понимаю, о чем ты говоришь, — проигнорировала я провокацию.
Девушка закатила глаза, но продолжать нападки не стала.
— На самом деле, в последнее время я начинаю сомневаться, что выбор моего брата верный.
— Что ты имеешь в виду?
Аннет взглянула на танцующих. На ее лице промелькнуло сожаление.
— Не думаю, что Мари по-настоящему достойна его. Такое впечатление, что все, чего она желает — удачно выйти замуж за того, кто побогаче и повлиятельнее. Как будто это защитит ее от всех невзгод, а после свадьбы ее ждет нескончаемое счастье.
— Говоришь так, словно уже всю жизнь прожила, — удивилась я неожиданной мудрости ее слов.
— Защищая сердце брата от когтей жадных хищниц и не такому научишься, — с намеком посмотрела она на меня, но я пропустила ее шпильку мимо ушей.
— Мне казалось, вы с ней лучшие подруги.
— Разумеется, — подтвердила Аннет. А потом добавила: — Такие же, как главы наших кланов.
Она кивком указала на еще одну пару, которые неожиданно тоже решили выйти танцевать — моего отца и мать Маши. Издалека те выглядели образцовыми партнерами, улыбались друг другу и всем вокруг. Но при этом разговор между ними не замолкал ни на минуту, что на удивление не мешало им попадать в такт и не сбивать дыхание. О чем они говорили, мне было неведомо, но я сильно сомневалась, что беседа действительно была дружеской.
Аннет продолжала говорить:
— Когда Мари мне сообщила, что ты собираешься убить моего брата, я ей, конечно, поверила — это было бы весьма в твоем духе. По крайней мере, именно так мне казалось. К тому же, для чего еще бы тебе понадобилось возвращаться в академию, если не ради мести? Но потом я познакомилась с твоим фамильяром.
Я удивленно застыла. Когда успела-то? Марсик ведь почти все время был со мной… кроме первого дня, разве что. Наверное, именно тогда все и произошло.
— Милейшее существо, — улыбнулась девушка, и я вновь очень явственно ощутила на себе ее благосклонность, как в первый день нашего знакомства. Словно лучи теплого весеннего солнца снизошли до меня. — Такое просто не может быть у того, кто сам является плохим человеком. Тем более, что к моему брату Марсель относился с огромной любовью, а это уже о многом говорит. Всем известно, что фамильяры — отражение личности и магии своих хозяев. Если бы ты действительно хотела убить Адара, твой кот бы считал его своим врагом и никогда бы к нему не приблизился. А вопреки всем заверениям Мари, Адар еще и сделал тебя своей ученицей. И теперь я даже не представляю, кому из вас мне стоит верить.
Ошеломленная услышанным, я даже не смогла найтись с ответом. В этот момент я осознала: гонясь за идеальной концовкой, Маша умудрилась перехитрить саму себя. Она так старалась сделать Аннет свой подругой, что лишь оттолкнула ее этим. А свою предыдущую подругу она по собственной глупости потеряла уже давно.
Неожиданное дружелюбие Аннет стало для меня приятным предзнаменованием перемен. Хотелось бы верить, что и сами перемены окажутся приятными…
Наконец, танец подошел к концу. Адар с Машей, а с ними и мой папа с Ирэн, вернулись обратно. На прощание Адар поцеловал руку своей невесты и, улыбнувшись, что-то тихо произнес. Не знаю, почему, но у меня это вызвало странное впечатление, будто Адар с ней прощался навсегда. Да и внезапно побледневшее лицо Маши подтверждало эту мысль.
Но в следующую секунду девушка уже с широкой улыбкой поднималась к нам, в то время как Адар отошел куда-то в сторону обсудить что-то с Ирэн.
Сам бал тем временем продолжался, уводя всех присутствующих в увлекательные развлечения. Однако все это удивительным образом проходило мимо нас. Мы втроем — три наследницы самых влиятельных кланов, три принцессы — стояли на возвышении, будто главные украшения этого вечера. На нас все смотрели, нами любовались, но никто не осмеливался подойти и позвать на танец. Я бы еще поняла, если это касалось лишь Маши — она ведь все-таки невеста ректора и вряд ли ей позволительно танцевать с кем-то еще. Но к нам-то это каким образом относилось?
Будто услышав мои мысли, Аннет пояснила:
— Три сокровища дракона — я слышала, именно так нас теперь называют. Это значит, что по древней драконьей традиции, мы, как самые близкие хозяину дома люди, должны сначала по очереди станцевать именно с ним, и лишь затем нам будет позволено подарить по одному танцу кому-нибудь еще. Лично я жду возможности потанцевать с Закари, — мечтательно улыбнулась она и послала игривый взгляд брату Маши, который разговаривал о чем-то с моим отцом. Тот заметил ее и ответил тем же, а потом продолжил разговор, который, судя по всему, был крайне серьезным.
Музыка вновь сменилась, и следующей Адар пригласил свою сестру. А я не сводила нахмуренного взгляда с Закари. Какие у него могут быть дела с моим отцом?
Маша придвинулась ко мне и произнесла:
— Мой брат вдохновился твоим примером и теперь хочет поступить на учебу к твоему отцу. Невиданное дело! Чтобы жрец Солнечного бога обучался управлению финансами!
И правда невероятно. Вот только внезапно мне кое-что вспомнилось…
— А разве не этим он занимался в нашей с тобой прошлой жизни? И, кажется, ему это очень хорошо давалось.
Бывшая подруга вздрогнула так, словно увидела ожившего мертвеца. Вероятно, этим самым мертвецом, давно погребенным под забытыми воспоминаниями, и являлось для нее наше прошлое.
— Не упоминай при мне прошлую жизнь, — процедила она сквозь зубы. — И вообще, лучше бы тебе все это забыть.
Было противно наблюдать, как легко Маша готова отмахнуться от всей своей предыдущей жизни, будто та вовсе не имела значения. Словно все, что с ней когда-то случалось — всего лишь глупый сон, развеявшийся после пробуждения.
Вот только для меня все было иначе. Прошлое и настоящее слились воедино, образовав прочную крепкую нить, ведущую в будущее, по крайней мере, в одну из его вариаций. Либо оно повторит сюжет книги, либо приведет к чему-то новому. Я чувствовала, что все имеет значение, каждая деталь. И не важно, в каком из миров она когда-то была.
— Я всего лишь хотела сказать, что его прошлый выбор — доказательство того, что именно к этому лежит его душа, именно в этом и есть его талант, — произнесла я. — Так почему бы
