лучшему коменданту».
— Мы не настаиваем, — подвёл итог Дядя Ваня. — Вы сами подумайте. Для нас это способ заработать денег, при этом совершенно не нарушая уголовный кодекс. В кои-то веки. Что такое самолёт? Создать его с нуля мы бы не смогли. Но конкретно этот экземпляр явно перевозили для отверточной сборки, такое и мы сможем. Самолёт — это двигатель и фюзеляж, а они у Вас есть.
— Но что-то мне подсказывает, — надвинулся на меня средний, поблескивая серыми глазами, — что других механиков у Вас нет. Автомеханики, разве что, только Вы по какой-то причине не хотите афишировать существование у Вас самолёта. К тому же мы самые смелые, там, где они будут только руками разводить в сомнениях, Иваныч закрутит гайки и выточит недостающую тягу из чего попало.
— Не надо из чего попало. Давайте список, я всё что надо куплю, привезу. Нагоню сюда подсобников, они приберут.
— Не надо подсобников. Без сопливых гололёд, — теперь эту фразу говорил младший. — Мы работаем вместе и доверяем только друг другу. Договаривайтесь с батей за оплату, завтра приступим. А я, так и быть, за это время научусь штурвал крутить.
* * *
— Как наши дела, господин Канцлер?
— Ту часть конституции, что Вы прислали, я перевёл и записал, прикинул общий объём документа. В типографии мне отпечатают пятьдесят экземпляров. А ещё бы Вам в этом Вашем Южном Алу Тау высечь хотя бы краткий вариант конституции на камне.
— Зачем?
— Ну, степнякам так будет нагляднее. Кстати, а Ваш этот Юба знает о том, что собирается сделаться конституционным монархом?
— Всему своё время.
— Когда будет оставшаяся часть конституции?
Я задумался. Конституции своего прошлого мира я наизусть не помнил, как, пожалуй, и большинство юристов. Да я больше помнил гражданский кодекс, чёрт возьми, но это потому, что часто с ним работал. Кто, кроме теоретиков, вообще открывает конституцию? Да, я знал, что конституции большинства стран — это мрак и политизированная писанина, особенно если этот документ написан двести лет назад.
Например, если кому-то было бы интересно, он мог бы открыть конституцию США и его наверняка будет ждать дохрена открытий чудных, особенно если до этого он читал континентальные конституции, более поздние и толковые.
Понятно, что конституция моя (официально она будет называться конституция «Юбы») состоит из разделов «основные положения», где будет прописан священный и непогрешимый статус самого Юбы, как основы государственности и источника власти. Потом там есть права и обязанности граждан. Потом кратко устройство страны, в чём мне помогала карта того региона, купленная там же на Чёрном рынке и, в некоторой степени, фантазия. Прописан статус правительства, которое подчиняется Юбе и может в любой момент им быть распущено, судебная система, однопалатный курултай (его Юба тоже может распустить, когда захочет), финансовая система, банковская и основы внешней политики.
Большинство формулировок пафосные и округлые. У меня не было цели создать там полноценное государство на века, цели у меня куда более приземлённые.
Но текст я написал процентов на сорок, не более. Поручить такую задачу, нанять кого-то для неё, я не мог и дело не в доверии, у меня просто не было доверенного и чётко работающего юриста.
Так что всё сам, всё сам.
— К концу недели будет текст, — пообещал я. — А есть бланки указов, паспортов?
— Делаю, — заворчал он. — Заказали бы на гознаке, а не мучали старого Канцлера.
— Не могу. Политика, да и официально я не имею на такое право.
— Так получите это право. Хотите, я подделаю указ о назначении Вас министром и послом?
— Не хочу. Всему своё время.
* * *
В офисе Чена не оказалось. Я набрал Танлу-Же.
— Да, Аркад Ий. Как Вы? В деревне, ближе к природе?
— Нет, сегодня в суд ездил и так, по мелочи. А Чен не у Вас?
— Нет, сегодня он должен быть на прииске.
— Понял, съезжу к нему.
— Какие-то вопросы?
— Да, в общем-то самые общие. Хотел сказать, раз уж набрал. Первое. Личная просьба. У меня есть кузен, ему бы подтянуть физическую форму. Можно ему позаниматься с Вашими парнями?
— Можно, только это будет «мирный спортивный курс», без рукопашного боя.
— Меня устраивает.
— А я думал, Вы с семьёй не очень дружны?
— Пытаюсь наладить отношения. А он пытается обрести уверенность в себе и нравиться девушкам.
— Поможем. Что-то ещё?
— Да. Я попробую создать фирму и зарегистрировать, как участника биржевой торговли. Но дальнейшую работу нельзя будет поставить на поток. Разовые и заранее согласованные акции.
— Нас интересует возможность выставлять на продажу редкие и дорогие макры. Почти всегда продажа, с отгрузкой в Кустовом, по новому закону Кротовского о свободной торговле макрами.
— Я запускаю процесс, надеюсь, что сработаемся, и моя семья заработает некоторые деньги.
— Рад, что отношения с родными у Вас идут на поправку. Китайцы очень семейные люди, Аркад Ий.
— Гм. Стараюсь. Ладно, я побежал, ловить нашего молодого и подающего надежды Чена.
При въезде на Макарьевскую изнанку, а там теперь расчистили проезд и малогабаритный транспорт время от времени ездил, в его внутренней части меня встречали четверо китайских стариков.
Со стороны казалось, что они прядут какую-то странную пряжу и пьют чай за столом под навесом.
Один из них стоял и держал морщинистой рукой за старенький мех-нагнетатель воздуха, приделанный к длинной деревянной трубе.
В их поведении не было ничего странного, если знать контекст.
— Здравствуйте, уважаемые старейшины, — поклонился я. Только один из них знал русский, да и то плохо, но зато все они знали меня.
Сидели они тут вовсе не ради своей пряжи, они немедленно подавали сигнал, если на Изнанке показывался чужак, то есть не китаец (исключением был, пожалуй, только я).
Причина в организации «шухера» была.
Вокруг прииска работало, по меньшей мере, восемь команд, которые тщательно мародёрили все окрестные строения, да и вообще ближайшую округу.
Любой гвоздь, брошенный молоток, сломанный топор, нож, другой инструмент, ёмкость, которая могла быть повторно использована, техническая жидкость и иная ценность собиралась (поисковики разделили местность на сектора и отмечали отработанные зоны и строения) по десять часов в день.
Всё найденное поисковики с кустарными ранцами стаскивали в одно из строений прииска. Там всё полезное, инструмент и прочее мыли сваренной на прииске щёлочью, покрывали густым маслом, которое варили из местного растения (для
