Джози: Привет! Извини, что чуть не лишила тебя головы.
Оливер: Без проблем. Можешь забрать мою голову. Я к ней не привязан. LOL
Джози: Спасибо за дрова. В прошлый раз, когда они закончились, я пошла на улицу и набрала веток.
Оливер: Нет, нет, это не должно повториться. Что скажут соседи?
Джози: Хм. Наверное, они принесут мне дрова, как это сделал ты.
Оливер: ХА-ХА ПРАВДА! Я рад, что познакомился с тобой, Твигги[7].
Джози: Взаимно.
Оливер: В следующий раз, когда я принесу дрова, я постучусь в дверь.
Джози: Умно. Этот дом – оружейная комната. Неизвестно, за какую острую штуку я схвачусь в следующий раз.
Оливер: О, пожалуйста. Сделай все, что в твоих силах. :)
Женщина с седыми волосами стояла у плиты. Она посмотрела на него, и выражение ее лица смягчилось, как масло на сковородке.
– Боже, да ты просто красавец.
– Я причесался для тебя. И посмотри на мои сапоги. Никакой грязи, – сказал Элиас, поспешив обнять ее. До сих пор он не понимал своей утраты, как будто он растерял части себя, и один взгляд друга собрал его воедино.
– Дорогой мальчик, я скучала по тебе. – Миссис Кейперс обняла Элиаса за талию, ее маленькая фигура благоухала корицей и травами – ароматами, которые вернули его в Уиндермир-Холл. Она ущипнула его за руку. – Ты слишком худой. Здешний повар плохо тебя кормил.
– О, мистер Уэлби, здравствуйте. – Энн вышла из зала для слуг и согнала курицу с кухонного стола. – Пожалуйста, извините за беспорядок. Кто-то оставил заднюю дверь открытой.
– Энн, я не знал, что и ты планируешь приехать. – Элиас засиял.
Последние несколько недель помутили его рассудок, заставили его слишком глубоко уйти в себя. Он начал чувствовать холод. Не снаружи. Где-то глубоко внутри. Как на господских этажах Уиндермир-Холла. Но Энн и миссис Кейперс принесли тепло. Они знали его, а быть известным в мире неизвестных казалось величайшим даром.
– Дарлинги предложили ей место горничной. И это хорошо. Она бы и дня не продержалась наедине с леди Уэлби. – Миссис Кейперс сжала руку Элиаса.
– Оставайся здесь, а я приготовлю бутерброды. Хочешь чаю? Я приготовлю чай.
– Я так рад, что вы здесь, – сказал Элиас. Он присел на деревянный табурет и бросил крошки курице, которая клевала измазанные грязью половицы.
– Дарлинги хорошо к вам относятся? – Энн достала из буфета банку печенья. Она разложила галеты на подносе, украшенном нарисованными цветами, а затем предложила их Элиасу.
– Они добры ко мне, – сказал он. – Как мой отец?
– Без изменений, – ответила миссис Кейперс, порхая по комнате. – Мисс де Клэр встретила нас на улице час назад. Довольно приятная молодая леди. Она пригласила нас на послеобеденный чай.
– Да. – Элиас прочистил горло. – Она обручена с Себастьяном.
– Бедная девочка. – Энн фыркнула.
– Им нет дела друг до друга. – Элиас откусил кусочек хлеба и позволил ему раствориться на языке. – Себастьян игнорирует ее, но но мне от этого не легче.
– Черт возьми, мистер Уэлби. – Энн задохнулась и прислонилась к столу, ее глаза расширились. – Вы любите ее. Вы влюблены в мисс де Клэр.
– Что? Нет. – Элиас покачал головой. Он поднялся с табурета и направился к кладовой дворецкого, его пульс учащенно бился. Если Энн признала его чувства, то заметили ли его привязанность другие люди?
– Отступаешь, как трус, да? – Миссис Кейперс последовала за Элиасом через кухню. Она взяла его за подбородок и осмотрела его лицо. – Скажи мне правду. Тебе нравится мисс де Клэр?
– Как я должен на это ответить?
– Видите! Он любит ее. Я так и знала. – Энн помахала пальцем в сторону Элиаса. – Будьте осторожны, мистер Уэлби. Мой друг рассказал мне о человеке, который украл невесту своего брата…
– Я не люблю мисс де Клэр. – Элиас чмокнул миссис Кейперс в щеку, затем направился к служебной лестнице, пытаясь убедить самого себя, что он говорит правду. – Я лучше пойду. Перед ужином наведаюсь еще разок.
У него болело в груди, потому что на грудь как будто сходила лавина, и остановить ее было невозможно.
Элиас отправился в западное крыло поместья – лабиринт забытых покоев, спрятанный за детской Фитца. Предыдущий владелец построил эти помещения, возможно, чтобы заманить гостей надолго. Теперь в комнатах царили пыль и запустение, мебель, задрапированная чехлами, и мыши, пугавшие горничную. Никто не осмеливался пройти по узким коридорам, и это радовало Элиаса. Он не мог сосредоточиться на учебе, когда его донимал Себастьян или лаял пес миссис Дарлинг. А ему нужно было сосредоточиться, пока он не потерял рассудок.
Он стремительно направился к своему кабинету. Чем скорее он закроется, тем лучше. В одиночестве его чувства не будут угрожать его репутации.
Глаза не смогут выдать секреты из-за закрытой двери. Одни и те же мысли снова и снова приводили Элиаса к этой пристройке, потому что его сознание крутилось в ужасном круговороте – Джозефина, ненависть к себе и чувство, которое он назвал «горькое смирение». По счастью, дядя был достаточно добр, чтобы предложить ему убежище. Небольшая библиотека соответствовала его настроению: обшивка из темного дерева, запах потемневших страниц и кожи. Он проводил здесь много времени после обеда, задерживаясь у книжных шкафов, проводя кончиками пальцев по выцветшим обложкам и потертым корешкам.
Книги были самыми бескорыстными друзьями. Они увлекали его в безопасные места, где его заботы развеивались, как пух. Они сохраняли его рассудок и позволяли мечтать. Конечно, он жаждал спрятаться в библиотеке, ведь когда он сидел в кресле и подносил роман к лицу, страницы книг действовали как занавес. Они скрывали его. Возможно, его проблему можно решить с помощью толстой книги. Ему нужно было только спрятаться, пока лорд Уэлби не разрешит ему покинуть Кадвалладер.
Элиас дошел до кабинета и повернул медную дверную ручку. Он вошел в комнату, но замер, увидев ноги в шелковых чулках, закинутые на бархатный диван. У него перехватило дыхание, когда он увидел сцену – девушку, читающую на его диване вверх ногами. Нет, эта комната принадлежала ему, а не ей. Она не могла вторгнуться в его единственное безопасное место.
– Что вы здесь делаете? – прошипел он.
Джозефина вернулась в вертикальное положение. Она смотрела на него, ее платье все еще сбивалось вокруг колен, а спутанные волосы были в беспорядке.
– Я увидела книги и… – Она вытерла слезы со щек. – Простите меня. Я не знала, что этот кабинет принадлежит вам.
Норман: Тебя подвезти в город, детка?
