Книга Стальная память - Евгений Евгеньевич Сухов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
подождал, будто прислушиваясь к чему-то, и решительно крутанул барашек дверного звонка. Спустя минуту послышались звуки шагов, потом дверь открылась, и на Шматова посмотрела миловидная женщина в розовом халате, едва достигавшем по длине до колен. От нее пахло свежим яблочком и еще чем-то, что напомнило ему довоенную юность и девушку по имени Маша. От нее тоже вот так же пахло яблочком, когда они поцеловались первый раз. А второго раза уже не было: Маша неожиданно вышла замуж за парня по имени Альфред и уехала в Казахстан. А он остался в Средневолжске и устроился на завод «Пишмаш» в токарную мастерскую. А потом началась война, служба в батальонном разведвзводе, тяжелая контузия, возвращение в город… И вот теперь на него смотрит женщина в коротком халатике, так похожая на Машу…Шматов готов был поспорить, что на женщине не было лифчика. Это обстоятельство и еще то, что женщина походила на Машу, на мгновение затмило его разум. Шматов едва справился с собой, чтобы не наброситься на женщину прямо тут, на лестничной площадке. Повалить ее, сорвать с нее легкий халат и впиться губами в ее соски. Он даже поначалу не расслышал вопроса, что задала ему женщина:
– Мужчина, вам кого?
– Что? – наконец пришел в себя бывший батальонный разведчик, едва оторвав взгляд от шеи женщины в вырезе халата.
– Вам кого? – повторила женщина.
– Мне… это… – произнес он и вдруг резко оттолкнул женщину назад. Она пошатнулась, едва не упала и открыла было рот, чтобы закричать, но не успела: Шматов нанес ей сильный удар кулаком по лицу, и женщина потеряла сознание. Шматов придержал ее, не дав упасть, положил на пол и прикрыл входную дверь. Затем не удержался и распахнул халат: лифчика, как он и предполагал, не было. Голая белая грудь с темными сосками опять лишила его рассудка. Он лег на потерявшую сознание женщину и стал целовать ее плечи и грудь, шаря руками по ее теплым гладким ляжкам и низу живота. Затем резко дернул резинку шелковых трусов, и она порвалась. Сняв с нее трусы, он расстегнул ширинку штанов и вошел в женщину. Она вздрогнула и открыла глаза.
– Молчи, а то убью, – предупредил Шмаков и стал насиловать женщину, закинув голову назад и закрыв глаза. Через полминуты он изогнулся и стал дергаться всем телом, после чего поднялся, застегнул штаны и неожиданно спокойно произнес: – Деньги, драгоценности давай. Заорешь – убью!
Женщина поднялась, запахнула халат и, глядя мимо Шматова, прошла в комнату. Налетчик двинулся за ней, неотрывно следя за всеми ее движениями и готовый при первой же ее попытке что-либо предпринять против него сбить ее с ног и лишить возможности сопротивления.
Тем временем хозяйка подошла к комоду, открыла верхний ящик и достала из него шкатулку. Открыв крышку, она высыпала на комод из шкатулки пару колец, сережки, тонкий витой браслет, тоже золотой, и длинную нить жемчуга, которую можно обвить вокруг шеи несколько раз.
– Это все, – сказала женщина и подняла глаза на Шматова. Они были зеленоватого цвета с темными крапинками. Удивительно, но хозяйка совершенно не боялась своего насильника. Никогда прежде ему не приходилось встречать таких сильных женщин.
– Отойди-ка, – произнес налетчик и, сунув драгоценности в карман штанов, стал шарить по остальным ящикам комода, поочередно их открывая и косясь в сторону замершей женщины, которая, верно, надеялась, что ее оставят в живых. Увидев серебряный портсигар с тремя богатырями на крышке, принадлежащий, очевидно, человеку в светло-коричневом костюме-тройке, тоже сунул его себе в карман.
– Теперь деньги давай, – глухо промолвил Шмаков, продолжая не сводить с женщины глаз.
Та чуть постояла, потом пошла в спальню. Открыла шифоньер с лакированными дверцами, присела на корточки и достала коробку из-под ботинок. Открыла. Там лежали три пачки денег.
– Здесь ровно двенадцать тысяч, – глухо промолвила она, передавая коробку Шматову. – Это все. Больше у нас ничего нет.
– Молодец, девка, – произнес Шматов и, достав из коробки деньги, сунул их за пазуху.
Затем подошел вплотную к женщине и повернул ее к себе спиной. Та безропотно подчинилась, ожидая, вероятно, нового изнасилования уже в иной форме. Шматов обхватил ее за шею одной рукой, слегка наклонив назад, а другой, вытащив из голенища сапога нож, всадил его точно в сердце. Подержав пару секунд, он положил безжизненное тело на пол и прошел к входной двери.
Прислушавшись, он открыл дверь, убедился, что на площадке никого нет, бегом спустился по ступеням и вышел из дома. На улице почти никого не было. Разве что невдалеке маячила спина прохожего, который не видел, как выходил из подъезда дома Шматов. Бывший батальонный разведчик сунул руки в карманы и потопал по направлению к своему дому. Когда он уже подходил к площади Свободы, его остановил военный патруль:
– Ваши документы?
Шматов весь подобрался на случай, если придется отбиваться, и достал пенсионное удостоверение инвалида войны. Начальник патруля кивнул, мол, извини, приятель, ступай себе с миром, и бывший разведчик потопал дальше по улице. Дома он вывалил из карманов добычу, что у фартовых ребят зовется сламом, и стал думать о том, что делать с цацками. То бишь с ювелирными украшениями, которые, надо полагать, стоили немалых денег. Барыг и перекупщиков он не знал. А продавать самому, так можно было ненароком засветиться и попасть в лапы легавым, что в планы Шмакова не входило. Да и не умел он продавать вещи, а вот отбирать – научился. Разве что наведаться с этим вопросом к бывшему однокласснику Жорке Долгих, который еще до войны отсидел пятерик за спекуляцию. Он наверняка сможет подсказать нужного человечка, которому можно продать цацки скопом. Или присоветует что-нибудь путное…
* * *
Жорка Долгих жил в частном секторе на улице Тельмана, что шла параллельно улице Касаткина. Он нигде не работал, чем промышлял – неизвестно, но, глядя на его упитанный вид, было понятно, что он отнюдь не голодал. Скорее всего, взялся за старое – спекулировал – только более грамотно и осторожно. А может, и чем почище.
Шматов сообщил ему о цели своего прихода:
– Тут такое дело… Помоги кое-какие вещички сбагрить или подскажи кого, кто возьмется это сделать.
Жорка немного подумал, а потом спросил равнодушно:
– А какие вещички?
– Ну… это, – помялся немного Шматов. – Пару колечек золотых. Серьги тоже золотые. Длинная жемчужная нить. От бабки мне все это досталось, а сейчас вот нужда прижала – пенсия-то мизерная – продать хочу.
– От бабки, говоришь? – недоверчиво глянул на однокашника Жорка, припоминая, что бабка Юрки, сколь раз он ее видел, всегда была
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Стальная память - Евгений Евгеньевич Сухов», после закрытия браузера.