Итальянец Жакомо Фагоцци вылепил ангелов над балконами одного из доходных домов Пичугина. Весь второй этаж занимал бордель с калмычками, алтайками, и дочерями ссыльных. Именно с этих балконов Елисей Пичугин метал в прохожих бутылки от шампанского.
Шик царской эпохи соседствует с шиком из новейшей истории. Золотые звёзды на витражах нового райсовета, громадные хрустальные люстры, позолоченные гербы и колосья. Тяжелый, избыточный, помпезный декор. Старое здание сгорело в пожаре семидесятых. Желая утереть нос столичным гостям, местные партийные власти построили на том же месте целый дворец, обмазанный сусальным золотом.
На центральной площади горожан приветствует вождь мирового пролетариата.
Кривоградский Ильич не похож на Ильича из любого другого советского города. Он не воздевает длань к небу. Он не указывает на горизонт.
Десятиметровый Ленин держит открытую книгу, том без названия. Возможно, это «Капитал» Маркса. Возможно, «Есть, чтобы жить» Абобы Мпонго. Или «Общая Теория Потустороннего» Ремидия Варагинского. Скорее всего, это «Введение в Морбо-Космологию», главный труд Бориса Грижбовского, выдающегося советского физика.
Умный, пронзительный, оценивающий взгляд Владимира Ильича устремлён в другой конец площади. Там возвышается второй главный городской монумент. Не такая высокая, но почти такая же внушительная скульптурная группа под гордым названием «Красный Пищевик».
Обнаженный чугунный атлет держит над головой огромный котёл. Под его ногами машины, насосы, манометры и шланги. В основании постамента высечен жизнеутверждающий девиз – «Слава советским учёным и работникам пищевой промышленности!». Эти парни приехали в Кривоград сразу после войны. Возвели дома, заводы, корпуса лабораторий. И заслужили память о своём подвиге.
За спиной Красного Пищевика, на другом берегу Курнявки, над цехами и трубами химических производств – чернеет бронированный монолит Второго Пищевого Реактора.
Первый Пищевой Реактор взорвался в пятьдесят восьмом, засыпав город слоем искусственного белкового мяса. Но уже в шестидесятом году – состоялся прорыв. На стыке органической химии, молекулярной биологии, и физики высоких энергий – появилась новое знание. В те далекие дни весь мир обсуждал блистательный триумф советской науки. Вместе с передовой технологией родились новые и смелые амбиции высшего партийного руководства. Через несколько лет в Кривограде состоялся не менее блистательный триумф советской социальной инженерии, о котором известно лишь избранным. Да и те желают забыть о былых свершениях, избавиться от ночных кошмаров. К несчастью, фарш невозможно провернуть назад.
Михаил Сомов бредёт мимо ботинок Ильича, уткнувшись в выданный майором телефон. Выпускник знает о родном крае ровно столько, сколько и любой горожанин без допуска к государственной тайне.
Его знания следует структурировать – и записать на цветных картонках.
***
Восточнее Червегорска, западнее Сталинских Грязей, раскинулся бескрайний Чёрный Тухлец.
Мутные воды огибают редкие островки твёрдой земли. Кости желтеют над маревом вязкого тумана. Песнь выпи летит над упавшими соснами. Здесь, в сердце Чёрнотухлецкого Заповедника, среди торфяных болот, бобровых плотин и затопленных лесов, прячется исток полноводной реки Курнявки – единственной судоходной артерии, что связывает Уд-Слюнявскую Впадину с соседними областями.
В самом центре Впадины, лежит болотная жемчужина России – славный город Кривоград.
Город ссыльной знати и охотников за Жабьим Золотом.
Город артельщиков и торговцев торфом.
Город раскольников и клеймёных воров.
Город учёных и первопроходцев.
***
История людей, населявших Уд-Слюнявскую Впадину, начинается в ямах на месте кострищ и стоянок.
Заболоченная земля неохотно расстаётся с артефактами Курняво-Усермяцкой культуры. Масштабные археологические изыскания затруднены из-за особенностей ландшафта. Однако, в этих краях хватило материала для защиты сотен диссертаций, для десятков научных работ в области археологии и антропологии.
Ожерелья из человеческих пальцев, костяные статуэтки Червя-Прародителя, котлы для варки жаб, керамика для маринования жаб, глиняные жабьи свистульки, берестяные лари для жабьего порошка, бронзовые иглы, бронзовые фаллосы, такие же бронзовые диски с чеканными изображениями людей, звёзд, и, разумеется, жаб. Предметы быта, кости и украшения датированы первым тысячелетием до нашей эры. Артефакты из Курняво-Усермяцкого наследия экспонируются в столичных музеях. Менее ценные экспонаты выставлены в местном краеведческом музее.
Увы, многие бронзовые предметы стали добычей кладоискателей, чёрных копателей, и прочих околокриминальных элементов.
В две тысячи двадцатом году анонимный коллекционер приобрёл на Рижском аукционе «Усермяцкий Серп» – ритуальное оружие из бронзы, костяных фрагментов и шлифованных человеческих зубов. Несмотря на негодование в археологическом сообществе, артефакт бесследно исчез. По сей день неизвестно, является ли подделкой этот выдающийся образец древнего ремесла.
***
В семнадцатом веке в Уд-Слюнявской Впадине было основано новое поселение.
Беглые раскольники укрылись от Престола Московского среди болот и топей. Желая огородить свой мир от ереси Никона, они отыскали твёрдую землю, место для старой веры и нового дома. Но не смогли огородить собственные умы.
За несколько десятков лет христианские обряды изменились до неузнаваемости. Второе поколение изолированной общины молилось Червю и Жабе Христовой, практиковало каннибализм и близкородственные связи. Именно эти люди изобрели ритуал «Причастия тремя водицами – водицей сладкой, водицей святой, и водицей болотной».
Современные исследователи полагают, что причиной массовых нейро-дегенеративных изменений стал торфяной газ с высоким содержанием метана и фосфористого водорода.
Однако, скит рос и процветал. В областях за пределами Уд-Слюнявской Впадины начали исчезать крестьяне. Кто-то примыкал к Болотному Согласию. Кто-то воодушевлялся «Ересью Стратилата» – и нёс слово лесного старца по деревням и весям. Кто-то превращался в кучу обглоданных костей.
В правление Екатерины Второй на болота пришла гвардия. Солдаты построили форт, порт, казармы, склады на берегу Курнявки. Наладили корабельное сообщение с соседними губерниями. Долгие три года шла война. Долгие три года солдаты поднимали на штыки болотных жителей, многие из которых потеряли человеческий облик.
Наконец, гвардейцы отыскали и вздёрнули Агапия Стратилата, бессменного лидера Болотного Согласия. Вместе со смертью старца закончилась и Уд-Слюнявская вольница.
***
Вот и появился город. Вышел из мутной воды, словно пузырь. И принялся раздуваться от несчастий человеческих.
Вот и поплыли корабли с ссыльными и арестованными. Рваные ноздри. Рубцы от плетей. Кандалы и колодки. Уральские казаки и заводские крестьяне, астраханцы, нижегородцы, башкиры, калмыки и чуваши.
