Книга Дурка - Гектор Шульц

– Ага. Она ему себя поебывать дает, чтобы спокойнее был. А как приступ, так все. Тушите свет, – покачал головой Жора. – Прошлый раз с Артуром его забирали. Тащим, а он мычит и кончает, как пулемет. Прикинь? Всю машину нам засрал, блядина.

– Сестру он тоже… того, – тихо спросил я, смотря в сторону Мякиша и Юли.

– Не. Юлька ему сразу пизды даст. Мы учились вместе, пока я на Окурке жил. Её он, как огня боится… Едем, Илья Степаныч? – вопрос относился к Мякишу, который подошел к нам и плотнее запахнул куртку.

– Да, Жора. Поехали, – тихо ответил он и, открыв дверь, забрался в теплый салон машины.

По приезду мы затащили больного в палату буйных, где Артур с Жорой ловко привязали его к кровати, после чего я взял сигарету и отправился в туалет, чтобы покурить. Однако меня перехватил Король, которого привычно сопровождал Вампир с Ветерком, и выпросил себе сигаретку.

– Совершали мы послеобеденный променад и узрели, как сопровождаете вы этого осатанелого детину в покои ему подходящие, – выражался Король всегда витиевато, но я постепенно привыкал к этой особенности и порой подыгрывал. – Почто не облачен он в платье, его званию приличествующее?

– Застукан был за делом непотребным, Ваше величество, – вздохнул я, доставая зажигалку. Король прикурил и, выпустив густое облако дыма к потолку, понимающе кивнул.

– Поди имал несчастную служанку? – спросил он.

– Почти, – улыбнулся я. – Матушку свою имал на замковой стене.

– Безобразие, – поморщился Король. – Ужель не осталось в крестьянах человеческое? Ужель нет дев красивых в селеньях окрестных? Почто родителей-то тиранить?

– Ну, это уже не мне выяснять, Ваше величество. Вы себя как чувствуете? – спросил я. Король надул грудь и горделиво посмотрел на «подданных». Вампир, перехватив его взгляд, зашипел, а Ветерок был занят тем, что ковырялся в носу.

– Чувствуем мы себя прекрасно. Несмотря на то, что питание в вашей обители прескверное. Уж сжалась печень моя и расширить её я хочу охотой на медведя.

– Это устроить можно, – вздохнул я и тут же поправился, заметив, как заблестели глаза Короля. – Только зима на дворе, Ваше величество. Спят медведи.

– Экая оказия, – ответил он и почесал длинный прыщавый нос. – В таком случае, мы потерпим, покуда погода не изменится. Благодарю вас за беседу. Потребно нам отправиться в опочивальню и предаться думам на одеялах мягких.

– Хорошая идея, – кивнул я, доставая из кармана пачку сигарет. Король, увидев входящего в туалет Жору, передумал клянчить курево и поспешил исчезнуть вместе со своей верной гвардией.

– Опять свой нос сует, куда не надо? – полюбопытствовал санитар.

– Как обычно, – ответил я. – Как новенький?

– Нормально, – кивнул Жора. – Укол получил, теперь обтекает лежит. Тут какое дело, Вано…

– Степу подменить? – улыбнулся я. Грузин снова кивнул и его глаза хитро блеснули. – Не вопрос. В ночь?

– Да. Дело у нас есть небольшое. С тобой Витя будет. Азамат на отсыпном. Три смены подряд отработал. Свадьба у сестры, вот заранее и озаботился.

– После ужина?

– Ага. С нас пузырь.

– Да, ладно, – вздохнул я. – Мне не сложно. Что в мужском, что в женском. Одинаково.

После ужина, когда больные получили очередную порцию таблеток, я отправился на улицу покурить. Степа еще не пришел, значит глупо терять момент. Тем более Витя постоянно ворчал, если я отпрашивался покурить на улицу. Он без зазрения совести дымил по всему отделению и ехидно посмеивался, замечая жадные взгляды больных, мечтающих о сигарете.

На главном крыльце всегда кто-то курил. Врачи, санитары, медсестры, больные из дневного стационара. Но сейчас кроме Гали никого не было. Я кивнул ей и, достав сигареты, закурил.

– Степу меняешь? – равнодушно спросила Галя. От нее пахнуло перегаром, когда она подошла ко мне. Но перегар не мог забить запах секса.

– Да. Жора попросил, – ответил я, выпуская к темному небу, на котором начали зажигаться первые звезды, колечко из дыма. – Галь. А что у них за дела?

– Оно тебе надо, Вань? – устало улыбнулась Галя. Затем почесала грязную голову и, хмыкнув, добавила. – Железки из подвала таскают. Только никому!

– Меня это не касается, – нахмурился я.

– В подвале мусора с советских времен столько, что за всю жизнь не выгрести. Кровати старые, белье, отчеты… Степа там металл нашел какой-то. Вот и таскают по ночам, а утром на пункт приема везут.

– Понятно, – кивнул я. Мое воображение рисовало вещи пострашнее, но на деле все оказалось куда прозаичнее.

– Тебя в долю не зовут? – снова усмехнулась она.

– Нет.

– Ну и правильно. Нечего тебе с ними тереться. Племянничка своего Арина Андреевна в любом случае выгородит, если залетит. А остальным на орехи достанется.

– Жору этим не напугать, – вздохнул я, делая очередную затяжку. Раскаленный фильтр обжег пальцы, но я привык выкуривать сигарету полностью. Хватило опыта, когда две пачки кончились к началу ночи.

– Жора ничего не боится. Горец удалой, – рассмеялась Галя. В её смехе я уловил кое-что другое. Возбуждение.

– Ладно. Пойду на смену. А то Витя опять ворчать будет, что его одного оставили, – хмыкнул я и, затушив окурок в урне, направился ко входу. Галя ничего не ответила. Рассеянно улыбнулась и закурила вторую сигарету. А может это была третья. Кто знает.

Но на пути в женское отделение, меня кое-что отвлекло. Из кладовки рядом с палатой косящих от армии, где обычно хранилось белье, доносился странный писк и слышались звуки возни. На миг в голове мелькнула мысль, что Галя снова с кем-то развлекается, но тут же исчезла. Галя осталась на улице, значит в кладовке её быть точно не могло.

Сердце неожиданно обдало жаром, а воображение подкинуло не слишком радостные картины. От Петушка, висящего в петле, до Ветерка, которого зажал в углу осатаневший Червиченко, лишенный своей дозы ебли. Конечно, внутри мог обнаружиться Артур, развлекающийся с кем-нибудь из медперсонала, а мог и не оказаться. Вздохнув, я подошел к двери и потянул ручку на себя. А потом остановился, как вкопанный, увидев, что происходит в кладовке.

Мелькнул край белого халата и бледное лицо Раи, рот которой зажимала волосатая ладонь. Я увидел дряблую задницу Барана и смеющегося Гвоздя. Гвоздь навалился на Раю, а Баран трясущимися руками пытался развести в стороны ноги девушки. Глаза Раи блестели от слез, а руки бессильно молотили по куче накрахмаленных халатов.

– Шухер! – пискнул Гвоздь, увидев постороннего. А меня просто накрыла волна ненависти.

– Пидор! – коротко рыкнул я и, подбежав к Барану, схватил его за шею и рванул на себя. Член Барана стоял, как маяк в бушующем море, но мне было плевать. Резкий удар по печени заставил его ойкнуть и