И я в платье и с косынкой на голове, явно выделяющаяся и не соответствующая их дресскоду.
Впрочем, на меня никто внимания не обратил, главной звездой вечера была та самая старуха.
— Дочери Тьмы! Теперь, когда с нами Верховная, мы станем сильнее! — женщина обвела взглядом собравшихся. — Она будет ждать нас в заброшенном храме близ Клавердона! — повысила голос. — И не будет пощады тем, кто ослушается ее, — пугала народ старуха.
Грозная такая, я аж заслушалась. Вот умеют же некоторые люди владеть вниманием толпы. Ей бы в паре с Хранителем Храма Света работать.
Девушки стали расходиться. Я скромно ждала в уголке, и когда за последней вышедшей захлопнулся люк, удостоилась внимания старухи. Она не спеша подошла ко мне, опустилась на колени, взяла мою руку и поцеловала кольцо.
— Я знала, — бормотала старуха. — Я знала, что ты не ушла навсегда. Твоя верная слуга дождалась! Я была тихой и незаметной, и выжила. Выжила, чтобы служить тебе, Верховная!
Старуха с благоговением смотрела на меня. Что ж, надо оправдывать ожидания.
— Как посмела ты давать распоряжения от моего имени?! — строго вопросила я бабку. Та побледнела.
— Но Верховная… — промямлила старуха. — Я думала, ты там. Кому еще под силу разупокоить кладбища?
— И что? Думаешь, я настолько слаба, что не могу сделать это на расстоянии? — я грозно склонилась над ней, бабка затрепетала. — Ну? Отвечай! Как тебя зовут, кстати?
— Алая я, — старуха поднялась с колен, подозрительно на меня посмотрела, — Ты не помнишь свою верную Алаю, Верховная?
Что за сумасшедшая очередная бабка? Она что думает, что я — это бывшая Верховная? Хорошо же я сохранилась. Или они верят в реинкарнацию? Следующие слова Алаи подтвердили мое подозрение:
— Я вижу! Ты еще не проснулась, Верховная, — бабка пыталась потрогать меня за руку, я отдернулась. — Позволь верной слуге помочь тебе.
— Хорошо, — милостиво разрешила я. — Где ты живешь?
Мы вышли через другой люк. Подпольная комната, как я поняла, имела выход не в один дом. Не зря она показалась мне слишком большой.
Комната старухи мне не понравилась сразу. Вроде, ничего необычного, но такая давящая атмосфера, словно вот-вот что-то должно произойти. И как воины Света до сих пор не обнаружили этот дом. На нем только что буквами не написано и знака «дом ведьмы» не стоит.
В комнате стояли две кровати напротив друг друга, возле каждой небольшой столик.
— Кто с тобой жил? — заинтересовалась я.
— Она не придет, — прошамкала старуха.
И я вдруг поняла. Та женщина, которая, по словам Окси, свела трех воинов Света в могилу, это ее кровать. И, конечно, она не придет.
Я девушка не мнительная, и, в последнее время, даже не привередливая. Есть, где спать и хорошо.
— Молоко есть? — спросила я хозяйку, доставая Мура из рюкзака. Тот вылезать не хотел, пришлось подтолкнуть его.
— Но, Верховная… — старуха переводила взгляд с котика на меня и обратно. — Зачем тебе этот комок шерсти?!
— Что? Имей уважение, Алая! Это мой фамильяр! — Мур спрятался за меня, хотя раньше пугливости за ним не замечала.
— Как скажешь, Верховная, — примирительно проговорила старуха, не сводя взгляда с фамильяра.
Засыпала я под мурлыканье Мура. Чувствовала, что ему не нравится эта старуха. Мне тоже не нравится, но мне нужно «проснуться», что бы это ни значило. И старуха может в этом помочь. Я уверена.
Интересно, была моя последняя мысль перед сном, а где фамильяр бабки?
Проснулась я от запаха свежеиспеченных блинчиков. Мур уже сидел за столом, видимо, в ожидании добавки. Старуха возле плиты. Между прочим, у Окси дома такого не было, продукты она приносила уже готовыми, а я даже не задумывалась о том, почему у нее дома нет плиты.
Может я еще не проснулась?! Злая ведьма печет блинчики. И вчера еще Мура обзывала, а сегодня завтраком кормит.
— Алая, — обратилась я к ведьме, садясь за стол. — Объясни, почему ты думала, что я в Клавердоне, если ты видела меня не так давно в этом городе?
Старуха, между тем, успела положить блинчик Муру, тот даже не думал со мной поделиться, вот жадина! Придется ждать следующий.
— Я не узнала тебя, Верховная, сразу. На тебе полог.
— Что на мне?
Бабка не ответила, продолжая колдовать над плитой. Наконец, и я дождалась своей порции. А неплохо готовит старая ведьма.
— Сегодня ночью, Верховная, мы проведем ритуал, — заговорила бабка, садясь за стол, — Ты все вспомнишь!
Мы плотно позавтракали, или судя по времени, пообедали и стали собираться.
— Опасно оставаться в этом городе, — поторапливала меня бабка.
Мы с Муром были готовы, и, уже уходя, увидела свое отражение в зеркале. Но внимание привлекла вторая отразившаяся девушка. Вот она подходит к столу, собирает какие-то вещи в рюкзак, оборачивается, ловит мой взгляд в зеркале. Рыжеволосая, тоненькая, в коричневом легком платье, с разноцветной косынкой на голове. Она подмигнула мне в зеркале.
Я медленно обернулась. Передо мной стояла старуха. Это она отражалась в зеркале! Но…
— Только сильные ведьмы видят мой истинный облик, — прошамкала бабка.
Ого. А остальные даже не видят. Вот целуется парень с симпатичной девчонкой, а она на самом деле старуха. Фу. Я хохотнула.
— А куда мы направляемся, Алая? — поинтересовалась у бабки весело, эпизод с поцелуем не выходил из головы.
— Как куда? — удивленно переспросила старуха. — В Клавердон, конечно!
Ах, ну да. Там же будут меня ждать сестры — ведьмы! По приказу старухи, между прочим. Кем же она была для прошлой Верховной ведьмы, если не боится брать на себя такие полномочия?
Выбрались из города мы беспрепятственно. Может старуха наложила какие-то чары, может еще что, не знаю. Но на нас никто не обращал внимание.
А как же слова Окси, что город закроют? Или с сожжением виновницы чумы запрет отменили?
Плохо ничего не знать о новом мире.
Отойдя на приличное расстояние от города, я выпустила Мура на свободу. Тот радостно поскакал в кустики. Мой верный друг даже не интересовался куда мы идем и зачем. Надо так надо.
Шли мы молча. Разговаривать со старой ведьмой настроения не было, боялась, что не удержусь и наговорю лишнего. Молчание оно такое — на вес золота. Во всяком случае сегодня. Пусть старуха проведет свой ритуал, а там видно будет.
Остановились на закате, отойдя от дороги в лес. Бабка завела нас на полянку, посередине которой был большой выжженный круг. Видимо, она не первый раз здесь, судя по тому, как она по-хозяйски разложила свои вещи и стала рисовать на золе.
