первым заместителем, Давидом Ивановичем Вражьиным, я пригласил в свою машину. Остальные посольские чины разместились ещё в двух автомобилях, и, судя по репликам, подслушанным мной, пока чиновники размещались по местам, пребывали в восторге, как от моей речи, так и от автомобиля. А то! В разработке дизайна внешнего вида и салона машины, участвовали видные художники.
— Семён Семёнович, в чём дело, почему особу императорской семьи не встретили подобающим образом? Скажу вам откровенно, автомобиль, в котором мы едем, предназначался королю, но теперь он сего подарка не получит. Согласитесь принять этот автомобиль? Второй, предназначавшийся старшему сыну короля, я подарю вам, Давид Иванович. И прошу вас, не делайте тайну из этой коллизии.
Князь поклонился с достоинством, и степенно ответил весьма подробно:
— Вам, Юрий Сергеевич и Елизавета Алексеевна, наверняка известно, что между Российской империей и Англией возникла некоторая напряжённость, спровоцированная именно английской стороной. Англичане изо всех сил демонстрируют нам своё неудовольствие, и прежний посол России, граф Толстой шел у них на поводу. За унижение престижа нашей державы в глазах старинного неприятеля, Толстой с позором снят с должности и под конвоем отправлен в столицу. Разумеется, в официальных документах слово неприятель не использовано, но суть от того не пострадала. Я, признаюсь вам откровенно, на должность посла попал случайно, и в основном из-за своей внешности. Дело в том, что государю требовался человек с неприятной для англичан внешностью, а тут я явился к нему на доклад. Разумеется, я не стал упускать свой случай, и немедленно согласился на предложение стать послом. Давид Иванович, кстати, тоже попал в случай, он работал в русском посольстве давно, как бы, не двадцать лет, но прежние англоманы его затирали. Так что карьер нами сделан огромный, и мы всеми силами стараемся оправдать доверие Его императорского величества. Для начала мы вычистили посольство и все подчинённые нам консульства от англичан и наших доморощенных англоманов. Вместо них подняли из ничтожества верных России людей. Теперь по существу вашего, Юрий Сергеевич, вопроса. Дело в том, что по причине межгосударственных и местных причин, русское посольство находится в жестоком противостоянии с внешнеполитическим ведомством Англии, и её правящим Двором. Последние события, связанные с организованной английским послом в Петербурге попытке мятежа, обострили отношения неимоверно. Я, признаться, поражён, почему вам вообще дали разрешение на визит. Впрочем, отсутствие на причале хотя бы второстепенного представителя правящего двора выглядит совершенно вызывающе, а потому даже хорошо. Ни один европейский монарший двор, как бы он ни был враждебен России, не одобрит нарочитого унижения августейшей семьи. Эдак сегодня англичане безнаказанно выкажут неуважение русским, а завтра будут делать то же самое по отношению к остальным? Нет, такого не потерпят. Посему, Юрий Сергеевич и Елизавета Алексеевна, мы с Давидом Ивановичем рекомендуем вам даже не распаковывать вещей, а не далее как вечером отправиться в другую страну, хотя бы и во Францию, она ближе всех.
А что? Мысль великолепная. Поворачиваюсь к супруге:
— Елизавета Алексеевна, я считаю резоны Семёна Семёновича весьма весомыми. Что же, по сему поводу, думаете вы?
— Полагаю, что совет чрезвычайно хорош, и я бы дала вам совет, Юрий Сергеевич, распорядиться загрузить обратно на корабль всё нами привезённое. На этом же корабле мы и отправимся. Мне бы хотелось посетить Испанию, если, конечно, сие пожелание не расходится с вашими планами.
— Решено! Так мы и поступим. — решил я — Господа, в поместье был подготовлен приём по случаю приезда, не откажите присутствовать на нем.
— Я знаю, что приглашения были разосланы в посольства всех государств, имеющих представительства в Лондоне и всем значительным людям Лондона.– осторожно спросил Давид Иванович — Что вы решили по такому случаю?
— Что же тут решать? Иностранцев примем, а англичанам я разошлю уведомления об отмене приглашения на приём. Отчалим же мы из такого негостеприимного города не сегодня, а завтра, сразу после приёма.
Приём прошел на высшем уровне. Гостей оказалось столько, что они едва уместились в немалых размеров бальном зале. Впрочем, значительная их часть, выслушав мою речь и комментарии моей супруги, разбрелись по кулуарам, обсуждать неожиданный казус, и возможные последствия этого казуса. Большинство гостей сходились во мнении, что король Англии и его советники совершили непростительную ошибку, и понесут неизбежные потери, по крайней мере, репутационные. Рассуждать на данную тему было кому: в арендованный мною дворец набились почти все иностранные аристократы, на сей момент гостившие в Лондоне.
Часам к десяти утра следующего дня мои гости на легковых машинах, автобусах и даже в кузовах грузовиков, отправились провожать меня в порт. Когда наша дружная компания, растянувшаяся колонной метров на триста, проезжала мимо Букингемского дворца, наш посол встал в машине, а верх был снят на всех легковых машинах, и приятным баритоном запел гимн России:
Моя страна ты красуйся пред всем миром
Сквозь мглу веков к правде мы идём
Наш общий дом, отчий дом — Россия
Одной тебе славу мы поём!
Удивительное дело, но мои гости подхватили гимн, как выяснилось, он довольно популярен. Я дал знак остановиться, из подъехавшего грузовика высыпали музыканты и заиграли на своих инструментах. В общем, гимн Российской империи мы исполнили четыре раза: один раз, а капелла, и ещё пару раз под оркестр. Потом, с обязательной пальбой пробками в небо, выпили шампанского.
Многочисленные прохожие и проезжающие встретили нашу эскападу благожелательно, поскольку всё было вполне прилично и мило, а что поём гимн России, так это от избытка дружественных чувств.
И всей компанией отправились грузить нас с супругой на корабль. Детей и прислугу мы отправили раньше.
* * *
Как к моему отъезду, и обстоятельствам сопутствующим оному, отнёсся английский король, мне неизвестно, поскольку ровно через день его не стало. Не стало короля, не стало его семьи, и Палаты Лордов — поголовно — в придачу.
Дело было так:
Пока я, изображая оскорбленное достоинство, фестивалил на приёме в честь приезды и отъезда, мой нелюбезный подопечный, лорд и герцог Мальборо, при полном параде явился к королю и заявил, что желает снять с себя позорящие обвинения в присутствии, как монаршей особы, так и Палаты Лордов. От отдельного суда лордов герцог решительно отказывается, пусть же вся Палата выскажет свой вотум доверия или недоверия своему собрату. Что-либо объяснять без свидетелей герцог отказался, и удалился, оставив короля Георга в весьма расстроенных чувствах. Стоя у окна, он тоскливо размышлял:
Проклятые русские! И сам король и его советники были убеждены, что Джорджа Спенсера, четвёртого герцога Мальборо казнят, и поделом, подлецу. Сразу после казни король бы объявил, что независимое расследование опровергло обвинения русской стороны как ложные, и основанные на ложных посылках. А после такого нехитрого шага правительство Британии перешло бы в решительное контрнаступление, сначала дипломатическое, потом экономическое, а потом и в военное. Но русские негодяи просто выкинули недоумка-герцога из своей провонявшей медведями страны, обстряпав это как побег, причём обстряпали глупо, неумело, грубо, как будто не профессионалы-разведчики великой державы тут работали, а криворукие и полоумные заговорщики из дешёвой комедии. Это же надо было умудриться доставить к трапу корабля пьяного в слякоть герцога, в роскошном экипаже, запряжённом четвёркой немыслимо дорогих коней!!! Ещё неизвестны остальные детали «побега». С этих мерзавцев станется провезти беглого посла по главным улицам. Одним словом, всё было так очевидно, так вульгарно и бездарно, что невозможно допустить участие в этом деле русской разведки. Да, Великобритания может выдвинуть обвинения, но любой сведущий человек просто посмеётся над предъявленными аргументами, предъявленными мировой общественности. Следовательно, следует проглотить издёвку, и дождавшись удобного случая, нанести неотвратимый ответный удар, приложив всё истинно английские коварство и жестокость.
Да, именно так и поступим. Самого же герцога, лишив титулов, званий и имущества, арестуют прямо в зале заседаний Палаты Лордов, и казнят… Нет, не казнят. Некий офицер или даже простой тюремщик, возмущённый изменой бывшего лорда приколет его шпагой. Нет, не шпагой, а штыком ружья. Нет!!! Пусть это будет какой-нибудь золотарь, и он расшибёт голову проклятого Мальборо дубиной, не очищенной от того, что на неё налипло во время работы золотаря.
Последняя идея изрядно утешила монарха, и он отправился заниматься текущими делами, в чаянии завтрашнего
