жизнь и обеспечу счастье своей семьи. Только вот когда у меня действительно появились деньги, когда бизнес стал приносить существенные доходы… как думаешь, моя семья была счастлива?
— Судя по твоим словам — не очень, — кивнула я.
— Ага. Никто из них даже не поблагодарил меня. Все они разделились ровно на две категории: «дай» и «отдай». Одни просили денег, не желая поднимать свои ленивые задницы и что-то делать самостоятельно, а другие требовали мой бизнес, напирая на то, что они-то точно смогут управлять лучше какого-то пацана, просто в силу «почтенного» возраста. И почему-то их не волновало то, что сами они ранее ничего сделать не смогли.
— Пожалуй, без «спасибо» обойдусь. — Нос снова зачесался. — Тут главное, чтобы никто не загнулся в канаве. Или на панели. Знаешь, зуб даю, первым делом меня проклянут. Потому что я не собираюсь бросать вопрос образования своих трейни на произвол судьбы. Даже если они не хотят, сертификат всеобщего у них будет!
— А-а-а… — Рю отодвинул меня, чтобы осмотреть, даже повертел из стороны в сторону. — Вот оно как… то есть карьера айдолов не в приоритете?
— Почему? — Я пожала плечами. — Кто способен и кто хочет — я только за. Но если моим трейни придется уйти, они по крайней мере будут иметь шанс нормально жить и учиться дальше.
— Точно проклянут, — хмыкнул серый волк. — Подростки, мечтающие о сцене, не обрадуются математике и истории в те часы, когда они могли бы танцевать, петь или отдыхать.
— Переживут.
— Ну… хм. То есть нянчить, покупать лучшие игрушки и облегчать им жизнь ты не собираешься?
— Еще чего!
— Хм-хм… тогда я, пожалуй, не буду тебя отговаривать. Хочу посмотреть, чем все это закончится. Может, сделаем ставки?
— И что поставишь? — Я прищурилась.
— Даже не надейся. Только не нашу будущую семейную жизнь, — осклабился серый волк. Его руки в это время тихо и незаметно пробрались мне под рубашку. — Это, знаешь ли, слишком серьезно. А вот на твоего танцора готов сыграть. На его пятилетний контракт, к примеру.
— Лапы прочь! — Я ловко отбила атаку на застежку своего бюстгальтера и спрыгнула с волчьих колен.
— От кого именно? — насмешливо поинтересовался Рю, тоже вставая.
— От обоих. И вообще, ты работать собираешься?
— Хм, прямо вот от обоих. Но оба холмика так удобно ложатся в ладони. — Рю таки поймал меня и забрался руками под лиф.
— Кхм… — сказал вдруг кто-то за нашей спиной. — Мистер Ром… мы можем уже начать?
Глава 27
— На брудершафт, — мрачно схохмила я, накапав в крышечку еще сорок капель валерьянки. Да-да, я нашла русскую аптеку, русскую валерьянку и носила ее с собой в сумочке постоянно. Как выяснилось, очень даже не зря.
— Что это за дрянь? — Рю подозрительно принюхался к своей крышечке — у него была та, что побольше, пластиковая внешняя. А у меня пробочка, которая утапливается внутрь горлышка.
— Крайне полезная для нервов дрянь, — заверила я, проследила, чтобы он выпил, сглотнула свое и запила из бутылки с минералкой, которую передал мне серый волк.
— И незачем было так орать, — выдохнул он наконец, переварив валерьянку и собрав глаза в кучку. — Это же динамик. А микрофон, чтобы заработал, надо включить.
— Да откуда я знала, может, он у тебя по умолчанию включен и вся съемочная группа прослушала нашу удивительную «трансляцию» с элементами порно, — вяло отмахнулась я, мысленно признавая его правоту. Похоже, надо исхитриться и хоть разок нормально выспаться. Нервы ни к черту. Как и мозги.
— Сегодня ты ночуешь у меня. — Рю словно подслушал мои мысли. — Гигиена труда и вообще. Надо вовремя снимать стресс и спать! До утра из постели не выпущу.
— Судя по тому, как сверкают твои глаза, мы будем далеко не спать.
— Ну я же сказал — снимать стресс. А потом спать. Но не волнуйся, я лично прослежу, чтобы ты пребывала в объятиях сонной богини ровно восемь часов.
— Договорились, — буркнула я, хозяйственно прибрала пузырек с валерьянкой в сумочку и пошла к двери. — Увидимся вечером. Заберешь меня от агентства часов в одиннадцать.
— В девять, — безапелляционно поправил Рю. — Шлем не забудь. В прошлый раз мы едва ушли от полиции, а потом в разделе происшествий мелькали кадры гонки с «городскими хулиганами» с уличных камер. Я не этой известности добивался, когда увлекся мотоспортом. Пришлось сменить любимый байк.
— Да ладно, — по-акульи ухмыльнулась я от двери. — Зато было весело, и теперь у тебя на сиденье легко поместятся даже не два, а четыре человека. Все, до вечера.
— Ага, теперь придется делать еще более крутые виражи, чтобы твои объятия были столь же горячи.
— Тебе полезно тренироваться, сам говорил.
И ушла… Мне еще надо было поймать воробья после репетиции. Осмотреть на предмет синяков и на всякий случай зафиксировать побои документально. Прошлая жизнь научила подстилать соломки в виде официальной бумажки под каждую нестандартную ситуацию.
— Не пойду! — первым делом принялся блажить Юй, зажатый в угол возле выхода из студии. — Ни к какому врачу!
Поскольку я не скрывала своих намерений, в качестве усиления на этот раз выступали Бо и Лео. На лицах у них было ровно такое же выражение, как у самого воробья, — смесь недоумевающей паники и протеста.
— Мелкий, а скажи мне, знаешь ли ты условия своего контракта? — решила прощупать я почву со стороны воробья.
— А это тут при чем? — ощерился растрепанный пакостник.
— И все же ответь. На что именно заключен твой контракт, ты знаешь?
— Без понятия.
— Ты не знал, что подписывал? — уточнила я.
— Десять лет работы за то, что меня кормят, учат и дают крышу над головой, — все-таки соизволил ответить Мо. — Если дебютирую, может, еще и бабки платить начнут.
— А мистер Чен не вызывал тебя для более детальных… разъяснений? — Раз уж выпал случай, стоило аккуратно узнать подробности.
Юй напрягся и стал смотреть мимо меня в стену, нервно кусая губы. Чер-р-рт…
— Он много чего разъяснял, — разродился наконец воробей, справившись с собой и зло выплевывая каждое слово. — Например, то, что я сдохну
