нее вообще дозвониться не мог. Мать сказала, что Ира привезла Гелю и сказала, что ей нужно срочно навестить родителей. Это еще что за новости? Она меня даже в известность не поставила, укатила хрен пойми куда. Неделя тишины. Я реально чуть было не сорвался. Если бы еще это было так просто. Успокаивало лишь то, что с Ангелиной она созванивалась ежедневно. Это мне уже мать докладывала. Потом пробивался несколько раз до нее. Она говорила, что у нее все нормально, поживет пока у родителей. Отец пошел на поправку, хочет побыть с ним. Отцу ее общество идет на пользу.
А теперь вообще молчит. Такое ощущение, что она меня заблокировала. Звоню в пустоту! А с Ангелиной по-прежнему ежедневный созвон. У матери пытался выяснить что-то. Говорит: Все хорошо, общаются каждый день. Вот бы Рита так дочке звонила…
Завтра возвращаюсь домой. Скорей бы уже родила. Я ей такую порку за эти закидоны устрою потом. Сейчас нельзя, но я обязательно ей это припомню. Уехала неизвестно куда с моим ребенком и молчит. Откуда-то в голову пришли мысли о ее брате. Где он там, на Кипре живет? Может она и его навестить решила?
Как я и ожидал, Иры дома не оказалось. Как и части ее вещей. Мои вещи собраны. Их здесь было не так уж много. Стоят в коридоре в спортивной сумке. Сверху лежат ключи от моей квартиры. Теперь сомнений не осталось, Дашка все же поучаствовала. Ну почему она промолчала? Я сказочный придурок… Как можно было надеяться на то, что Даша угомонится? Зря я ее заблочил. Нужно было попытаться поговорить с ней нормально. Но я почему-то решил, что она выплеснула на меня уже весь свой яд. И больше не появится. А смысл? У каждого из нас теперь своя жизнь. Надеялся, что она это поняла.
Единственным связующим звеном с Ириной, помимо матери и Гели, является Алина. Хорошо, что я знаю ее адрес.
* * *
— Звони быстро своей подруге!
— Алексей. Успокойся немного.
Капец, она замороженная! Мне эти ее успокойся, нигде не тарахтели! Я, злой, нестриженый, небритый, сразу примчался по адресу Ирининого брата. Но его квартирантка пытается корчить невозмутимую физиономию. Успокаивает она меня! Откуда я знаю, что у беременных там в голове? Может, она и вправду куда-нибудь за границу свинтила.
Наконец она пропускает меня в квартиру.
— Я сейчас тебе все расскажу, только не нервничай. Честно говоря, Ира мне не разрешала делиться с кем-либо такой информацией, но я за нее тоже очень переживаю.
Мне от ее слов ни хрена не легче. А она все тянет…
— Ну?
— Ира сейчас лежит на сохранении, — Алина выставляет ладони перед собой. Вероятно, она испугалась моего взбешённого взгляда.
— Где она лежит⁉ И молчит при этом⁉ То есть мне об этом знать, по ее мнению, не нужно! Тебе нужно! А мне, отцу ее ребенка, не нужно⁉
— Алексей! Сейчас уже все хорошо!
— Какого она туда поперлась⁉ Ты, наверное, и это знаешь⁉ Как пить дать, ее мамаша там довела!
— Не совсем так. Там вообще такая ситуация случилась… Думаю, Ира сама тебе расскажет… А поехала она туда, потому что твоя девушка ее достала!
У меня просто слов нет. — Алина. У меня жена! Девушки у меня никакой нет.
— Значит, бывшая девушка. Которая, кстати, чуть Ангелину не задавила. А потом два дня подряд приходила сначала к тебе потом к Ире, — уже далеко не растерянным голосом говорит женщина.
Вероятно, ей доходит, что я не в курсе. Поэтому нервно, но в подробностях она начинает рассказывать мне все случившееся.
П…ц! Я поработал.
— Дай мне ее адрес.
— Нет! Не проси! Я и так слишком много рассказала. Боюсь, что Ира этого не поймет. Я не имею право вмешиваться в ее жизнь. Если она решила не ставить тебя в известность, я и подавно не должна была этого делать. Потерпи, пока она сама не вернется.
— Когда это будет?
— Не знаю.
— А что с ней случилось то? С ребенком что?
— Отслойка плаценты. Но все уже нормально. На днях ее должны выписать.
— Лежит где?
— Не волнуйся. Там хорошая больница.
Адрес она мне так и не дала… Конечно же, я могу найти его иначе. Адрес сейчас найти не сложно. Вот только видеть она меня не хочет. И правильно делает. Что ей могла наплести Дашка? Да все что угодно! Ира права, ей ни к чему были эти нервы. Она ребенка нашего сохранять уехала. Как только вот до сохранялась, до госпитализации?
А за Гельку? Почему не рассказала? Вероятно, мама этой истории не знает. Ирина вполне могла убедить ребенка не рассказывать бабушке. Уж точно не за себя переживала, просто не хотела, чтобы мать нервничала.
Вечером поеду до мамы. Надеюсь, с Ангелиной она связь все еще поддерживает.
Еще утром я был так взвинчен. Очень хотелось спросить с нее за все ее закидоны. Молчать она вздумала! Я там места себе не находил. Я же сам рвался на эту работу. Рождение ребенка, ремонт в квартире! Мне нужен был этот проект и я в него вцепился, никак не мог его бросить. Заработал, б…! Я почему-то даже мысли допускать не хотел, что сам стал причиной ее отъезда и такого странного поведения. То отвечает, то не отвечает, то пара слов в сообщении и все на этом… Списывал все на ее положение и перемены настроения. А теперь хрен его знает! Как с ней общаться? Особенно в свете выяснившихся обстоятельств.
Жду, пока Гелька с ней наболтается. Мама сказала, что созваниваются они каждый день после шести и болтают по часу, не меньше. Точнее, болтает Ангелина, пересказывая ей в подробностях все события, произошедшие за день в садике. Но меня хватает буквально минут на десять. Забираю у племянницы планшет и направляюсь в другую комнату.
— Пожалуйста, только не сбрасывай.
Но Ира не сбрасывает, просто молча смотрит на меня. Похудела, а должна была поправиться, под глазами залегли синие круги. Когда я уезжал она выглядела иначе.
Я тоже смотрю на нее молча, не знаю с чего начать разговор.
— Леш, ты прости меня, — совершенно неожиданно начинает она. — Я чуть сама не угробила нашего Ромку!
— Ир. Что ты такое говоришь?
— Я не думала, что так получится… Папа упал. Я по инерции бросилась помогать ему подняться.
— Ир. Ты что? Не плачь! Откуда ты могла знать? Алина сказала, что уже все хорошо. Что тебя скоро выпишут.
— Ты был у Алины?
— Да. Искал тебя.
— А что она
