и стукнула им три раза по разбухшей деревянной поверхности. Звук эхом отозвался где-то внутри дома, а через несколько минут раздались шаркающие шаги.
Дверь открылась, обдав нас запахом плесени, и перед нами предстала сгорбленная старушка в «вялом» чепце. Его оборки уныло свисали возле ее сморщенного личика, будто увядшие капустные листья. Она вытерла руки о серый застиранный передник, порылась в кармане и, достав пенсне, нацепила его на нос.
- Здравствуйте, мы прибыли по приглашению полковника Риддука, - сказала я, улыбнувшись ей.
- Что ты говоришь, деточка? – вытянув шею, старушка прищурилась в мутные стекла. Похоже, она была не только слепа, но и глуховата.
- Могли бы мы увидеть полковника? – еще громче произнесла я.
- Кто хочет обидеть полковника? – настороженно переспросила она, переводя подозрительный взгляд с меня на Френсис. – Вы кто?
- Увидеть! Мы хотим поговорить с ним! – кузина тоже мило улыбнулась старушке.
- Что вы хотите проглотить? – она заволновалась. – Что вам нужно?! Уходите! Иначе я сейчас отхожу вас палкой!
Мы совсем растерялись. И что теперь делать? Но тут за ее спиной показалась крупная мужская фигура и послышался мягкий, немного усталый голос:
- Миссис Маклин, это ко мне. Позвольте-ка.
Старушка отошла в сторону, пропуская мужчину. Он был кряжистым, широкоплечим, с копной седых волос и очень добрым взглядом светло-серых глаз. Видимо, это и есть полковник Риддук.
Глава 23
- Сэр Риддук! Вы извините нас, что мы явились без предупреждения! – Френсис явно испытала облегчение, когда мужчина появился перед нами. Общаться с глухой миссис Маклин было еще тем испытанием. – Я отправляла вам письмо, с объяснением причины, по которой мы с Анжеликой не дождались вашего экипажа в гостинице.
- Вы мне все расскажете, но только после того, как отдохнете и выпьете чаю, - мужчина повернулся ко мне. – Добро пожаловать, леди Анжелика. Эдгар был бы рад видеть вас.
- Мне очень жаль… - краснея, сказала я, потому что нужно было как-то отреагировать на слова убитого горем отца. От стыда мои щеки пылали ярким пламенем. Мне было неприятно обманывать, хотя в перемещении и не было моей вины. – Простите меня…
- Господи, девочка, за что ты извиняешься передо мной? – воскликнул этот большой добрый мужчина и вдруг привлек меня к себе. – Разве ты должна винить себя в том, что твой отец жестокий и безжалостный тиран? Этот грех на его совести, и Господь знает, какое он должен понести наказание.
По-отечески нежно полковник погладил меня по спине, и в этот момент я не могла сдержать слёзы. Я вспомнила своего отца. Сердце сжалось от боли. Папа… Папочка…
Мужчина посмотрел на меня, а потом провел большими пальцами по щекам, вытирая соленые дорожки.
- Ну, тише… Не стоит плакать, дочка… Все будет хорошо…
Он улыбнулся нам и бодрым голосом произнес:
- Дорогие мои! Я прекрасно понимаю, что вы привыкли к другой жизни, но все же считаю, что окружение намного важнее, чем обстановка. Здесь нет роскоши, особняк находится вдали от цивилизации. И это не совсем то место, которое может понравиться молодым леди…
- Сэр Риддук! Мы все прекрасно понимаем, и поверьте, никто из нас не заскучает за сомнительными прелестями городской жизни! – радостно заверила его Френсис. – Иногда стоит побыть наедине с собой. Это полезно для души!
- Что ж, тогда мы точно заживем одной семьей! Накрывайте-ка на стол! – полковник взглянул на миссис Маклин, которая внимательно наблюдала за нами, пытаясь понять, что происходит. Она даже не пошевелилась, и мужчина усмехнулся. – Это единственная прислуга, оставшаяся со мной.
- Это ваша супруга?! – миссис Маклин моментально всполошилась, услышав что-то понятное ей одной. – А как такое приключилось?
- Миссис Маклин, сделайте чай! – громко сказал полковник, проявляя невероятное терпение. – Наши гостьи устали с дороги!
- Сию минуту, господин! – старушка окинула нас любопытным взглядом. До нее так и не дошло, кто мы такие.
- Не обращайте внимания. Она плохо слышит, плохо исполняет свои обязанности. По дому практически все я делаю сам, - в глазах мужчины появились теплые огоньки. – Но миссис Маклин со мной, сколько я себя помню. Старушка пришла в наш домой нянькой, когда ей было восемнадцать лет. Вырастила нас с братом, а потом и Эдгара…
Полковник завел нас в небольшой холл с большим окном, находящимся прямо под лестницей. Здесь тоже очень остро чувствовалось запустение. Стены с неаккуратно замазанными трещинами были когда-то выбелены. Но побелка осыпалась, а ее остатки стали черного цвета от копоти светильников. Потолки тоже потемнели, но даже через слой липкого налета проглядывали какие-то фрески. Люстру опутало густое кружево паутины, возле которого жужжали жирные мухи, не понимая,
