глаза.
— Не понял… кто-то под личиной Тахона пронёс бомбу и взорвал? — уточнил он.
— Совершенно верно, брат. И чтобы оруженосец не ушёл навстречу ветру, охотник позвал знакомую ему вампиршу — из своих прислужниц, и, ни взирая на запреты, инициировал оруженосца, превратив его в вампира.
Леофрик присвистнул от восхищения:
— Даже так! И где же он теперь, этот оруженосец-Франкенштейн?
— В общественной столовой. Ест за твой счёт, — улыбнулся Деймон.
Леофрик покачал головой. Никогда ещё он не был так близок с оруженосцем охотника Вершинского, который сейчас жевал мясо, пил кровь животных и ни в чём себе не отказывал.
— А что, это даже забавно. Интересный ход, — взвешивал плюсы и минусы хозяин замка. — Мне кажется, что странный оруженосец может решить исход сражение в нашу пользу. Потому что он и вампир, и хранилище магии…
— …ещё и сильный маг. Правда, пока не раскрывшийся, — добавил Деймон.
— Он ещё и маг? — ещё больше изумился Леофрик. — И если всё так, как ты мне рассказал, то уверяю тебя, брат, мы непременно вернём замок Малум в ближайшее время.
— Я думал, что вернём мы его гораздо скорее, — кивнул Деймон.
Братья чокнулись серебряными кубками, испив вино до последней капли.
Сегодня был замечательный день. Сегодня в безлюдие пришли хорошие новости.
Леофрик посмотрел в глаза своему брату, затем обнял его и негромко сказал:
— Я точно знаю, что охотник Вершинский где-то рядом. Он бродит по тёмным коридорам замка, и я чувствую его... Только давай, брат, не будет его искать. Пусть наш новоявленный друг работает во благо вампирского мира и ускорит нашу победу.
Глава 9
Глава 9. Дитя грешного оруженосца и неосторожность деревенской колдуньи
Елена Аркадьевна проснулась от лёгкого прикосновения могучей руки. Ей давно не спалось так сладко. Она буквально купалась в красочных снах. В волшебных снах.
Открыв глаза, Елена Аркадьевна увидела бородатое лицо Цербы Козловски. Вампир уже не казался ей жутким чудовищем. От него не разило навозом, с него не сыпалась грязь. Он казался ей, конечно, не сказочным принцем, но вполне симпатичным мужчиной.
— Я снова вернулся к тебе, моя царевна, — ласково сказал Церба.
Вампир склонился и нежно поцеловал её в щёку.
Голос его был приятен.
И всё-таки, как бывают обманчивы первые ощущения…
И, кажется, она уже влюбилась в этого вампира…
Елена Аркадьевна потянулась своими тоненькими ручками, наигранно сложила губки бантиком и произнесла шёпотом:
— Здравствуй, мой сказочный царь…
Настроение у неё было чудное. Спать на широкой кровати, на мягкой перине, на пышных подушках и под ласковым одеялом — одно удовольствие. Церба оказался настоящим волшебником, превратив неказистую, холодную землянку в шикарную и просторную комнату.
Исчез кривой стол. Сбежали мыши. Вместо полок у земляной стены стояло трюмо с зеркалом. Полы были тёплые, покрытые отполированным паркетом, а потолок окрашен в цвет вечернего неба с десятком маленьких лампочек, похожих на звёзды.
Козловски лишь развязал один из мешочков, взмахнул рукой, рассыпав золотистый порошок, и землянка преобразилась в приличную спальню, где сегодня ночью Елена Аркадьевна видела чудесные сны, наполненные легковесными полётами над необъятными лесами и живописными долинами. Она летала за облаками. Летала высоко по небу. Как в детстве.
— Ты всегда приходишь ко мне перед обедом и после ужина. Но сегодня пришёл раньше. Тебя не потеряет Драгуш? Вдруг он следит за тобой? — настороженно спросила Елена Аркадьевна.
— Меня не просто выследить. А скорее, невозможно, — спокойно ответил вампир.
Церба очень изменился за последние дни. Пропала медвежья походка, морщины на его лице распрямились. Он перестал сутулиться, а главное вонять. Даже его одежда стала другой. И боты, и штаны, и рубаха, и жилетка — всё также были пошиты из грубого сукна и толстой кожи, но вещи были свежие, не заношенные.
— Пойдём на воздух, Елена, — предложил Церба. — День сегодня солнечный. Тебе понравится.
Вампир обращался к ней по имени, как к равной. Иногда называл царевной. Он был весьма любезен и вовсе не глуп, как думала она раньше.
И правда, день сегодня был замечательный. За макушками сосен плыли редкие облака, в ветвях щебетали птицы, а воздух был свежим, очаровательным, мягким.
— Я принёс тебе лепёшки и жареные кабачки. Есть ещё мясо из супа. Представляешь, стащил из кастрюли… Только ты не побрезгуй, потому что сегодня на обед в замке конина, — будто извинялся Церба.
Елена Аркадьевна снова улыбнулась. Улыбка у неё была доброй. Козловски с ума сходил от её улыбки.
— Ну конина и конина, — потирая ладошки, приготовилась принять пищу человеческая женщина.
Она взяла кусок мяса с деревянной тарелки и прикусила.
— Я научилась ценить заново примитивные смыслы, — сказала она, медленно пережёвывая еду. — Вот, например, кровать. Я никогда не дорожила тем, что имела. А теперь я просто счастлива спать на перине... Или та же конина… Я даже думать не могла, что когда-нибудь буду рада съесть порцию или две порции варёной лошадки.
