заверяющего, но там такой поток документов, что они часто не смотрят. У меня так сорок призраков попугаев улетело, а по документам все на том свете. Хорошо, что неговорящие были, а то начали бы людей с ума сводить.
– Так давайте я распишусь, и всё!
– Ага, а потом начнёте людей пугать, и я из-за вас нагоняй получу, – Обмороков грустно щёлкнул секатором и случайно откусил покойнику палец на ноге. – Ой, извините, – попытался он приделать палец на место.
– Вот! Теперь вы мой должник, – потёр руки мужчина. – Я ставлю подпись и обещаю, что никого пугать не стану, а вы ухóдите.
– Точно никого пугать не будете? – жалобно посмотрел на Павла Аркадьевича Вася.
– Честное привиденьское! Теперь хоть смогу спокойно смотреть хоккей, футбол, биатлон и не беспокоиться, что завтра на работу, – радовался мужчина.
Ангел улыбнулся и протянул бумаги.
* * *
Следующая отправка у Васи была в музее.
– Вы что? С ума сошли? Я? На тот свет? Да я же этого момента сорок лет ждал! – встретил его призрак пожилого музейного экскурсовода.
– Да что ж вы, сговорились все, что ли? – плакал Обмороков.
– Нет-нет, послушайте, я никуда не уйду. Это такой шанс. Тут же все самые знаменитые призраки. Этот дом, между прочим, принадлежал множеству поколений писателей, художников, поэтов! – благоговейно лепетал старый экскурсовод. – Знаете, сколько их тут умерло? О-о-о, десятки! И они все здесь! Я слышал, как они ходят, шепчутся, а теперь ещё и увижу их! – экскурсовода буквально распирало от счастья.
– Перестаньте! – Вася топал ногой и размахивал секатором. – Вы должны успокоиться! В смысле упокоиться!
– И не подумаю! У меня столько вопросов. Как же я упокоюсь, если никто не даст на них ответы? А мои поэмы? Да я всю жизнь подражал знаменитому Лебедеву, а теперь лично смогу спросить его мнение.
«Только не это, только не это», – шептал прячущийся за шкафом призрак Лебедева.
– Идите, идите с миром, а меня оставьте тут, – настаивал экскурсовод.
– Ну поставьте хотя бы подпись, – ангел смерти дрожащей рукой протянул бумаги.
– Разумеется! Всенепременно! – мужчина достал перо и поставил закорючку в документе.
«Да кто будет проверять за мной? Тысячи людей умирают ежедневно! Зато по бумагам план выполняется».
С этими мыслями Вася добрёл до последнего на сегодня объекта. Остальные сто двадцать душ перенеслись на завтра.
Вася успел вовремя. Старушка лежала при смерти на больничной койке. Зигзаги её сердцебиения на кардиомониторе постепенно выпрямлялись, дыхание становилось редким, она начинала видеть другой мир и Васю.
– Кто вы? – спросила женщина.
– Я пришёл, чтобы забрать вас на тот свет, – произнёс Обмороков.
– Я умираю?
– Да, к сожалению, это так.
– Но как же мои внуки? Они не пришли, чтобы попрощаться. Разве я могу вот так просто уйти, не сказав напоследок, как сильно люблю их? А моя кошка? А как же все мои друзья? – женщина пустила слезу, и у Васи начало сжиматься отсутствующее сердце.
– Ну… Ну, хотите, я сделаю так, что вы ещё немного поживёте.
– Ой, а сколько? – заулыбалась старушка, глядя в добрые глаза ангела.
– Ну… годик.
– Два. А лучше три! – женщина схватила Васю за руку и сжала так крепко, что он выронил секатор.
– Хорошо, два с половиной года. Вам же хватит этого, чтобы со всеми попрощаться?
– Более чем! Так я точно не умру?
– Сто процентов. На два с половиной года можете расслабиться полностью, – улыбнулся ангел.
– А в следующий раз тоже вы придёте? – спросила с надеждой в голосе бабушка.
Вася кивнул, и через мгновение на мониторе снова запищала жизнь.
– До свидания, – попрощался ангел.
– Ага, – сказала старушка и захрапела.
* * *
Прошла неделя. Вася гордился собой: он прекрасно справлялся с делами и был уже на пути к тому, чтобы ему выдали косу или хотя бы штыковую лопату.
– Обмороков, ко мне в кабинет, живо! – рявкнул начальник, когда Вася вытирал со штанов пролитый кофе из автомата.
Вася зашёл в кабинет, и стало ясно, что архангел не в духе. Это было видно по тому, как линяют его крылья и лопаются от злости капилляры на глазах.
– Какого Иешуа ты устроил? – крикнул начальник и ударил огненным мечом по боксёрской груше.
– Что устроил? – дрожащим голосом прошептал Вася.
– У тебя, Обмороков, одна задача: пришёл, увидел, проводил! Так что же, скажи мне, тут сложного? – он грозно зыркнул на Васю.
– Ничего…
– Ничего? Тогда почему после тебя снова какие‑то проблемы?
– А что случилось‑то?
– Что случилось? Так, ничего, ерунда. Всего лишь куча неупокоенных душ! Один день и ночь хоккей смотрит, мешая соседям спать. Люди знают, что сосед умер, но каждый вечер слышат, как из его квартиры телевизор орёт. Да и сам призрак не прочь периодически поорать. А ещё пиццу заказывает и не расплачивается! Пугает курьера и ржёт как идиот.
Второй твой товарищ ходит по музею и средь бела дня достаёт посетителей стихами! Прикидывается, будто он мёртвый поэт Серебряного века! Своей графоманией довёл бедного Лебедева до истерики. Тот теперь бросается на людей и просит повторно убить его, а ведь у него контракт на жизнь в музее ещё в течение двухсот лет. А эта женщина…
– А что женщина? – обиженно буркнул Вася. – Она же просто хотела повидаться с родными перед уходом. Что такого?
– Что такого? С родными? Нет у неё никаких родных! Это преступница и рецидивистка! Она в больницу попала с огнестрелом, когда напала на сотрудников охраны в аэропорту. Пыталась провезти наркотики. А теперь, благодаря тебе, она ещё и банки взялась грабить! Ходит вооружённая и даже от пуль не скрывается. Прыгает со зданий без парашюта, уходит от полиции под водой без акваланга. В общем, этот терминатор в берете развлекается как может. И всем рассказывает, что она бессмертна на два с половиной года.
– Ну. Я… Это…
– Обмороков, есть же инструкция! Ну почему ты так халатно ко всему относишься?
– Но ведь я как лучше пытался… Они все очень не хотели уходить, а кто я такой, чтобы настаивать?
– Да уж, настаивать ты точно не мастак. Хорошо, что мы тебя не в маркетинговый отдел запихнули, а то бы в раю сейчас два с половиной Адама бродило. Знаешь, с этим твоим милосердием и слабохарактерностью мы тебя всё же с должности снимаем!
– И куда я теперь?
– Дай подумать… У тебя как с прицельным огнём?
– Да так… Непонятно как‑то.
– Ну и славно. Побудешь купидоном, – заключил начальник и хлопнул ладонью по столу в знак утверждения на должность.
– Купидоном?
– Да. Ты же не против?
– Нет, – пожал плечами Вася.
– Лук и стрелы получишь на складе, списки влюблённых – у секретаря.
– Подождите! Но вдруг я промахнусь? Вдруг по ошибке буду попадать не в тех?
– С любовью проще. Там всё можно списать на страсть и судьбу. Главное, пятьдесят процентов плана выполняй, чтобы население стабильно прирастало, – начальник задумчиво почесал подбородок и добавил: – Начни, пожалуй, с хомяков, а через пару лет посмотрим.
Зазеркалье
До отчаяния человека могут довести разные вещи: большие долги,
