сказал он, закрывая дверь.
Хоакина хотела спросить «зачем», но вовремя закрыла рот. Она помнила о соглашении, которое они заключили, и визита супруга в ее спальню следовало ожидать.
─ Что ж, ─ улыбнулась она, разглядывая его. ─ Я как раз собиралась спать.
Фернандо, видимо, тоже собирался, потому что был в домашних брюках и светлой рубашке с закатанными рукавами. Мягкая ткань обтягивала широкие плечи и подчеркивала тонковатые для мужчины, но сильные предплечья. Хоакина помнила, как впервые увидела его в одной рубашке, в тот день, когда очнулась после нападения, и как обратила внимание на стройную гибкую фигуру и изящные длинные пальцы. Фернандо не был массивным, как тот сын графа, бывший жених, или коренастым, как еще один ее поклонник. Возможно, именно это в итоге и привлекло ее? И еще тот танец на Большом Балу, который она не помнила. Да, телосложение мужа идеально подходило для безупречного исполнения танцевальных фигур. А так как она тоже выделялась талантом в танцах, то неудивительно, что они произвели впечатление на окружающих.
─ Ты смотришь на меня, словно я блюдо на столе, которое могло получиться лучше, ─ раздался его голос, выводя Хоакину из задумчивости.
─ Извини, ─ мотнула головой она. ─ Я пыталась вспомнить.
─ Снова ничего? ─ с сочувствием спросил Фернандо, легко прикасаясь к ее плечу.
Она ответила извиняющейся кривой улыбкой.
─ Тогда спокойной ночи, ─ сказал он, чуть сжимая руку, и потянулся вперед.
Хоакина осталась на месте, ожидая то ли объятия, то ли поцелуя. Объятие уже было и оказалось не таким страшным.
Она на миг увидела светлые глаза мужа совсем близко, а затем ее щеки коснулись теплые губы. Рука отпустила плечо и обняла ее за спину, одновременно прижимая к теплому телу с сильно бьющимся сердцем.
От Фернандо пахло знакомым парфюмом для бритья, и Хоакине не стоило никакого труда обнять его в ответ.
─ Спокойной ночи, ─ сказала она в его шею.
─ Все не так уж плохо, да? ─ спросил он, и она почувствовала его дыхание на своих волосах.
─ По крайней мере, мы не ругаемся, ─ заметила Хоакина.
Фернандо плотнее прижал ее к себе, чем начал уже смущать, но вскоре со вздохом отпустил.
─ До завтра.
И он вышел, мягко прикрыв за собой дверь. Хоакина некоторое время смотрела на нее, потом тоже вздохнула и залезла в кровать. Не слишком ли деликатен супруг? Ведь они заключили соглашение, и она не стала бы вырываться, вздумай он поцеловать ее в губы, несмотря на смущение, которое вызвали крепкие объятия. Возможно, через какое-то время ей бы понравилось. Черт возьми, ведь она спала в одной постели с этим человеком и не только спала! Как же несправедлива человеческая память, что может стирать даже такие воспоминания.
Нет, не память, поправила себя Хоакина, поправляя подушку, а чей-то недобрый замысел. И, возможно, завтра станет известно, чей именно.
─ Не стоило тащиться в бричке так далеко, сеньора, ─ ворчала Соле. ─ На электродилижансе куда быстрее и не так жарко.
─ Сеньор не желает ехать в почтовом экипаже, словно рабочий, ─ сказала Хоакина. ─ Правда, Фернандо?
Нытье служанки, держащей поводья с видом мученицы, они слушали уже целый час. Еще немногим меньше им предстояло ехать до Буэнавентуры, и Хоакина успела трижды пожалеть о том, что взяла Соле с собой.
─ Может, мы остановимся и передохнем? ─ спросила она. ─ Я взяла корзинку с водой и фруктами, а вон там впереди заросли гибискуса.
Хоакина переглянулась с Фернандо.
─ Нет, Соле, потерпи до города, ─ сказала она. ─ А будешь продолжать в таком же духе, пойдешь в церковь.
─ Сеньора, я там умру от ужаса, ─ заныла служанка.
─ Смотри на дорогу, Соледад, ─ прикрикнул на нее Фернандо. ─ И никаких остановок до города. Не представляю, как сеньора тебя еще терпит, с таким-то характером.
Хоакина с укоризной глянула на мужа, хотя была с ним полностью согласна. Соле временами напоминала избалованную аристократку, а не прислугу.
Совместные угрозы возымели действие, и до Буэнавентуры они доехали быстро и без жалоб.
─ Почти двенадцать, ─ сказал Фернандо, глядя на свои часы. ─ Мы еще успеем поесть и отдохнуть. Тут где-то была булочная со столиками на улице.
Булочная действительно отыскалась, но была непривычно людной для этого времени.
─ Это все ритуал, ─ шепнула Хоакина, присаживаясь на небольшой плетеный стул и трогая навес над столиком, чтобы проверить, хорошо ли он укреплен. ─ Наверняка все они будут у церкви святой Терезы.
─ Тогда хорошо, что мы не идем пешком, ─ отозвался Фернандо. ─ Надеюсь, Соле не заснет после того, как опустошит свою корзинку.
Соле пристроила бричку в тени большого дерева неподалеку и теперь наслаждалась едой и одиночеством.
─ Посмотри, тут даже полицейские, ─ незаметно указала Хоакина на двух мужчина в форме констеблей, пьющих лимонад и что-то живо обсуждающих.
─ У меня чувство, что я попал на ожидание приезда короля, ─ скривился Фернандо, осторожно осматриваясь.
─ Их можно понять, ─ пожала плечами Хоакина. ─ Здесь мало развлечений.
Потягивая холодный напиток, она рассеянно рассматривала улицу и здание напротив булочной, трехэтажное, в массивном колониальном стиле. Ее взгляд пробежал по покатой крыше, бледно-бежевым стенам, украшенным резьбой оконным рамам, зацепился за причудливый фонарь над крыльцом и остановился, когда уперся в табличку над высокой дверью из дорогой древесины.
─ Мендисабаль и Маркес. Юридические услуги, ─ прочитала она вслух.
─ Мендисабаль? ─ переспросил Фернандо. ─ Кажется, так звали поверенного дона Марсело. Того, который умер. Что такое? Ты побледнела.
─ Н-не знаю, ─ дрожащим голосом сказала Хоакина, которой внезапно стало холодно под жарким солнцем. ─ Кажется, я уже видела эту вывеску. И…
Она запнулась, не зная, как передать ощущения. То ли смятение, то ли страх, то ли волнение. Перед внутренним взором на мгновение промелькнуло чье-то лицо, мелькнула ухоженная бородка, потом пронеслись какие-то бумаги, которые листала пухлая рука с аккуратно постриженными ногтями. «Одну минуту, сеньора», ─ раздался незнакомый голос. Хоакина попыталась понять, что означают все эти образы, соединить их воедино, но не смогла. Зато появилась уже знакомая слабая, но ноющая боль в затылке.
─ Голова побаливает, ─ пожаловалась она.
Фернандо с беспокойством смотрел на нее.
─ Я бы посоветовал вернуться домой, но ты вряд ли согласишься. Да и путешествие в бричке не уменьшит боль. Боюсь, придется зайти с тобой в церковь.
─ Ты уверен? ─ удивилась она. ─ Мне вовсе не хочется заставлять тебя. Уверена, голова скоро пройдет.
─ А если нет, то скажи мне, обязательно, ─ продолжал
