очки и себе, после чего принялся раскладывать провиант. Чай, две бутылки сока алоэ с медом, бургеры, попкорн, тарелочка с виноградом…
– Что будешь?
Я вдохнула аромат свежей сдобы и только сейчас поняла, что проголодалась.
– Бургер и чай, пожалуйста. – Шон протянул мне закуску, и я, откусив немного, ощутила вкус майонеза, сыра и хрустящей курочки. Довольно улыбнулась. Мой кавалер взял себе то же самое и в ожидании начала сеанса разговор вернулся к прежней теме. – Мы здесь единственные зрители? – спросила я, озираясь по сторонам.
На парковке было несколько крылатых машин, но, кроме нас и кассира, других людей мы пока что не встретили.
– Нет. Навскидку больше половины мест занято, – объяснил Шон, сделав глоток. – От самого экрана идут кабины, каждая из которых три на три метра. У нас парные места, поэтому ты не чувствуешь стеснения. Присмотрись – видишь перламутровые переливы? – Я кивнула. – Это силовое поле. Оно не только скрывает от посторонних глаз то, что творится внутри кабин, но и защищает зрителей.
– От чего?
– Когда включается экран, люди буквально оказываются внутри фильма. Они могут ходить за героями, трогать их, прятаться от злодеев и прочее. Придуманный мир воспринимается как реальный. И только понимание того, что все происходит не по-настоящему, удерживает зрителей от необдуманных поступков. Однако без незримых ограничителей можно случайно натолкнуться на соседей или съехать с пригорка. По этой причине многие предпочитают сидеть здесь, в карлетах, и не покидать их до окончания сеанса. Но ведь это уже не так интересно, верно?
Я улыбнулась.
– Согласна.
Вскоре пространство вокруг потемнело, залитый солнцем луг сменился видом вечернего города, появилась пара, спешившая в какой-то клуб. Я поднялась на ноги и завертела головой по сторонам, ища признаки симуляции. Но иллюзия была совершенной.
– Потрясающе, – прошептала восторженно, отпрыгнув от проносящейся мимо меня серебристой машины. Черные шины проехались по луже и на мое розовое шифоновое платье полетели грязные брызги. С любопытством пощупала ткань. Влажная. С крохотными песчинками. – Все как настоящее! – выпалила весело (вот уж не думала, что когда-нибудь буду радоваться испорченному наряду). С восхищением посмотрела на своего кавалера. – Шон, а что случится, если я, к примеру, спрыгну с крыши небоскреба во время просмотра? Или поймаю шальную пулю?
Он усмехнулся.
– Ничего. Потому что ты знаешь, что все это нереально. К тому же я рядом и чего-то подобного не допущу.
Надо сказать, после похода в кино я осталась под большим впечатлением. Технология поражала. Впрочем, как и ее создатель. А дальнейшая беседа в ресторане только усугубила эффект. Господин Феррен умел быть обаятельным, когда хотел. Его низкий хрипловатый голос и взгляд голубых глаз действовали на меня гипнотически, слова питали разум, а богатый жизненный опыт, который находил отражение и в манере поведения, и в неожиданных высказываниях, интриговал.
Несмотря на флирт, я ощущала, что внутренний мир Шона был бастионом, из которого он иногда, будто забывшись или желая забыться, выбирался ко мне, но к себе не впускал. Поэтому толком и не поняла, как в конце вечера вышло так, что Шон оказался у меня в квартире. И все повторилось вновь.
Жаркие прикосновения, поцелуи, от которых туманился рассудок, смятые простыни и движения, плавные, ритмичные, возносящие к пику блаженства. Казалось, проще было умереть, чем остановиться. Мои пальцы с упоением изучали его сильное мускулистое тело. Уже гораздо смелее, чем в прошлый раз. Оглаживали рельефный торс, ногтями царапали спину. Как-то отстраненно отметила, что она вся покрыта застарелыми шрамами, рубцами. Мне захотелось их рассмотреть, коснуться губами, но Шон не позволил. И вскорости меня накрыли волны блаженства, унося в приятное забытье.
Мы лежали рядом. Тяжело дышали и глядели куда-то в пустоту. Я снова поймала себя на мысли, что мы слишком хорошо понимаем друг друга. Шон был теплым, даже горячим, и меня тянуло прижаться к нему и свернуться калачиком, как драконенок на тлевших углях. Но несмотря на физическую близость, я ощущала, что эмоционально он был по-прежнему от меня далек. Снова вспомнилась прошлая ночь и его слова про такси…
– Шон, я пойду в душ, – пробормотала, играя несвойственную мне роль. Нехотя повернулась на бок и медленно свесила ноги с кровати. Сонно зевнула, тряхнула волосами, набираясь сил, чтобы встать. – Будешь уходить, просто прикрой дверь.
Шон напрягся. И я буквально кожей почувствовала его прожигающий взгляд. Это придало мне решимости. Откинула простыню, коснулась стопами мягкого мехового ковра, чтобы скрыться за дверью ванной и не видеть того, как он исчезает.
– С чего вдруг? Ночь только началась, – издевательски бросил любовник и, схватив меня за талию, притянул к себе.
Я рассмеялась.
– Шон!
Глава 11
Арена
Да, именно так мы и стали встречаться с Шоном, и я радовалась тому, что снова чувствовала себя счастливой. Вот только стоило моим проблемам на личном фронте благополучно разрешиться, как они возникли у друзей.
– Ну что, Мари, когда прикажешь готовить шампанское для твоей презентации? – весело поинтересовалась я, заглядывая пару дней спустя к ней в капсулу, интерьер которой был создан по образу королевских покоев Версаля, только на стенах висели портреты госпожи Арлен.
– Она уже состоялась вчера, – мрачно ответила подруга, сворачивая приложение «Творец», пометки в котором до этого просматривала. – В закрытом режиме.
– Но почему? – изумилась я.
Ее лицо окаменело, острый взгляд серых глаз впился в меня на миг, а потом резко опустился ей на колени.
– Ты, наверно, еще не слышала… Тома позавчера уволили из Пантеона. От этой новости мое приподнятое настроение тут же испортилось.
– Из-за чего? – настороженно спросила я, уже догадываясь, что она скажет.
– Из-за своей безответственности, – фыркнула Мари недовольно и отвернулась обратно к экрану. Открыла несколько вкладок, одну за другой, потом все их разом закрыла и продолжала: – Он не справился с текущим проектом. Вернее, справился, но показал разработчикам далеко не то, что от него ожидали. Соответственно, денег ему никто не дал. К этому моменту он был на мели и не смог заплатить налог, который опять подняли. Так что его уволили из Пантеона и отправили на работы, чтобы погасить долг перед Эдемом.
– А что за работы?
– По добыче эфириуса. Понятия не имею, что там делают. Какой-нибудь низкоквалифицированный труд, наверное. Мы же пришельцы. Наше назначение в Эдеме творить. На что-то другое надо переучиваться, вкладывать деньги и время в образование. А где их взять, когда нужно вернуть долг? Да и местное население не обрадовалось бы таким конкурентам на рынке труда.
– Мари, подожди. А сколько Том должен? Если только налог, то я без проблем смогу одолжить. Зарплата ведь скоро. К тому же мне предложили создать на заказ платье. Думаю, смогу наскрести эфи триста.
Мари резко развернулась на стуле и с изумлением на меня посмотрела.
– Кара, ты серьезно? Вы же с Томом почти не знакомы.
Я пожала плечами.
– Зато я знаю тебя и хочу помочь. Мы ведь подруги. И разве не ты говорила, что писатели должны держаться вместе? Уверена, случись такое с моим парнем, ты бы тоже в стороне не осталась.
– С твоим парнем такого никогда не случится, – едко усмехнулась она. – У Шона Феррена в голове все в порядке. В отличие от Тома. – Мари покусала губу, будто подбирая слова, а потом тяжело вздохнула: – Он должен не триста эфи, а тридцать тысяч.
От этой цифры я округлила глаза.
– Что? Но это же целое состояние… Как такое возможно?
– Ну, в прошлом месяце он крупно проигрался в карты… С этого все началось. Истратил свои накопления, чтобы расплатиться, а у него к тому же были кредиты… Ай, Кара, не хочу вспоминать. Но даже если бы у меня и имелась нужная сумма, она бы не спасла Тома. Он говорит, что выдохся. Может, новое место работы ему и подойдет. Разберется с долгами, соберется с мыслями и со временем вернется в Пантеон. Такое тоже бывает.
После этого разговора гнетущее ощущение смутного беспокойства поселилось у меня в груди. Да, я помнила, каким нервным, перевозбужденным был Том в нашу последнюю встречу, как он орал на Мари, а она пыталась его урезонить. В таком состоянии ничего путного
