дома. По крайней мере, половина этой задачи была проста. Команда криминалистов, которая приехала из города, с удовольствием собрала бы все улики в доме, но нам нужны были улики с тела Бобби. Как минимум нужно было снять отпечатки его стоп, а значит, кому-то из сотрудников придется войти в клетку, либо надо будет вывести Бобби наружу.
— Я не стану подвергать кого-либо опасности, выпуская монстра из клетки. — Заявил Ледук. Он тоже почти кричал.
— Ну да, конечно, а как рисковать моими людьми, отправляя их в клетку с оборотнем, так возражений нет. — Сказал Ливингстон.
Он возвышался над шерифом не только из-за разницы в росте, хотя и был выше на пару дюймов. К тому моменту, как Дюк покинул армию, Ливингстон все еще служил. Он был крупным и подтянутым, а если бы короткий ежик его волос не был по большей части седым, я бы решила, что он моложе, чем есть, лет на десять. Как только он снял шляпу и я заметила волосы, мне в глаза бросились и мимические морщины в уголках его серых глаз, и четко очерченные носогубные складки. Этот мужчина явно не бросал слов на ветер, и все, что было сказано им за эти годы, отпечаталось на его лице. Рот у него был шире, чем казался, потому что от злости он все плотнее и плотнее сжимал губы. Всегда было странно наблюдать, как это происходит на лицах расстроенных или разъяренных людей.
Я позволила шерифу и капитану разбираться между собой, поскольку их точки зрения были одинаково бесполезны для нас, и никак не помогли бы нам заработать дополнительное время на выполнение ордера. Пока я не пойму, как нам добиться того, чего мы хотим, я позволю им орать друг на друга, сколько влезет — главное, чтобы меня не втягивали. Любой, кто влез бы в их дискуссию, огреб бы сразу от обоих. Я не хотела ссориться ни с кем из них, пока у меня не будет для этого серьезного повода. Но Ньюман был моложе меня во многих смыслах, и он все еще верил, что может спасти мир, если только мир ему это позволит.
— Мы с маршалом Блейк будем в камере и при оружии. — Сказал он. — Если Бобби попытается напасть, мы ему помешаем.
Ливингстон развернулся к нему, радуясь появлению новой мишени для своей ярости.
— Почему вы еще не закрыли ордер, маршал Ньюман? Если бы вы сделали свою работу, нам бы не пришлось сейчас говорить об этом.
Ледук подошел к Ливингстону.
— Я уже один раз спас задницу Блейк от этого чертового верлеопарда.
— Все было не так. — Возразил Ньюман.
— Дюк мне уже рассказал, что он со своей помощницей пытался вытащить вас из клетки, но в этот момент оборотень схватил Блейк. Ей повезло остаться в живых. Проклятье, да ей повезло, что она вообще не пострадала. А теперь вы хотите, чтобы я пустил кого-то из своих людей в клетку к этой твари. Нет. Просто нет.
Интересно, Ледук вообще сам верил в эту героическую интерпретацию произошедшего, или он просто соврал, чтобы выставить себя в лучшем свете? Если он реально в это верил, то мы в заднице, потому что именно такая версия и останется в отчетах. Если же он сознательно наврал, то я могу это использовать, и получу шанс наладить отношения с Ливингстоном.
— Маршалы, вы мне не сказали, что подозреваемый на вас напал. — Сказала Кейтлин. Она была криминалистом и вызвалась добровольно помочь нам с этим делом. Кейтлин была всего на пару дюймов выше меня — пять футов и пять дюймов, может, пять и шесть (165 или 167 см. — прим. переводчика), так что мы с ней были самые маленькие в этой комнате. Ее прямые светлые волосы были затянуты в тугой и высокий конский хвост, который подпрыгивал в воздухе, когда она говорила. Наверное, если бы она не жестикулировала так активно, хвост оставался бы на месте, но она была такой экспрессивной, что волосы прыгали вслед за всеми ее движениями.
— Он ни на кого не нападал. — Произнес Ньюман.
— Я видел, как он начал перекидываться. — Заметил шериф.
— Вы видели, как поменялись его глаза. — Я решила вмешаться в эту дискуссию. Попробую воззвать к логике, но не могу сказать, что у меня на нее большие надежды сегодня.
— И что он начал перекидываться прямо в клетке вы мне тоже не сказали. — Заметила Кейтлин.
— Глаза у оборотней меняются под наплывом эмоций. — Сказала я. — Мало кто остался бы спокойным, узнав, что его обвиняют в убийстве собственного отца.
— Он убил своего дядю, не отца. — Возразил Ливингстон.
— Он вырос с дядей. — Ответила я.
— Родители Бобби погибли в автокатастрофе, когда он был совсем маленьким, и Рэй заменил ему отца. — Пояснил Ньюман.
— Мне известна история этой семьи. Вы можете называть его по имени сколько хотите — это не гуманизирует его в моих глазах, потому что от человека в нем только половина. Другая его часть — это жестокий зверь. — Парировал Ливингстон.
— С точки зрения закона, он — человек. Я не хочу убивать человека, который ни в чем не виноват. — Сказал Ньюман.
— Оставьте эту драму для других времен, маршал. Это животное уже убило одного человека, а теперь еще и атаковало вашего коллегу-маршала. Как много людей должно погибнуть прежде, чем вы займетесь, наконец, своими прямыми обязанностями? — Поинтересовался Ливингстон.
— Бобби Маршан на меня не нападал. — Вмешалась я.
— Я там был, Блейк. Я все видел. — Сказал Ледук.
— Вы на нас обоих ствол навели, шериф.
— Я целился в монстра.
— Тогда почему Ньюману пришлось взять вас на мушку, чтобы спасти меня от вашей пули?
— Вы с ним оба охреневшие.
— Даже ваша помощница просила вас успокоиться и опустить оружие.
— Я чертовски сожалею о том, что сделал Бобби, но я не позволю вам с Ньюманом порочить мою репутацию, чтобы избежать его казни. Бобби должен заплатить за то, что он натворил.
Я задумалась, встала бы на сторону правды помощница Энтони, если бы она здесь присутствовала, или начала бы поддакивать своему боссу. Я-то домой уеду, а ей здесь еще жить. Так или иначе, Ньюман был уверен, что она скажет правду, потому что он выдал:
— Позовите сюда помощницу Энтони. Она подтвердит, что в камере Бобби ни на кого не нападал.
Я порадовалась, что он не ляпнул какую-нибудь глупость — например, что Энтони может подтвердить, что Ледук тыкал в меня пушкой, и я реально была в опасности. Если она выступит в защиту Бобби, а не в
