— Да, ты права, — признал со вздохом. — Но обещаешь не пользоваться ими, пока меня нет?
— Никогда не пробовал, — с сомнением покосился на мой «ящик с игрушками».
— Я научу. Будешь первым драконом, которого я растлила! — присела перед ним, достала и покачала на пальце наручники. — Нравится?
— Очень, — судорожно сглотнул.
— Это какое же? — прижал к себе, когда встала.
— Корсет, чулки с подвязками и, — прильнула к нему и шепнула на ушко, — трусики с прорезями в самом интересном месте!
— Женщина!!! — застонал сквозь рык. — Как мне теперь улетать?!
— Это твои проблемы! — поцеловала его, наслаждаясь жаркими объятиями. — Не опоздаешь, кстати?
— Половина третьего, — изогнувшись, глянула на часы за его спиной.
— Беги, — выскользнула из его объятий. — Я буду ждать! Очень, очень сильно!
— Люблю тебя! — выдохнул Даян, сорвал с моих губ последний поцелуй и умчался.
Я счастливо рассмеялась.
И совсем некстати вспомнила, как моя бабушка говорила, что безудержный смех — к слезам. Тогда я еще не подозревала, что примета сбудется, совсем скоро.
Глава 13 Вечная мерзлота
Даян
Взведенный Дамианой так, что яйца нещадно болели, я сел в самолет Кадорского. Приспичило же этому ящеру лететь именно сегодня! Талдычил про участки земли, которые необходимо проверить на залежи, прежде чем купить, иначе другие подсуетятся, уведут из-под носа.
Я заерзал в кресле, вспоминая ласки моей искусительницы. Горячая моя, нежная и такая… Едва не взвыл в голос. Хочу к ней, в нее, ласкать всю ночь буду, чтобы и думать забыла обо всех этих жужжащих массажерах! Я лучше, сама убедится!
Глянул в иллюминатор, чтобы отвлечься, а то завою, как оборотень при перекидывании. Серо-коричневая земля проплывала под самолетом. Якутия. Огромный кусок России, пятая часть, кажется. Тянется от Северного Ледовитого океана почти до самой границы с Китаем. Страна вечной мерзлоты и алмазов. Именно из-за них Кадорский и тащит меня в эту глушь. В то время как в теплой постели дожидается своего дракона моя адаи — самая желанная женщина во всех мирах!
Я зыркнул на ящера, провожающего взглядом стюардессу в такой короткой и обтягивающей юбчонке, что оставалось только гадать, как она вообще ее на себя натянула. А Кадорский бы с удовольствием натянул ее саму, сорвав тот минимум одежды, который звался униформой. Да, все драконы любвеобильны, но этот похотлив сверх меры. Он, по моим ощущениям, думает только о двух вещах — сексе и деньгах. Причем, одновременно.
Я усмехнулся. Кто бы говорил, сам-то грежу Дамианой, ни на секунду отвлечься не могу!
— Хороша девчонка, да? — ящер причмокнул, увидев, что смотрю на стюардессу. — Хочешь ее?
— Нет.
Как хотеть другую, если есть Дамиана? После встречи с адаи дракон перестает замечать остальных. Его сердце отныне принадлежит только ей. Как и другие органы.
— Об этой своей, человечке, грезишь? — он пристально вгляделся в мое лицо. — Запала девчонка в душу, да? Землянки они такие, раз войдешь и пропадешь, — заухал громким смехом, довольный пошлой шуткой. — Ничего, недолго она твоей будет.
— Что? Почему недолго?
— Потому что натешишься и выбросишь, вечного ничего нет, — Кадорский снова загляделся на стюардесс.
— Давайте сменим тему? — стараясь сохранять спокойствие, предложил ему.
— По убийству твоего отца есть какая-то информация? — он, ничуть не стесняясь своего стояка, прищурился.
— Мало, — ушел от ответа я, поймав себя на дурацкой мысли, что он смотрит на меня и у него эрекция.
Мало приятного, откровенно говоря. У земных драконов вообще плохо с воспитанием, или только мне так повезло?
— Ничего, парень, найдешь убийц, намотаешь их кишки на кулак, — он кивнул сам себе. — А потом сам станешь главой клана.
У него все звучит так просто! На самом деле, там — клубок интриг, и я в увяз в самом его центре. Потому и пришлось бежать, иначе сгинул бы.
— Неразговорчивый ты, — недовольно крякнул Кадорский. — Ладно, пойду к тем, кто пообщительнее.
Он встал и направился к хихикающим девчонкам. Пусть лучше трахает их, чем сношает мне мозг. Я прикрыл глаза. Лучше отосплюсь. Ведь после встречи с моей адаи сон дракону точно не светит!
— Республика вечной мерзлоты, алмазов и оленей, — сказал Кадорский, когда мы вышли из вертолета посреди бурой долины.
Оленей и в Москве навалом, усмехнувшись, подумал я и вдохнул полной грудью. Однако, какой здесь воздух! Хрустально чистый, напоенный ароматами хвои, трав, реки и тяжелым оттенком запаха земли. С нотками смолы, разогретой солнцем, и гари от лесных пожаров, которые все лето бушуют в Якутии.
— Это последний участок, который вы планируете приобрести? — спросил у Кадорского.
Первые три мы уже посмотрели, ничего мало-мальски интересного ящеру я в них не обнаружил.
— Да, кусок сочный, только тут национальный парк рядом и местные не особо гостеприимны. Я надеялся на предыдущие, там возни меньше.
— Тогда давайте начнем.
— Стопэ, парень, — внезапно осадил меня проводник. — Сначала к шаманке зайдем. Вон, ждет уже, — кивнул на темную фигурку на горе.
Я скрипнул зубами, но спорить не стал — бессмысленно, просто дольше выйдет, и первым пошел к ней. Шаманкой оказалась маленькая, будто игрушечная старушка с длинными седыми косами. Одежда из кожи, бубен в руках, бледно-голубые пронзительные глаза.
Она оглядела нас всех, вставая напротив и шевеля губами. Рядом со мной застыла надолго. Запрокинув голову, всматривалась в лицо и то хмурилась, то улыбалась.
— Что, бабуля, парень приглянулся наш? — начал зубоскалить Кадорский. — Может, у тебя внучка есть? Так мы можем задержаться на ночку.
— Помолчи, охальник, — шаманка взяла бубен, и начались пляски с завываниями, бормотаниями и закатыванием глаз.
— Ну, кажись, культурная программа закончена, — констатировал ящер, когда она окропила кровью из бутылки большой черный камень и замерла с безвольно опавшими вдоль тела руками.
— Идите, духи благословили вас, — бабушка кивнула.
— А бумажка не полагается? — попытался пошутить Кадорский и сунул ей купюру. — В обмен на эту.
— Себе оставь, в Нижнем мире скоро пригодится, — она отдернула руку, будто обожглась. — Мне не требуется.
— Экие мы гордые, — пробурчал мужчина и зашагал следом за проводником. — А что за Нижний мир?
