платформе и выглядела как королева в своем темно-зеленом платье с расходящейся книзу юбкой. Платье было сшито из атласа, а вырез и длинные рукава украшены цветочным кружевом в тон.
— Что думаешь? — спросила Глэдис.
— Красиво, — прошептала Эдди, любуясь своим отражением. — Я рада, что принесла тебе галстук-бабочку Калеба. Мое платье идеально сочетается с галстуком мужа.
Глэдис улыбнулась:
— Я так рада, что тебе нравится. А посмотрим-ка на Нию! Восхитительно!
Руби помогла Эдди спуститься с платформы. Настала очередь Нии. Она медленно повернулась, чтобы полностью рассмотреть атласное платье. Лиф переливался блестками, которые также были добавлены в качестве акцента вокруг высокого разреза у левой ноги. Треугольная вставка из цветочного кружева на спине была того же типа, что и кружево на платье матери.
— Великолепная работа, Глэдис! Ты снова превзошла себя.
Глэдис рассмеялась:
— Я одеваю вашу семью с незапамятных времен. Свадебное платье Эдди и оба ваших выпускных платья. Вы одни из моих самых преданных клиентов. — Она жестом указала на их мать. — Пойдем, Эдди. Позволь мне освободить тебя от твоего наряда, чтобы он не помялся.
Как только Эдди и Ния сняли свои платья, все взгляды обратились на Тиган.
— Не заставляй нас ждать, — сказала Эдди. — Иди примерь свое платье.
Тиган встала, поджав губы.
— Хорошо.
Раздался звонок в дверь, сигнализируя, что в ателье зашел посетитель.
— Разрешите мне отойти. Руби, не могла бы ты помочь Тиган, пожалуйста?
Глэдис вышла к клиенту.
Тиган и Руби пошли в примерочную, оставив Нию и ее мать наедине.
— Мне очень нравится твое платье, мама. — Ния сжала руку матери. — Ты будешь выглядеть как королева.
Она улыбнулась:
— Спасибо, дорогая. Знаешь, обычно я не ношу зеленый. Я выбрала его, потому что это любимый цвет Калеба.
— Я рада, что вы помирились. Нам было тяжело видеть вас в таком состоянии, — призналась Ния.
— Это было ужасно, — выдохнула Эдди. — К счастью, все позади, и я рада, что моя вера в твоего отца была восстановлена. Я чувствую себя очень виноватой из-за того, что усомнилась в нем.
— Я думаю, что у всех нас были моменты сомнения, особенно после результатов первого теста. — Ния вздохнула. — Никто из нас не мог знать, что данные подделали.
— Твой отец, по сути, сказал то же самое. Он единственный, кто знал, что это ложь. Мне больно думать о том, что он чувствовал. — Эдди сделала паузу. — Калеб был таким терпеливым. Он говорит, что понимает, почему я так отреагировала, и просто счастлив, что я вернулась. Тот факт, что он не пытается усугубить мои страдания, хотя я и потеряла в него веру, говорит о том, что он благородный человек.
Ния почувствовала, как улыбка тронула ее губы.
— У вас двоих есть что-то особенное.
— Это доверие, Ния. Доверие лежит в основе всего… Это делает любовь легкой, — подмигнула Эдди.
Слова матери заставили Нию задуматься о Пирсе и о том, что чем больше времени она проводила с ним, тем больше открывала в нем сторон, которые ей не нравились.
«Мы не в отношениях. Это должна была быть просто интрижка. Но я продолжаю слишком много думать о нем, давая ему энергию, которой он не заслуживает. Мне нужно защитить себя. В моем мире слишком много всего происходит. Я не могу позволить ему управлять мной».
Дверь примерочной открылась, и Тиган вышла в сопровождении Руби.
— О! — воскликнула Эдди. — Ты выглядишь великолепно!
Ния была согласна с матерью. На Тиган был небесно-голубой атласный комбинезон с открытыми плечами, с цветочной кружевной вставкой на талии и таким же кружевным шлейфом, который изящно ниспадал с ее талии на пол. Тиган ненавидела наряжаться и согласилась только на комбинезон, который не походил на вечернее платье. Однако мастерицам из ателье удалось превратить комбинезон в элегантный вечерний наряд.
Тиган закатила глаза, заходя на платформу. Выражение ее лица смягчилось, когда она посмотрела на свое отражение.
— Ты не ошиблась, мама. Я до сих пор не в восторге от переодевания. Но я и правда хорошо в этом выгляжу.
Ния рассмеялась, услышав суровый тон сестры.
— Мы будем убийственно красивы на этом вечере, дамы!
У Пирса было напряженное утро в пятницу, и к одиннадцати часам он чувствовал себя героем, спасшим миллионы девушек, попавших в беду, затушившим сотни пожаров и предотвратившим миллиарды катастроф. Потянувшись, он наконец откинулся на спинку своего кресла в предвкушении передышки.
«Если я стану генеральным директором, моя жизнь всегда будет такой?»
Он выдохнул, зная, что все равно пойдет на это.
Достав из кармана телефон, Пирс взглянул на экран. Все утро телефон был включен на беззвучный режим. Ни звонков, ни сообщений от Нии не было. Последние несколько дней он ничего о ней не слышал.
Марисоль, его помощница, просунула голову в открытую дверь кабинета.
— Мистер Гамильтон. Ваши посетители пришли. Они в конференц-зале на втором этаже.
— Спасибо. Я спущусь туда через минуту.
Марисоль исчезла, и Пирс глубоко вздохнул.
Надо собраться… Ему предстояло интервью в прямом эфире. Он снова откинулся на спинку кресла и сделал несколько глубоких вдохов. Затем встал и вышел из кабинета.
Когда он прибыл в конференц-зал, ему пришлось протиснуться в дверной проем через установленную аппаратуру для видеосъемки. Длинный стол тоже был заставлен оборудованием, а перед двумя соседними стульями стояли два микрофона и наушники.
Одно из кресел занимала радиоведущая графиня Макдугалд, известная в эфире как Графиня Тесс. Одетая в черные джинсы и черную футболку с логотипом станции, она встала, когда Пирс вошел в комнату.
— Как дела, мистер Гамильтон? Спасибо, что согласились дать интервью.
— Спасибо, что пришли, — сказал он, пожимая Тесс руку. — И
