class="p1">— Тебе взял с острой курицей, беконом и соусом, — он улыбается, услышав мой восторженный визг.
Неудивительно, что он знает, что мне нравится, так как я часто заказываю еду на обед в офис. Почти всегда эта курица, и я люблю всё острое. Дополнительный бекон и соус — это сюрприз, но не нежеланный.
— Кажется, я могу влюбиться в тебя! — говорю я, подпрыгивая и бросаясь к нему, чтобы быть поближе к еде.
Деклан смеётся, кладя мой сэндвич и картошку фри на тарелку, и берёт свой. Потом мы сидим на табуретках у его кухонного бара и молча уминаем еду.
Когда я заканчиваю со своей едой, а Деклан доедает бургер с говядиной, который он себе купил, он смотрит на меня, и наше совместное молчание становится немного неловким.
— Я хочу извиниться за то, что вторгся в твою личную жизнь или, по крайней мере, в жизнь твоих родителей. Я не имел права, и очень сожалею.
Его извинения становятся сюрпризом. Мне надо переварить это, ведь я забыла об этом сразу после окончания нашей беседы. Если бы я не страдала от похмелья и не проспала большую часть дня, то, наверное, позволила бы себе обдумать это раньше.
— Ты сказал, что подслушал мой разговор с Синтией о том, что я не в состоянии оплатить счета. К тому же, ты видел мою машину и заметил, что это, ну, она несколько дерьмовая, — я ненавижу называть свою машину так, потому что это была первая крупная покупка, которую я сделала на свои деньги. Она не всегда работает наилучшим образом, но мы прошли через многое вместе. — И вместо того, чтобы прийти ко мне по этому поводу, поскольку ты чувствовал некоторое беспокойство за меня, твоей первой мыслью было незаконно копнуть в финансы моих родителей?
Деклан опускает голову.
— Почему ты думаешь, что не можешь прийти ко мне? Почему мы никогда не были близки? Я воспринимаю Зандера и Джоуи как своих братьев. Они всегда были рядом со мной на протяжении всей моей жизни. Они помогали мне с переездом, рассказывали о своей жизни и слушали, как я рассказываю о своей. Я сидела в барах и давала Джоуи советы по отношениям, которые он полностью игнорировал. Я подкалывала Зандера по поводу его отношений с Авой и нянчилась с Дженсеном больше раз, чем могу сосчитать. Я часть их жизни. Почему же я чужая в твоём доме?
Он, кажется, удивлён моими словами, но я знаю, что он действительно думает об этом.
— Не знаю, я не очень открытый человек.
— Но разве я не должна знать о тебе больше, чем человек, который встречается с тобой пару недель? Я знаю твоё прошлое, потому что росла вместе с тобой, но я не знаю, чем ты занимаешься ради удовольствия, не знаю, в отношениях ли ты, не знаю, какой твой любимый фильм, или, почему ты так чертовски ненавидишь деньги.
— Я не ненавижу деньги! — быстро возражает он.
— Ну, ты определённо ненавидишь мои деньги или, по крайней мере, моих родителей.
— Я просто не люблю халяву.
— Я не нравлюсь тебе с тех пор, как ты впервые увидел меня в мои девять лет, — замечаю я.
— Это больше связано с тем, что ты девушка, нежели с чем-либо ещё. Я не хотел, чтобы ты мешала мне, — теперь в голосе Деклана звучит улыбка. — Это никогда не было личным.
— Ладно, тогда, когда это стало личным?
Он вздрагивает, но не отступает, как я ожидаю.
— Я бы не сказал, что это личное. Я знал, что твои родители разбогатели. Я видел, что их машины стали лучше, ваш дом превратился из среднего в довольно шикарный с внезапно появившимися джакузи, садовником для ухода за садом спереди и сзади дома, а ты стала получать столько игрушек, что не понимала, что с ними делать.
— И тебе было это неприятно?
— Это было неприятно, когда я жил с бабушкой, и ей пришлось перейти от комфортной пенсии к работе на дерьмовой должности, чтобы прокормить меня. Иногда я возвращался от Зандера домой к пустому холодильнику и отсутствию электричества. Я принимал холодный душ гораздо чаще горячего, и негодовал, почему у тебя есть всё, а у меня ничего.
Мне ненавистно это слышать, и мне ненавистно, что в детстве я этого не понимала. Оглядываясь назад, я вижу признаки и складываю всё воедино. Тем не менее, мне горько, что Мод и Деклану пришлось пройти через всё это. Я также чувствую себя чертовски виноватой, что помню много блюд, которые Мод готовила для нас. Они никогда не показывали своих денежных проблем, и если бы мы знали, то, возможно, были бы более благодарны, кушая её еду.
— Почему я? У Зандера была хорошая семья, как и у Джоуи и Арти. Почему ты выбрал именно меня?
— Не знаю… наверно, потому, что у них были хорошие семьи. А ты была богаче всех. — он пожимает плечами, отчего я ещё сильнее злюсь.
— Моя семья, может, и была богатой, но я не имела идеальной жизни. Мои родители бросили меня с моей бабушкой, когда мне было четырнадцать, потому что деньги для них важнее, чем я. С тех пор я их почти не видела. Они пытаются купить мою любовь, но их никогда нет рядом.
— Ты ненавидел то, какой богатой была моя семья? Что ж, а я завидовала тому, как близки были Джоуи, Арти и Зандер. Их родители были рядом, любили и заботились о них. Каждый вечер они возвращались в дома, полные любви. Я завидовала им, но никогда не обижалась на них за это. Я никогда не относилась к ним как к дерьму из-за этого. Я радовалась, что у них в жизни есть такое. И хотя вы, ребята, вынудили меня ждать с потерей девственности до окончания учёбы, поскольку вы запугали каждого чёртова парня в школе, я обожала, что вы были в моей жизни. Мне нравилось, что Зандер, Арти и Джоуи были моими братьями. Вы все сделали мою жизнь менее одинокой. И меня бесит, что ты просто оттолкнул меня, не зная всего, и что ты позволил чему-то настолько глупому встать между нами, — я задыхаюсь от своего эмоционального всплеска.
— Ты говоришь это так просто, — рычит он, отходя от меня и расхаживая по маленькой кухне. — Но мы были из разных миров и…
— И что же? — я вскидываю руки вверх. — Да кому какое дело! Ты мог думать, что я избалованный маленький ребёнок, но когда ты на самом деле видел меня
