Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
class="p1">Рядом с обожженным пятном лежала зимняя шапочка «Абс». Безошибочно узнаваемая вязаная красная шапочка с большой буквой C для фанатов хоккейной команды «Монреаль Канадиенс», которых любовно называли «Лез абитан». «Абс».
Такие шапочки были очень популярны. Почти у каждого квебекца имелась такая. И Гамаш не сомневался, что и у него есть – лежит где-то среди зимней одежды.
И все же…
Он подозвал одного из техников и попросил, чтобы шапочку упаковали и отдали на лабораторный анализ.
Поднявшись на сцену, Гамаш подошел к ее краю и оглядел зал. Он стоял, сцепив руки за спиной, как капитан корабля, оглядывающий горизонт: не появилась ли земля. Или айсберг. К нему присоединились Жан Ги и Изабель. Встали по бокам от него.
– Вы о чем думаете, patron? – спросила Изабель.
– Я думаю, что месье Тардиф стоял дальше, чем следовало.
Она удивленно посмотрела на него. Удивленно – потому, что сама не обратила на это внимания.
– Верно. Почему же он не подошел поближе? – нахмурился Бовуар. – Тогда бы он не промахнулся.
– Может, поэтому и не подошел, – сказал Гамаш, подходя к столу в центре сцены. – Еще один вопрос к нему.
Смотритель вернулся с тарелкой песочного печенья в виде рождественских елочек и снеговиков, с серебряными шариками, похожими на крупную дробь и в такой же мере съедобными.
Еще он принес три кружки крепкого горячего чая.
Полицейские поблагодарили его и приложили ладони к кружкам. Зима проникла в большое пустое помещение, и руки сами искали тепла.
Старший инспектор кивнул, и Лакост с Бовуаром сообщили ему об их разговоре с Вио.
– Похоже, цель посещения спортзала Эдуардом Тардифом состояла в том, чтобы отвлечь смотрителя, а кто-то другой в это время спрятал в помещении хлопушки и пистолет, – сказала Изабель.
– Вероятно, его брат, – предположил Бовуар. – Копы в Абитиби не оставляют попыток найти его, но вполне возможно, что его там нет. Мы разослали его фотографию и данные о нем.
Гамаш сделал глоток чая и посмотрел на помятую шапочку «Канадиенс», все еще лежавшую на полу.
– Если предположить, что сообщником был не его брат? – сказал он, пытаясь вообразить это. – Если предположить, что сообщник во время лекции тоже находился здесь? Он явился сюда несколькими днями ранее и спрятал эти вещи.
Гамаш говорил, а перед его глазами мелькали, как в фильме, мысленные образы. Мужчина в шапочке «Абс» входит в зал вместе с толпой. Потом он ускользает из зала. Возможно, идет в туалет. Берет из своего тайника хлопушки и пистолет. Незаметно вручает пистолет Тардифу.
– Может быть, он должен был привести в действие хлопушки, посеять панику, – сказала Изабель, – чтобы Тардиф в это время мог стрелять без помех.
– Может быть, когда после взрыва хлопушек все бросились к дверям, он собирался подбежать к сцене, – выдвинул свою версию Бовуар, – и, воспользовавшись суматохой, застрелить профессора.
– Но почему тогда для начала не подойти поближе? – спросил Гамаш.
– Возможно, он так и планировал, но, увидев вас и агентов перед сценой, понял, что после выстрела ему не уйти, – рассуждал Бовуар. – Его шансы на побег повышались, если он занимал более отдаленную от сцены позицию.
– Ладно. Мы должны продолжать поиски брата Тардифа, но не упускать из виду, что в деле мог участвовать кто-то другой, – сказал Гамаш. – А как насчет осветителя и звукооператора?
– Они студенты, – сообщил Бовуар. – Не исключено, что Тардиф заплатил им, чтобы они захватили с собой кое-что в упаковке. А что внутри, они не знали.
– Но разве они не должны были бы заявить об этом? – заметила Лакост.
– У вас не было детей студенческого возраста, – усмехнулся Гамаш. – Это все равно что жить в одном доме с хорьком.
Он вспомнил о Грейси и подумал, что они, вероятно, именно так и живут.
– Я поговорю с ними, – сказал Бовуар. – Я знаю, как к ним подойти.
– С каких это пор? – спросила Изабель.
– С тех пор, как мне вручили служебный пистолет. Мы еще не должны забывать о смотрителе.
– Oui, – согласился Гамаш.
С месье Вио следовало поговорить, хотя Гамашу не хотелось думать о нем как о соучастнике.
Итак, на жизнь профессора было совершено преднамеренное покушение. И хотя лекцию не предваряла рекламная кампания, все же был человек, который одним из первых узнал о предстоящем мероприятии, располагал достаточным временем для подготовки к покушению и лучше всех знал помещение, где ожидалась лекция: смотритель.
Впрочем, думал Гамаш, глядя в огромное окно на административное здание, был и другой человек, имевший еще большие возможности.
Глава тринадцатая
Они слушали, а старший инспектор Гамаш рассказывал о своем разговоре с двумя ректорами университета: действующим и почетным.
– Ничего особенного, – признал Гамаш, закончив рассказ. – Главным образом я отвечал на их вопросы.
Потом заместители старшего инспектора узнали содержание его приватной беседы с почетным ректором Роберж. Он увидел, как интерес на лицах Изабель и Бовуара сменился удивлением.
– Значит, она забронировала спортзал для профессора? – процедил Бовуар. – И даже не заикнулась об этом при первом вашем разговоре?
– Non.
– Она не только забронировала зал, – сказала Изабель. – Идея лекции тоже принадлежала ей. О чем еще она умалчивает?
Бовуар взял лист бумаги, который Гамаш положил на стол, рассмотрел.
– Она и фамилию чужую использовала. Кто он такой?
– Роберж просто выдумала это имя. Ну давай продолжай свою мысль.
– Я знаю, вы с ней дружите, patron, – сказал Жан Ги, – но впечатление создается такое, что почетный ректор увязла в этом деле по горло.
– Согласен. Впечатление именно такое. Но разве наша постоянная проблема не в этом? Вещи, которые в нормальной жизни кажутся вполне объяснимыми, хотя и странноватыми, приобретают совершенно иной смысл, если совершается преступление. В подобных случаях часто напрашивается ложная интерпретация.
– Она обманывала вас, – напомнила Изабель. – Написала несуществующее имя на документе. Что тут можно неправильно интерпретировать?
– У меня нет желания защищать Колетт Роберж. Но вот вопрос: считаю ли я, что она стоит за попыткой покушения на жизнь Эбигейл Робинсон? Я отвечаю: нет. Я думаю, в худшем случае она не хотела, чтобы кто-то узнал о ее помощи профессору Робинсон, поэтому она лгала и заметала следы.
– Вы считаете, она поддерживает Робинсон? – спросил Жан Ги.
Арман глубоко вздохнул:
– По правде говоря, я не знаю.
– Но она приглашает в свой дом Робинсон и ее помощницу, – произнесла Изабель. – Это о многом говорит.
– Это говорит о том, что она хороший друг, – уточнил Гамаш. – И вовсе не подтверждает, что она согласна с профессором. Более того, Роберж сказала, что делает все это во имя дружбы с отцом Робинсон.
– Нужно побеседовать
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
