Книга Все сложно - Тара Девитт

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70

Хорошо. По крайней мере Майер говорит голосом, похожим на его собственный. Однако по-прежнему не отрываясь смотрит на микрофон.

– Когда твоя жизнь кардинально меняется, это всегда… напряжно, правда? Раньше я часто выходил на сцену, и ваш смех, ваша поддержка давали мне все, что я хотел. А потом у меня родилась дочь, и остались мы с ней вдвоем. Просыпаясь по утрам, я мог рассчитывать только на себя и свои силы. Любой родитель вам подтвердит: дети не помогут тебе самоутвердиться. Наоборот, они постоянно унижают тебя в твоих же собственных глазах. В какой-то момент ты можешь подумать: «Ура! Наконец-то я начинаю что-то понимать», а уже через пару секунд до тебя доходит: «Да ни фига я не понимаю!» – Кто-то в зале нервно усмехается. – В результате, вместо того чтобы выходить к вам и шутить над собой, над друзьями или над суетностью жизни, я вынужден посещать психотерапевта.

Слава богу, люди начинают улыбаться. Кое-где слышны короткие трели смеха.

– Нет, правда! – Майер поднимает глаза; похоже, он чувствует себя немного увереннее. – Думаю, нам всем не мешает почаще ходить к психотерапевтам и побольше говорить об этом. Психотерапия – как кофе по утрам, чувствуешь себя лучше и бодрей. Избавляешься от дерьма и перестаешь гавкать на окружающих.

Воздух в зале вибрирует от теплого непринужденного смеха. Майер выдыхает в микрофон:

– В связи с вышесказанным прошу вас поприветствовать девушку, которая будет вашим психотерапевтом на сегодняшний вечер, – Фарли Джонс!

Майер поворачивается ко мне и, натянуто улыбаясь, хлопает в ладоши. Как только я появляюсь, он исчезает за кулисами.

Уйдя со сцены, я мгновенно стираю с лица улыбку, хотя аплодисменты еще не стихли.

– В чем дело? Все же классно! Ты супер! – удивляется Ральф.

– Где Майер? – отрывисто спрашиваю я.

– Так он… уже ушел, по-моему.

Черт! Я хватаюсь за телефон и топаю к выходу, игнорируя поздравления и комплименты в свой адрес. Майер сразу берет трубку.

– Алло. Я… я сейчас вернусь. Извини, что ушел.

– Нет, – говорю я, – не возвращайся. Лучше я приду к тебе. Ты где – в гостинице?

– Да, – с облегчением вздыхает он.

– Майер, прости, что так вышло.

– Не извиняйся, Джонс. – По его голосу я понимаю, что он до сих пор не пришел в себя.

Тошнотворный холодок в желудке усиливается. Я испытываю отвращение к себе – чувство, которое посещает меня нечасто и которое я обычно подавляю, но сейчас почему-то не получается.

– Встретимся в баре отеля? – спрашиваю я.

– Конечно. Сейчас спущусь.

Когда я вхожу, Майер стоит перед пустым бокалом, ритмично постукивая кулаком по барной стойке. Он не идет мне навстречу и не машет рукой. Когда я останавливаюсь перед ним, он только поднимает глаза – покрасневшие, с темными кругами.

– Майер, я… Мне так жаль, что я тебя заставила…

Я много раз влипала в неприятности из-за своего длинного языка и отсутствия тормозов. Но до сих пор я создавала проблемы только себе, а не своим друзьям.

Вздохнув, Майер выдвигает мне стул. Я сажусь.

– Джонс, это я должен перед тобой извиниться. Я наверняка сбил людям весь настрой, так что тебе потом было трудно их расшевелить. От меня требовалось всего ничего – протянуть несколько минут, а я даже этого не смог. Пожаловался на тяготы жизни одинокого отца и свалил. Жесть! – Бармен ставит перед ним новый бокал. Он делает глоток и, кивнув мне, продолжает: – А Ральф, кстати, звонил. Сказал, что ты выступила потрясающе. Будешь, как обычно, что-нибудь кисленькое? – Майер лениво моргает, причем его глаза смотрят не совсем в одну сторону: похоже, он уже немало выпил.

Я беру меню, тычу пальцем в первый попавшийся коктейль и, дождавшись, когда бармен уйдет, спрашиваю:

– Хочешь поговорить о том, что произошло? Давно это у тебя началось?

Глубоко вздохнув, Майер обхватывает наполовину опустошенный бокал обеими большими ладонями. Обычно он так не пьет. Я привыкла видеть его уверенным и сдержанным.

– Не знаю. Наверное, это какая-то форма посттравматического стрессового расстройства. Доктор Дейл видит причину в том, что первые пару лет после рождения Хейзл я жил чересчур изолированно. – Майер проводит рукой по щетине и допивает виски. – По-другому я тогда не мог. Я был совершенно не готов заниматься ребенком. Черт! Стыдно говорить, но я думал, что буду брать ее к себе иногда на какое-то время, а оказалось… Я постоянно боялся, что все делаю неправильно, и из-за меня она развивается как-то не так, как должна. Ведь сама-то она была такая замечательная, такая красивая, и я любил ее… Ну а потом вдруг выяснилось, что она не слышит. Вместе с ней мне пришлось выучить новый язык. Я не понимал, насколько замкнуто мы с ней живем. Думал, я работаю, значит, все в порядке. Последнее время я только писал и почти никуда не выходил, потому что никому не мог доверить Хейзл.

– Майер, к такому никто никогда не бывает готов. Ты ни в чем не виноват.

– Сейчас я и сам это понимаю, Джонс, но тогда был на грани отчаяния. Где взять хороший материал для стендапа, я не знал. Истории, которые я мог писать, опираясь на собственный опыт, пожалуй, несли в себе больше смысла, чем простые шутки, однако годились скорее для сериалов, чем для сцены. Тем не менее я попытался вернуться в профессию. И не смог. Как комик я даже не развалился на куски, – я просто исчез. Я возненавидел эти рожи и этот шум. Внимание посторонних людей больше меня не радовало. Конечно, я по-прежнему люблю смех, люблю юмор. Но я не хочу выходить на сцену и шутить о том, как тяжело быть отцом. Я мог бы рассказать, какие потрясающие ощущения я испытывал, когда Хейзл улыбалась или узнавала что-нибудь новое. Однако в стендапе это неуместно, а для историй про секс у меня с некоторых пор слишком мало материала. – Мрачно усмехнувшись, Майер закинул в рот кусочки льда из бокала и прожевал их. – Так что теперь я пишу. И меня все устраивает. Порой я испытываю некоторую нехватку адреналина, но это бывает редко, Фи, и не меняет главного: на сцене мне неуютно. Понятия не имею, почему так стало. Кстати, не понимать себя – это тоже сомнительное удовольствие. Раньше я считал себя чуть ли не умнее всех. Черт возьми! Наверное, потому мне и нравилось блистать остроумием перед полным залом. Теперь я оцениваю себя

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70