голова подвигала губами и сморщила нос так, как обычно делает человек, смиренно пожимающий плечами, пытаясь продемонстрировать откровенность. — Имеешь право, конечно, не спорю… Но ведь поэтому если сейчас скажу, куда и как лучше идти, где безопаснее — ты ж ведь ни в жизнь не послушаешь. Да?
— Говорить ты можешь, что хочешь. Тебя не заткнёшь. — Почёсывая кота за ухом, Алиса наблюдала, как я закрепляю эту голову на своём рюкзаке сзади. После сбора всех припасов внутри места уже не осталось. И тому, что теперь было остатком от главаря местной банды, предстояло ехать за моей спиной внутри пустой пятилитровой бутыли. Примотанной к рюкзаку скотчем.
— Грубиянка… Как есть грубиянка… — Посокрушался старик для видимости. — Ну хорошо. Давай тогда попробуем, говоря по-научному, пойти от обратного. Учёных-то ты уважаешь? Ну вот и слушай. В застройке сейчас точно делать нечего. Как только местные бродяги да выживалы узнают, что район больше никто не держит, то там начнётся такой же беспредел, как в апреле-мае. Ты вот у деда на даче отсиделась, радость наша… И не видела, на что люди способны, если всего дня три-четыре толком не кормить…
Пока я трещал скотчем, обматывая бутыль, девушка молчала, словно ожидая продолжения этих наставлений по безопасности.
И они незамедлительно последовали:
— Поэтому воронка в Выхино однозначно не твой вариант для ночлега. А пузырь в Пироговке… Если любера заметили дым от вашей хаты… А они его заметили, будь уверена… То, значицца, уже там шныряют повсюду около МКАДа. И дачку вашу провентилируют, и всё что рядом. На предмет недобитков, может, хабара какого. Они вечно меня на вшивость проверяли. Напоремся — в таком состоянии точно не отбазарю.
— Если юг и запад — не вариант, а на востоке — космонавты, значит, остаётся только север? Королёв? Ловко ты мне, конечно, «не сказал» куда идти. — Алиса обозначила кавычки характерным жестом пальцев.
— Ну тут как… — Молот продолжал сохранять маску безразличного равнодушия. — Вообще, я бы вам и на север соваться не рекомендовал.
— И почему же это?
Голова немного помолчала, слегка прищурившись. И ответила вопросом на вопрос:
— А профессор давно крайний раз в Королёв ходил?
— Не помню… Летом ещё, наверное…
— Летом… Ха… Летом в Лосином острове считай курорт был! Псов вот только перебили — и красота. Грибы целыми оврагами, зверьё само в руки лезет, малина в августе пошла — чистый сахар… — Молот мечтательно улыбнулся, но тут же резко помрачнел. — А в сентябре у меня там патруль на МКАДе на связь не вышел. Двое. Думали, что из Мытищ пацаны шалят. Хотя они вроде ровные, но мало ли… Пошли искать тогда. И запеленговали рацию аж возле болот. На Яузе торфяники знаешь же где?
Я так и не понял, кого именно он спрашивал. Но кивнули мы с Алисой одновременно.
— Ну и вот… В итоге действительно нашли там, но только одного. Сидит на кочке, весь грязный как чушка, слюни пускает. И всё повторяет про какие-то рога и разрыв. На любой вопрос. «Рога разрыв», да «рога разрыв»… И потом…
— Тогда по кольцевой не пойдём точно. — Перебила его рассказ девушка. Было не похоже на то, что её как-то напугала эта мрачная история. — Я так и знала, что там твоих ещё можно встретить. Или других таких же бандитов…
— Да ты дослушай, коза рыжая! Пороть тебя деду надо было, а не от людей прятать! «Бандитов»… — Кажется, старика и впрямь стало задевать подобное отношение.
— Да ладно, не обижайся. Что дальше-то?
— Я никогда не обижаюсь, Алиска. Огорчаюсь — это бывает… Особенно когда вижу, во что молодёжь превратилась… — Коротко глянув в мою сторону, когда я закончил со скотчем и отсел от рюкзака, Молот наверняка заметил на моём лице неподдельный интерес и даже легко улыбнулся. — Ну и вот… Потом… Да прямо на следующий день, напарник его сам к лагерю пришел…
— А я думала, что его там какой-то лось съел…
— Да чтоб тебя…
— Ну всё-всё, молчу!
— Вот и правильно! Бери вон пример с парня. — Он указал на меня взглядом. — Молчишь — умнее выглядишь!
Подождав с недовольным видом ещё немного, старик убедился в том, что Алиса всё-таки сидит смирно и намерена дослушать жутковатую историю до конца. И только тогда продолжил:
— Пришёл, короче, как обычно. Как будто ничего не случилось. Сигнал заранее дал, на просеку сам вышел, рукой часовым махнул. Здорово, мол. И удивляется, чего это они его вдруг на прицел взяли. Говорит, дескать, вы чё пацаны. Это ж я! Бобёр! — Задрав брови, Молот постарался изобразить искреннее удивление своего подопечного. — Погоняло у него такое было… Зубы торчали… Короче, часовые ему — стой, где стоишь, чёрт лысый! И меня зовут. Бобёр, говорят, вернулся. Только по частям. Я не понимаю ни хрена, лезу на мешки, значит… Смотрю на него и думаю — ну всё, старый, допился… Или какую-то не ту бражку дед нам в этот раз притаранил…
Сделав эффектную паузу, говорящая голова не могла не улыбнуться, когда Алиса с нетерпением плеснула руками:
— Ну и чё с ним было?! Не мемоида же из него гости сделали, раз он здоровался!
— Нет, не мемоида… Ты слушай! — Старик перестал улыбаться и вновь таинственно нахмурился. — Он по-прежнему стоял и не понимал, чё с нами не так. Точнее, с ним. Начал рассказывать про того, которого на болотах нашли. Что тот, дескать, от него сам сбежал вот только что. Час назад. Просто так, ни с хера. Шли-шли по маршруту, тачки брошенные обсуждали и вдруг напарник как даст по тапкам! И вместе с рацией с эстакады сиганул. В лес. Бобёр говорит, поискал его малость для приличия, позвал — ни ответа ни привета. Ну и решил вернуться в лагерь, чтобы уже с остальными искать. Чё вы, говорит, рты-то пооткрывали… Сам вернулся уже?
Во время очередной паузы Алису даже немного затрясло от нетерпения. Но она мужественно удержалась от ненужных восклицаний.
— А я его в обратку, значит, и спрашиваю… Бобёр, а Бобёр… А ты ноги свои сейчас нормально ощущаешь? Целиком? Он такой — ну да… Огляделся, оправился на всякий случай, штаны подтянул. А чё, говорит, зацепился что ли где? — Мимика Молота была чрезвычайно живой. Изображая диалог он мастерски менял за долю секунды выражение настороженного недоумения на беззаботность своего подопечного. — А то, говорю, Бобёр… Твои ноги сейчас на полметра от тебя в стороне стоят. Вместе с сапогами.
— Это как? — Не выдержала Алиса.
— А вот так. Он сам по колено — как будто в воздухе
