как-то слинять.
На первый взгляд задачка сложная, а то и вовсе невыполнимая. Но когда меня останавливали подобные глупости?
Вот и цель появилась. Будоражащая и опасная. Как раз по мне.
Когда идём обратно, Света что-то щебечет, но я её почти не слушаю. Погружён в раздумья. Пытаюсь разработать план по организации охоты.
— Смотри, какая красота! — восхищеёно восклицает девушка и вдруг останавливается.
Ее искрящиеся глазки прикованы к витрине магазина одежды. За стеклом стоят манекены, на которых висят пальто, перчатки, шляпки и прочие шмотки. Не понимаю, что именно поразило Светочку, пока она не объясняет:
— Видишь вон тот платок? — указывает на пуховый платок с красивым узором. — У мамы был почти такой же. Он у меня до сих пор лежит, но истрепался весь… Вот бы новый купить.
Смотрю на ценник — двадцать рублей. Ничего себе. Не то чтобы большая сумма, но за тряпку, даже красивую… Магазин, походу, не из дешевых.
Когда приближаемся к месту, где стоит наш автобус, я вдруг вижу Бернарда Хенриковича. Он поехал с нами в качестве сопровождающего, но тактично слинял ещё перед началом похода в музей, оставив на попечение других взрослых.
А теперь вот стоит возле какого-то кабака и общается с мутными на вид личностями… Я достаточно головорезов повидал в прошлой жизни, особенно в детстве. Поэтому сразу вижу, что таким ребятам убить кого-нибудь — раз плюнуть.
Бернард, конечно, тоже на вид не заинька. Но всё равно, странно, что он ведёт какие-то дела с подобными людьми. Всё-таки спортсмен, воспитатель, а не какой-то бандюган. А то, что он не просто говорит, а обсуждает дело, понятно — в конце разговора Хенрикович кивает, пожимает головорезам руки, и потом мужчины расходятся.
Дураком надо быть, чтоб не понять — свершилась какая-то сделка.
Интересно, какая?
Я собираюсь это узнать.
И, возможно, даже поучаствовать.
Ещё чуть-чуть Светочки. На прогулке в городе и в более интимной обстановке.
Глава 12
— Как думаешь, что это было? — спрашивает Света.
Я хоть и держу девушку за руку, уже совсем забыл, что она здесь. Так сильно погрузился в размышления. Сначала про охоту на Изнанке, затем про делишки Бернарда.
— Что?
— Ну, зачем ваш тренер с этими бандюгами общался…
— С чего ты взяла, что это бандюги? — смеюсь я.
Там по рожам, конечно, сразу понятно. Но делаю вид, что не догнал, и продолжаю:
— Мало ли какие у Бернарда Хенриковича дела. Может, он в городе кого-то тренирует в свободное время или долг забирал…
«Или выбивал», — вдруг посещает меня мысль. Тренер идеально подходит на роль громилы, который кого угодно способен заставить расстаться с кровными. Суровый вид, холодный взгляд, покрытые татухами мощные ручищи.
— Наверное, ты прав, — пожимает плечами Светочка. — Мало ли что.
Идём дальше. Краем глаза наблюдаю за Бернардом, который находится на другой стороне улицы и нас не видит. Он отходит в сторонку, оглядывается, а потом идёт в тёмную подворотню. Замечаю, что туда стекаются и другие подозрительного вида граждане.
Хм-м… Что-то интересное происходит, не иначе.
— Сколько времени до отправления?
Света смотрит на наручные часики и говорит:
— Полтора часа.
Запоминаю переулок, в который зашёл Бернард, и отвожу Свету к автобусу — благо, он в одном квартале. Потом говорю, что у меня живот крутит и надо срочно найти, где облегчиться. Быстрым шагом ухожу, а повернув за угол, срываюсь на бег.
Мигом добираюсь до нужного места. Заходить в переулок не спешу, трусь рядышком. Наблюдаю, как преступного вида дяденьки в сопровождении лёгкого поведения тётенек проходят в темноту между многоэтажками. Уже вечер, темнеет. Полагаю, там какое-то злачное место.
Бернард, что, вышибалой подрабатывает?
Подхожу к углу, наблюдаю. Вижу, как люди подходят к металлической двери, стучатся, что-то говорят, и лишь потом их впускают. Ого, конспирация. Пароль, походу, надо произнести. Кого попало не пустят.
Создаю мыслеформу печати Усиления слуха…
И тут же разрушаю, не успев напитать печать маной. Вовремя улавливаю, что где-то рядом работает охранный артефакт. Едва заметные астральные нити, которые отреагируют на любое творимое рядом заклинание. Почти уверен, что тянутся эти нити как раз из того самого подвала.
Ну ладно, не проблема. Я просто отойду подальше, где зона действия артефакта кончается. Немного перенастрою печать, чтобы усилить её и создать направленное действие. В кои-то веки приходится немного поработать пальцами — так проще, чем напрягать воображение.
У меня оно, конечно, превосходно развито. Иначе не смог бы строить печати с помощью мыслеформ. Но порой руками проще.
Не зря я так упорно занимался музыкой! Получается сделать всё, что нужно. Стою, делаю вид, что пялюсь на витрину, а сам подслушиваю. Наконец, к металлической двери подходит очередной гость. Громко стучится, и я морщусь — от усиленного слуха ощущения такое, будто мне на голову надели ведро и по нему постучали.
Слышу, как со скрипом открывается заслонка в двери. Будто ржавым ножом по уху.
— Я на ужин, — говорит гость. — Морепродукты.
— Угу, — мычат из-за двери и открывают.
Вот и всё, что мне было нужно. Разрушаю печать Усиления слуха и быстрым шагом топаю в переулок.
Тук-туктук-тук. Выбиваю забавный ритм по железяке. Скрипит заслонка, вижу в ней маслянистые глаза, обрамлённые опухшими веками.
— Вечер добрый. Поужинать морепродуктами.
— Угу.
Дверь открывается, я вхожу… и меня тут же прижимают к стене. А к горлу приставляют острый кинжал.
Меня держит низкорослый, но широкий мужичок. Обвисшие щеки, толстые губы — лицо как будто из оплавленного воска. Но силушка есть.
— Слышь, сопляк, — чавкает своими жирными губами. — Тебе чо тут надо? Как пароль узнал?
— Ты аккуратней, дяденька, — говорю, покрываясь духовным доспехом.
Напитываю мышцы маной и резко хватаю мужика за руку. Отдёргиваю нож подальше от горла, а на свободный кулак наношу Гранит и пробиваю в заплывшую харю. Мужик отлетает, бьётся лысой головой об железную дверь и растекается по полу.
Где-то дребезжит сирена. Блин. Хотел спокойно зайти, а тут вон как получилось.
Не успеваю смыться, откуда-то из темных коридоров появляются несколько мужчин с обрезами винтовок в руках. Стволы нацелены на меня. Вот дерьмо!
— Выруби артефакт! — раздаётся хриплый, как у старой собаки, голос.
Сирена замолкает. Вперёд выходит худой мужик с огромным бельмом на одном глазу. У него на горле страшный шрам — походу, когда-то ему это самое горло перерезали. Но мужик ухитрился выжить.
— Х-р-р, — издает он звук, как будто харкнуть собирается. — Чего тут?
Лысый придверник очухивается и потихоньку встает:
— Щегол откуда-то пароль знает!
— Дурак ты, Коля. Это ж,
