и бросил на комод. Откинувшись на кровать, я расстегнула джинсовые шорты и стянула их по бедрам. Его взгляд следовал за моими шортами, пока я спускала их по ногам. Я пнула их у лодыжек, и они полетели в его сторону. Он поймал их с напряженным выражением лица, а села, чтобы распустить пучок и встряхнуть волосами.
Нокс положил мои шорты рядом с лифчиком. Я замерла, когда он расстегнул ремень и снял обувь. Перестала дышать, когда он потянулся через голову и стянул с себя футболку. Я не моргала, когда он расстегнул брюки и разделся до узких серых трусов-боксеров. У него было несколько татуировок. Одна на бедре, похожая на шрифт, другая над ребрами на боку — двигатель автомобиля, обернутый пернатыми ангельскими крыльями. Под ней было еще больше надписей, которые я не могла прочитать. Я старалась не опускать глаза ниже. Пыталась и не смогла. Как будто привлеченная маяком, я опустила взгляд и увидела, что его трусы-боксеры оставляют мало места для воображения.
Он упер руки в бедра, и я поняла, что попалась. Мое лицо покраснело, глаза встретились с его. Он нахмурился.
Я закатила глаза. — Как будто ты не успел хорошенько рассмотреть мою вагину, — пробормотала я, откидываясь на подушки.
Нокс открыл комод и достал пару баскетбольных шорт и футболку. — Я думал, ты хочешь притвориться, что этого не было.
Я забралась под одеяло. — Ты смотрел на меня так, что мне было стыдно за тебя, и мне нужно было указать на тебя.
Я видела, как дернулся уголок его рта, прежде чем он надел футболку. — Ты могла бы отвести глаза.
Я усмехнулась. — Ты мог бы отвести глаза на кухне.
Он надел свои баскетбольные шорты, прежде чем забраться в кровать рядом со мной. — Думаю, тогда мы в расчете.
— Мы далеко не в расчете. Ты все видел. Все твои кусочки были прикрыты.
Он улыбнулся, покачав головой, и устроился поудобнее под одеялом. Между нами повисло молчание, пока мы оба лежали там. Я уставилась в потолок, борясь со своим страхом.
— Закрой глаза, Шайлох.
Мои руки сжали в кулаки его белое одеяло. — Я не могу.
— Почему?
Мой лоб наморщился, и мне пришлось прикусить губу, чтобы она не дрогнула. Я не буду плакать. Я не буду плакать.
— Эй, — сказал Нокс, схватив меня за подбородок. Он заставил меня повернуть голову к нему лицом. — Почему ты не хочешь спать?
Я отпихнула его руку и снова уставилась в потолок. Мне было невыносимо смотреть в его обеспокоенные глаза.
— Ши
— Я не хочу, чтобы мне снился кошмар, ясно? — наконец призналась я. — Я не хочу видеть его. Не хочу оказаться запертой в этом доме. Каждый раз, когда я ложусь спать, я вынуждена возвращаться туда. — Я закрыла лицо руками. — Я больше не могу. — Мой голос сломался, но я сдержала слезы.
Кровать зашевелилась, прежде чем он просунул руку под меня и притянул к себе. — Перевернись на бок, — приказал он.
Я сделала, как он сказал, и переместилась так, чтобы лежать на боку, лицом к нему.
Нокс придвинулся еще ближе, пока его тело не прижалось к моему. Он просунул руку мне под голову, а другую положил мне на живот. — Ты чувствуешь, как я тебя обнимаю?
— Да, — сказала я.
— Ты чувствуешь себя в безопасности?
— Да.
— Я хочу, чтобы ты закрыла глаза, но когда ты это сделаешь, просто сосредоточься на мне, — сказал он.
Я колебалась.
— Закрой глаза, Шайлох.
Я вложила свою руку в его, крепко сжав ее, прежде чем закрыть глаза.
Его рука, лежавшая у меня на животе, переместилась к моей голове, и его пальцы начали перебирать мои волосы. — Ты расслабишься, потому что у меня есть ты.
— А если мне приснится кошмар?
— Я разбужу тебя, если это случится, но постарайся не думать об этом. Я просто хочу, чтобы ты сосредоточилась на мне, — сказал он, продолжая проводить пальцами по моим волосам. — Ничто не сможет добраться до тебя, пока я держу тебя на руках. Никто не сможет причинить тебе боль.
Я сделала глубокий вдох и немного расслабилась, когда выдохнула.
— Вот так, — сказал он. Его пальцы не переставали поглаживать и расчесывать мои волосы. Я сосредоточилась исключительно на их ощущениях и на том, как это приятно.
Я быстро обнаружила, что нахожусь на грани дремоты. — Моя мама проводила пальцами по моим волосам, — сонно сказала я. Она делала это, чтобы успокоить меня, и это всегда срабатывало, точно так же, как и сейчас.
Мне показалось, что я услышала, как он сказал: — Я знаю, — как раз перед тем, как я сорвалась с края и провалилась в темную яму сна.
12
Мистер Икс начал напевать, направляясь по коридору к моей комнате. Я быстро развязала другое запястье, прислушиваясь к его приближению. Освободив вторую руку, я посмотрела на свои связанные лодыжки. Я бы не успела вовремя с ними разобраться. В панике я огляделась вокруг. На тумбочке лежала ручка. Я потянулась за ней. Мои пальцы едва смогли подкатить ее достаточно близко, чтобы зачерпнуть ее в руку.
Двигаясь так быстро, как только могла, я обмотала веревку вокруг каждого запястья, молясь, чтобы он не заметил, что они не связаны. Я спрятала ручку в сжатом кулаке за натянутой веревкой. Мой взгляд вернулся к дверному проему как раз вовремя, чтобы увидеть, как ноги Шейлы скользят в сторону.
Моя рука, не державшая ручку, сжимала веревку так сильно, что было больно. Мне нужна была эта боль. Мне нужно было, чтобы она была сильнее страха, который грозил парализовать меня.
Мистер Икс шагнул в поле зрения. Только он был не один. Он прижимал к себе обмякшее тело Шейлы, обхватив ее за талию, а его рука держала одну из ее рук. Затем он вальсировал в мою комнату, в буквальном смысле слова. Все еще напевая, он кружился, танцуя с ее безжизненным телом. Погружая ее, он сказал: — Твоя сестра всегда была шлюхой, привлекающей внимание. — Он выпрямился и уставился вниз на Шейлу, чья голова моталась из стороны в сторону, как у новорожденного младенца. — Несмотря на то, что вы обе одинаковые, вы не можете быть более разными. — Он снова закружился, увлекая за собой Шейлу. — Она выставляла себя напоказ, пожирая каждую унцию внимания, которую получала, как жадная, избалованная принцесса. Она могла быть красивой внешне, но ее душа была уродливой. — Он бросил тело Шейлы на пол, и его взгляд переместился на меня. — Ты, однако, совершенство. Внутри и снаружи. Тебе не
