вождя мирового пролетариата прошлого века, в котором так любили запечатлевать его монументалисты. Разве что кепки не хватило для полноты образа. Кстати, почему нас не снабдили головными уборами?
– Смотрите, орешник!– восторженно воскликнула Алиса. И, правда, справа от пути раскинулись ветви с узнаваемыми плодами.
– Могли бы и в каску набрать,– как бы между прочим, прошелся по моей щедрости предводитель.
– У нас теперь рюкзак есть,– резонно возразил я.
– Ух ты, а слева облепиха,– сделала еще одно открытие девушка.
– Ягоды тоже в заплечный мешок пихнем? – не без нотки ехидства осведомился лидер.
– Употребим по месту произрастания,– парировать выпад оказалось несложно Все-таки превосходящий жизненный опыт зачастую в спорах рулит.
Промысловая поляна задержала нас на добрый час. По ходу сбора даров леса заприметил белку, неодобрительно поглядывающую сверху вниз на конкурирующую заготконтору. «А ты филина давай на подмогу позови»,– мстительно подумал я, срывая очередную гроздь. И чего ополчился на рыжую, спрашивается?
Кисло-сладкий вкус ягод ностальгически длился и длился еще долго после того, как мы покинули поляну. Контрольная точка на сей раз снова удивила нестандартным архитектурным решением. Для размещения постояльцев отель «Лесные просторы» предлагал... домик на дереве. С почти пиратской веревочной лестницей метра два длиной. Забрался я на палубу первым. Конечно, не сказать, что высоко. Но очень необычно. И сколочено словно мальчишками на скорую руку. Односкатная крыша перекрыта вперемешку ветками березы и лапником. Случись дождь,– и потечет вся кровля. Да и в сильный ветер прочность конструкции вызывала сильные сомнения. Впрочем, ни бурь, ни ливней ни я, ни даже Паша здесь не застали. Может и нет их в этих странных местах вовсе, проливных дождей и шквалистых ветров. К слову о прочности. Я попрыгал на не струганных досках. Пол скрипел, но держался достойно. Неизменная обшарпанная тумбочка, четыре топчана, педантично застеленных солдатскими одеялами. На сей раз обошлось без казарменного второго яруса коек. Тесновато, но как известно – в тесноте, да не в обиде! А вот если бы нас не четверо, а человек семь было? Да о чем это я? Здесь же все вопросы решаются просто. Появился бы еще один домик на дереве, оперативно возведенный хозяином леса по предварительно согласованному проекту.
– Ну как тут?
Паша уже стоял рядом.
– Отель пять звезд. Завтрак включен. Но мы его, по ходу, проворонили!– отчитался бодро и кратко.
– А на стене что?
Блин дрожжевой! Слона то я и не приметил! Вогнутый кусок коры, прибитый ржавым гвоздем к доске-дюймовке, содержал рисунок. Или карту. Или схему. Коричневый фон скрадывал неровные штрихи карандашного грифеля.
– Настраиваем телескопическое зрение,– Паша уже вооружился окулярами.–Ага-ага. Еще один ключник, судя по всему. Где-то в трех километрах.
– Что, так и написано?
– На, посмотри.
Я посмотрел. И с трудом различил контуры идола, прижимающего к себе подобие ключа. Причудливо выгнутого ключа. Никакого километража или линейки масштабирования местности не нашел, как ни пыжился.
– Отдохнем полчасика, и в путь!
– Согласен!
…...........
На подходе к искомой точке я услышал мелодию. И ушам своим не поверил!
– Паш, ты тоже слышишь?
– Ну да, гитарный перебор.
Я оглянулся назад. Алиса кивнула. Али никак, ни единым жестом, не отреагировал на звук. Но по глазам я мог точно сказать,– он тоже услышал!
– Не просто перебор. Алис, Паш, ну вы серьезно не узнаете композицию?
– А должны?– прищурился лидер.
– Думаю, да. Сдается мне, это одна из самых популярных мелодий в мире!
– Вроде бы знакомое что-то...,– Алиса неуверенно пожала плечами...
– Эх, вы! Это же «Естедей»! Битлс! Классика!
– Какой дэй?
– Битлс?
Если бы не искренность интонаций, честное слово, я бы подумал, что они меня разыгрывают. Они что, про ливерпульскую четверку никогда не слышали? Никогда, никогда? А они вообще из нашего измерения? Может, из параллельного, где Джона Леннона не убивал никто? Поскольку не стал он популярен, почти как сын божий. Так, пел свои песенки с друзьями в британо-саксонских подвальчиках. Для горстки фанатов. А может на той, параллельной планете он и не рождался вовсе...
– Вспомнила, вспомнила! Желтая подводная лодка! Да?
– Фу ты,– я вытер воображаемый пот со лба,– ну вот! А то меня уже начали терзать сомнения. Не инопланетяне ли вы!
– У меня дядя в военном оркестре играл. Однажды они на смотре исполнили. А генерал заезжий, столичный и спроси: «Что за музыка?»
– И что ему дядя ответил?
– Строевой марш воинов-подводников!
– Остроумный у тебя родственник,– я представил экипаж атомного ракетоносца, бодро перестраивающегося на палубе субмарины под ритм песни.– С бааальшим чувством юмора мужик!
– Андрей. Давай посерьезнее. Помнишь, чем в прошлый раз за беспечность расплатились?
И верно! Ностальгия расслабила меня. Кто сказал, что чел, исполняющий великолепную композицию, не может оказаться коварным аспидом? Гений и злодейство лишь теоретически вещи несовместимые. А в жизни заслушаешься вот так, да и угодишь в засаду!
– На этот раз я первым пойду,– неожиданно для себя ляпнул. Вот кто ж меня за язык-то тянул, морс ты клюквенный, а? Подозреваю, что свою роль сыграла близость Алисы. Я ж герой! Должен быть. Наверное. Местами. Хоть где-то. Если хорошенько пошкарябать.
– Хорошо,– легко согласился Павел,– Али прикроет тебя. Мы рядом.
Владения нового ключника оказались оформлены почти в парковом стиле. Ровный английский газон, медный идол в центре овальной площадки, пяток пеньков, разбросанных хаотично. На ближайшем к опушке
восседает парень с гитарой. Подойдя ближе, понимаю, что он не только играет, но и тихонько, едва слышно, подпевает. Играть у него получается куда лучше, чем петь на английском. Он оборачивается и улыбается мне. Ну вот, зря крался. Лицо у парня простое и располагающее. Длинные русые волосы, широкие скулы, выразительные голубые глаза. И он второй встреченный мной здесь человек, одетый не в рыбацко-охотничий комплект. Кожаная куртка на широких плечах, рубашка экзотической расцветки с крупным отложным воротником, потертые джинсы и безупречные, будто только что приобретенные в обувном за углом, мокасины цвета зрелой клубники. Однако!
– Привет. Меня Виссарион зовут,– буднично представляется музыкант. Так, будто встретились с ним на дружеской вечеринке, а не на поляне среди не слишком густого, но все-таки леса.
– Привет. Я Андрей.
– А остальные?
– Что– остальные?
– С тобой же еще трое. Чего не выходят? Опасаются?
– Осторожность не повредит,– нейтрально отзываюсь, сканируя местность на наличие возможных ловушек.
– Был негативный опыт?
– Еще
