масло. Её круглый локоть опирался на гребень волны. Подперев подбородок пухлой ладонью, они тихо приказала:
«Всем ветрам немедленно улечься».
Глава восемнадцатая. Ветры
Все Ветры улеглись. Хочешь-не хочешь, а им пришлось это сделать.
Рядом с Телемахом упал на живот какой-то ветерок. Телемах ухватил его за крыло и спросил:
— Можно я чуть-чуть за вас подержусь?
Ветерок недоверчиво взглянул на него.
— А кто ты такой ешть?
— Я принц, — сказал Телемах.
— Я шообразил, — сказал ветерок.
— Сообразили? — спросил приятно удивленный Телемах.
— Да это шразу видно, — сказал ветерок — Ты ни ветер, ни рыба.
— Я шам, — продолжал ветерок, — прошто шкромный береговой Бриз.
Ветер явно шепелявил. Он говорил вполне пристойно, только слишком сильно придыхал на букве «ша».
— А кто остальные? — спросил Телемах.
— Вон тот толштый, — охотно отвечал Бриз, — самый штарший, Ветродуй. Ешть Вешт, Ошт, Юшный и…
— Северный, — перебил его Телемах.
Бриз был потрясён его знаниями.
— Ох, вы вштречались ш ними першонально? — сказал он с глубоким почтением. — Оштальные прошто ветры, как я, вошходящие и нишходящие и мештные шмерчи.
— А что это за местность? — полюбопытствовал Телемах.
— Мешто вштречи ветров, — сказал Бриз.
— Понятно, — сказал Телемах. — Притон, куда слетаются ветры.
— Не двигаться! — приказала Ветродую Марина Солёная. — Я — богиня морской тишины.
— Она штрадает моршкой болезнью, — прошелестел Бриз на ухо Телемаху. — Шкверно переношит качку.
— Стоит мне появиться, — объявила Марина Солёная, — в знак моего небесного присутствия на море устанавливается штиль, царит тишь да благодать. Скажи Южному, чтобы успокоился, не то хуже будет.
— Я стараюсь, как могу, милостивая государыня, — сказал Ветродуй.
— Этого мало, — возразила Марина Солёная. — Почему у тебя такой кислый вид?
— И сколько нам ещё лежать? — захныкал Ветродуй.
— Сколько прикажу, — сказала Марина Солёная. — Мы ждём.
— Они непоседы, — упрямился начальник ветров. — Им неудобно в таком положении. У них начинаются судороги, и появляется боль в спине.
— Заткнись, — сказала богиня.
И, обращаясь ко всем лежащим, произнесла речь.
— Господа, — заявила она, — мы находимся в непосредственной близости от владения царя по имени Рыба-Кит.
В самом деле, Рыба-Кит был виден издалека. Он возлежал на песчаной косе и грел спину.
Подняв руку, Марина приветствовала его, шевельнув пухлыми пальцами.
В ответ Рыба-Кит небрежно махнул плавником.
— Мы полагаем, — продолжала Марина, придерживаясь повестки дня, — что в ближайшее время к Рыбе-Киту приблизится корабль. Но этот корабль ни в коем случае не должен его достичь. На борту находится некий принц, небезызвестный Телемах. В настоящий момент это дитя является нашим злейшим врагом.
— Я совсем не знаю этой женщины, — подумал Телемах. — О чём это она?
— Мы потопим корабль Телемаха, — заключила богиня.
Телемах снова перебрал в уме умные наставления Ментора. На этот раз он вспомнил одно из них, которое могло пригодиться.
— Никогда не вредно, — заметил однажды Ментор, — поддерживать добрые отношения с рабочим классом. Это оправдало себя в случае с волной Ролли, подумал Телемах, и может сработать и на этот раз.
— Ах вы, бедолага, — обратился он к Бризу. — Похоже, вы попали в страшно неудобное положение. Вы же вольный ветер, а не какая-нибудь треска.
— Вы мне шоштрадаете? — изумился Бриз. — Ш тех шамых пор, когда я штал шдешь работать, меня впервые шпрошили, как я шебя шувштвую.
— Ветер, который позади, ты с кем разговариваешь? — сказала Марина Солёная.
Бриз быстро накрыл Телемаха своим крылом.
— Шдешь никого нет, — заверил он.
— Ко мне, — приказала Марина Солёная.
— Только не поднимай волну, — бросил он Телемаху, — а то мне штрашно влетит.
Бриз подгрёб к Марине Солёной, все ещё пряча Телемаха. Но прежде чем она успела его заметить, Тедемах рванулся прочь и очутился позади неё. Он барахтался в её жёлтых, как масло, волосах, которые плавали на воде, и видел только её толстую веснушчатую шею.
На этой шее висело ожерелье из мерцающих жемчужин. Оно напомнило Телемаху спасательный канат. Он крепко ухватился за него.
Но ожерелье порвалось.
И так как ювелир, по-видимому, забыл завязать узелки между отдельными жемчужинами, все они соскользнули со шнура и одна за другой исчезли в глубине моря.
— Мои жемчуга! — вскричала Марина Солёная, ныряя вслед за ними. Она ушла с головой под воду, а её божественная попа, розовая и усыпанная веснушками, предстала на всеобщее обозрение.
Глава девятнадцатая. Рыба-Кит
Раздался дружный свист. Ветры облегченно вздохнули.
Ветродуй поглядел вслед своей повелительнице и задумчиво произнёс:
— В сущности, у неё лишь один недостаток — она никогда не утонет.
И, обращаясь к Телемаху, добавил:
— Кто бы ты ни был, мы тебе благодарны. Что мы можем для тебя сделать?
— Я хочу выбраться отсюда, — ответил Телемах.
Бриз, расправив крылья, поднял Телемаха в воздух.
— Я шмогу отнешти тебя лишь до ближайшего берега. Я вшего лишь береговой ветер, — объяснил он.
И они отправились в полёт. А ветры у них за спиной снова разбушевались, брызгая друг другу в рот и в нос.
Бриз доставил Телемаха к скале, торчавшей из воды, словно острый зуб.
— Не шкучай, — сказал он на прощанье и понуро удалился.
На вершине скалы, похожей на зуб, росла одна-единственная пиния. Телемах взобрался на пинию, и перед ним открылся прекрасный вид на морской простор.
И вот что он увидел.
Справа он увидел Рыбу-Кит. Чудо-юдо удобно расположилось на своей песчаной косе, солнце грело ему спину, а в животе у него булькал мировой океан. Его голову украшал зубчатый золотой обруч, полный воды.
Внутри обруча плавали американский флот и японский флот, как раз в это время они вели морской бой. Из стволов корабельных пушек вылетали белые облачка. Но Телемах не интересовался политикой.
Слева от него проплыл какой-то плот с человеком на борту. Голова человека была повязана платком.
Рыба-Кит сделал вдох. Море устремилось в его глотку, образовав целый водопад. Мужчина на плоту изо всех сил орудовал веслами и маневрировал парусом. Но его усилия были тщетны. Беспомощный плот неумолимо затягивало в глотку Рыбы-Кита.
«Сейчас он его проглотит», — подумал Телемах.
Но как раз в тот момент, когда плот вплотную приблизился к пасти, Рыба-Кит сделал выдох.
Поток отхлынул от пасти, увлекая за собой плот.
Плот отнесло довольно далеко, и человек снова изо всех сил попытался проплыть мимо Рыбы-Кита, орудуя веслами и парусом.
Рыба-Кит сделал вдох. Плот развернуло и, несмотря на все усилия человека, понесло назад, в пасть Кита.
— Он опять его не проглотит, — сказал Фретти, очутившийся на дереве рядом с Телемахом. — Боюсь, это продолжается уже давно.
— Ужасная жизнь, — сказал Телемах. — Всё время плыть то туда, то сюда, а потом начинать всё сначала.
— Ну да, — сказал Фретти. — Обычно
