темнеет брутальная щетина на щеках, улыбочка коварного соблазнителя заставляет женские сердца учащенно трепыхаться.
Недаром грудастые нимфы со стены потеряли последние фиговые листочки.
Ордынов специально для журнала фотосессию в квартире заказал? Надеется инвесторов привлечь голым торсом?
Светлана насмешливо кашлянула, довольная моим замешательством.
– Хорош красавец – ага! Под пятым номером в списке.
– В каком списке? – внезапно севшим голосом прошептала я.
– Ты статью-то читаешь?
– А-а… да-да. Сейчас.
«Топ самых успешных холостяков города».
Номер первый – Егор Галимов. Телезвезда прошлого сезона столичного шоу, ныне местный предприниматель, блогер, модель. 23 года. Предпочитает красивых, раскованных девушек, похожих на юную Монику Белуччи. Рост не менее 170 см. Объем талии – не больше 63 см.
Номер два – Артем Туганский. Призер международных соревнований по вольной борьбе. Владелец спортивного клуба «Легионер» и кафе «Ундина». 26 лет. Готов обрести семейное счастье с умной, красивой, нежной образованной девушкой, которая способна сама себя обеспечить.
Номер три – директор автосалона Марк Ашкенази, 30 лет, тут, кажется, запросы попроще – скромная, добрая, милая голубоглазая брюнетка с высшим образованием и личной недвижимостью. Должна любить собак и увлекаться дайвингом.
«Ни фига не проще…»
Номер четыре – преуспевающий банкир 32 года, сын стального магната, ищет половинку, которая понравится маме.
Я нарочно избегала абзацев с характеристикой Романа Ордынова. Это будет лучший десерт на сегодня. Сладко-горьковатые впечатления, как вкус «Красного бархата». Но тетя Света стояла над душой с вафельным полотенцем и мокрой тарелкой, ожидала моей реакции. Нельзя же разочаровать.
– Классные иллюстрации! – одобрительно восклицаю я.
– Ты вслух, Дина, вслух прочитай про своего поклонника.
«Извольте, тетушка…»
– Роман Ордынов – 35 лет, сын застройщика Дениса Ордынова и совладелец бизнес-центра «Ордынов групп», основатель прибыльной трейдинговой компании, соучредитель сети автомоек «Быстро и чисто». Разведен и не торопится вступать в новый брак, выбирает свободные отношения.
В девушках ценит искренность и загадку, ухоженную внешность и чувство юмора. Покорить его сердце можно романтическим ужином при свечах, легким стриптизом под расслабляющую музыку и массажем.
Я дрожала от негодования.
«Ах, бедняжка, такая сложная жизнь, что без эротического массажа уже расслабиться невозможно!»
Мне хотелось разорвать на кусочки плотные глянцевые листы с фотками капризных мажоров, хотя бы стукнуть кулаком по одной небритой физиономии, торчащей из ванны с видом Юлия Цезаря, разорившего галлов на акциях "Газпрома".
Хотелось выбросить дурацкий журнал в мусорное ведро.
«Стриптиз и свободные отношения… Работать не могу, думаю о тебе – поехали в номера…"
Сейчас – разбежалась, уже стягиваю чулочки! Конечно, выгодный холостяк – пятый номер, спешу и падаю – держи карман шире. Или чего там можно еще держать?
У меня не на шутку разыгралась фантазия, а еще тетя Света бубнит над ухом:
– Чем работать за двадцать тысяч на ресепшен и найти какого-нибудь голодранца бездомного, лучше с Ордыновым на море слетать, посмотреть мир, покушать лангустов с крабами. Ты еще девочка у нас. Умненькая, хорошенькая – обязан ценить, уважать… Уж если себя отдавать, так подороже, Дина. Поверь моему опыту, я тоже когда-то мечтала отхватить сладенький пирожок. А наткнулась на черствый сухарь. А теперь так скажу – лучше годик роскошной жизни с интересным, состоятельным мужиком, чем полжизни вкалывать на ипотеку с нытиком – неудачником. Хоть будет, что вспомнить!
Я начинаю сердито сопеть, сами собой сжимаются кулаки и с треском рвется листок из журнала.
– А что – не правду сказала? – хрипло кричит Светлана. – Или хочешь на ферму вернуться? Что-то братикам твоим в городе не нашлось теплого местечка и женушек отыскали под стать – деревенские клуши.
– Катя – учительница! – возмущаюсь я. – Марина – старший продавец, освоила бухучет и разбирается в налогах.
– К сорока расплылась как бочка ваша Марина.
– Это после рождения Лизы…
У меня в сумочке звонит мобильный, я бегу в коридор, спасаясь от душного разговора.
– Ты куда? – кричит Светлана.
– Записываться на уроки массажа! – отвечаю я.
– Какого… зачем?
– Эротического! – кричу я. – Для обольщения лучшего холостяка города. Иначе по кастингу не пройду.
Звонила Варя. Счастливый голос вызвал досаду, немножко не вовремя.
– Привет, Дин! Можешь говорить? Ничего, что я поздно?
Еще минут десять назад я бы ответила дружелюбно, несмотря на усталость, но сейчас с трудом сохраняла спокойствие.
– Привет! Что-то срочное? Я только вернулась с работы, хотела принять душ.
– Хи-хи! Папуль тоже пришел взвинченный, уже целый час отмокает в ванной.
– С нимфами? – вырвалось у меня.
– Нет, один… Ха-ха-а! Поняла прикол. Ага – голые тетки на стенах. Я тут узнала, что из-за мозаики квартира стоила на две сотни дороже, прикинь?
– Да уж!
А что тут скажешь? Одной рукой я держала телефон, другой пыталась настроить теплую воду. Ванна мне тоже не помешает. Надеюсь, Варя не собирается подробно описывать, как прошел день.
– Я нашла крутое черное платье в стиле Уэнсдей! В субботу тебе покажу. Умеешь волосы в косички заплетать и закручивать сверху?
– Поздравляю. Можно попробовать.
Я ставлю телефон на громкую связь, скидываю халатик и опускаюсь в душистую пену. Миндальное молочко и гибискус. Первый раз купила этот гель. Блаженство.
– А вот и папуля! – радостно сообщает Варя. – В одном полотенце как Геракл, говорит – жарко. А Дина сейчас тоже моется. Скажи ей что-нибудь!
Последняя фраза явно предназначалась Ордынову. Я невольно сжалась в комочек, подтянула колени к груди, будто меня могла снимать камера на телефоне. На всякий случай отодвигаю его подальше мокрой рукой.
В комнате Вари слышался приглушенный мужской голос, папа с доченькой снова спорят, наконец, Роман обращается ко мне:
– С кем ты приехала домой, Дин?
– Надежда – моя двоюродная сестра. Она арендует у вас помещение под салон красоты.
«Разве должна отчитываться? Что за новости!»
– Все в порядке? – неймется Ордынову.
– Да-а…
У Вари тоже телефон на громкой связи, я слышу, как она снова дурачится, ищет фен, чтобы высушить папочке шевелюру. Почему у меня так стучит сердце, словно я подглядываю за их проделками? И вообще, разве это нормально, что Роман заходит в спальню взрослой дочери полуголым?
Лучше всего отключить телефон, закинуть его за стиральную машину и нырнуть поглубже, насколько позволят габариты ванны. Стыдно признаться, несмотря на гламурную статейку о холостяке, я отчаянно хочу видеть, как Роман шутливо щелкает Варьку по носу, пытается потрепать за ухо, бормочет всякие глупости и целует в щеку. Подумаешь, телячьи нежности!
Вот меня папа никогда не целовал. Может, в раннем детстве… совсем не помню. Я знаю, что родители меня обожают и очень заботятся, но физических проявлений любви в нашей семье не заведено. Зато я отыгрываюсь на племяшках – тискаю Лизу и кружу
