экзамена. Как он почуял чары? С какого расстояния?
– Изнутри, – проворчала я.– Он выбрал этот шкаф для жилья.
– Тц, – недовольно цокнул магистр.
Больше он ничего не сказал, а я… Я его не торопила. Мне и без того было страшно.
До меня внезапно дошло, что король может просто приказать Кайру отдать меня. Его Величеству нет нужды играть по правилам, он – закон этой страны. Он делает то, что считает нужным, а уж как это подать окружающим… Короля Бодрика это не волнует, он кормит целый штат ученых мужей, которые доносят до подданных новости в правильном виде.
– Ты хотел что-то сказать.
– Да, – магистр кивнул, – я хотел бы взять с тебя клятву.
– Бери, – я устало улыбнулась, – какую?
«Покориться королевской воле?»
– Не использовать Пламя в этом дворце, – жестко произнес Кайрнех.
Недоуменно моргнув, я сделала к нему крошечный шажок.
– Что, прости?
– Ты не должна использовать свое Пламя в этом дворце. Я прошу тебя об этом.
– Но почему?!
Кайр взял мои руки в свои ладони и, чуть склонившись, с нажимом произнес:
– Потому что он – король этой страны. И ему не нужно доказывать, что ты… Что в прошлом у тебя была та семья. Он просто приведет тебя к магической присяге, если захочет. И если я не успею тебя спрятать.
– П-присяге?
– От нее практически невозможно отказаться, это и титул, и богатое поместье с хорошим годовым доходом.
– Вы говорили об этом?
Кайр покачал головой:
– Нет, мне сообщили, что от меня ждут чудес на поприще восстановления защиты. Таких чудес, которые невозможны без Пылающей.
– Я не могу влиять на тени, – нахмурилась я.
А Кайр, отпустив мою руку, провел пальцем по морщинке между моих бровей.
– Тирвальди сгорел от проклятья. После его смерти оно перешло на созданную им защиту.
Замерев под ласковым касанием, я не сразу сообразила, что именно слышу.
– Это немыслимо.
– Согласен, – зрачки Кайра расширились, – немыслимо.
– Я говорю о том, что это невозможно, – прошептала я, глядя в его потемневшие глаза.
Сердце сладко замерло, а после забилось с утроенной силой. Кажется, мне нельзя находиться так близко, кажется…
Кайр склонился еще ниже, его дыхание обжигало мою кожу, невесомо ласкало губы и…
– Я не имею на это права, – хрипло выдохнул он и, сократив меж нами оставшееся расстояние, коснулся моих губ своими.
Жалобно всхлипнув, я подалась вперед, смешивая свое дыхание с его. Разделяя его на двоих. Смешивая так, будто дышу только для того, чтобы делиться воздухом с ним.
В голове шумело. Прижавшись к сильной, широкой груди Кайра, я, прикрыв глаза, слушала мерный стук его сердца. Один поцелуй едва не свел меня с ума.
Один поцелуй вытащил на поверхность все, что я пыталась спрятать.
– Ноэль?
Кайр по-прежнему держал меня в своих бережных объятиях, но… Это было больше похоже на утешение, нежели на страсть.
– Дыши, сердце мое, дыши, мэйари, – прошептал он и, подхватив меня на руки, в несколько шагов донес до софы. – Я не должен был красть твой поцелуй.
Мэйари?
– Ноэль?
Кайрнех посадил меня на софу, а сам остался передо мной на коленях. Он пытался поймать мой взгляд, но я не знала, как посмотреть ему в глаза. Что, если этот поцелуй лишь следствие его благодарности? Как мне жить дальше, если…
– Ты не должен был, – хрипло выдохнула я. – Ты… ну… не должен был.
Как объяснить гордому двуликому, что мне не нужна такая благодарность? Что мои чувства – это моя проблема и его они совершенно не касаются?
– Между нами нет ничего такого. – Я смотрела на свои пальцы, судорожно вцепившиеся в шелк юбки. – Я не должна чувствовать и…
– Ноэль, посмотри на меня, – он осторожно, едва ощутимо погладил меня по щеке, – пожалуйста, посмотри на меня. Я не волк, я не кусаюсь.
Его до невозможности синие глаза смотрели с такой теплотой, с такой нежностью, что я, всхлипнув, подалась вперед, пряча пылающее лицо на его широкой груди.
– Я поцеловал тебя, потому что давно, очень давно этого хотел. – Двуликий нежно обнял меня и начал ласково поглаживать мою спину. – И сегодня, услышав в твоих чувствах отражение своих, я позволил себе то, о чем мечтал.
Отражение?
– Позволь мне ухаживать за тобой, моя мэйари. – Кайрнех отстранился, взял мою ладонь и прижался губами к серебристым узорам. – Я не причину тебе вреда. Буду защищать, пока дышу, и останусь рядом верной тенью после смерти.
– Что значит «мэйари»? – тихо спросила я, не зная, как реагировать на его слова.
Но понимая, что он чувствует все мое смятение и тихое, боязливое довольство.
– Единственная. – Он улыбнулся. – Говорят, что двуликие любят лишь один раз в жизни. Это не совсем так, но очень близко. До встречи с мэйари мы способны любить, но после…
Внутри разлилась горечь. Значит, он не полюбил меня, а был вынужден смириться с тем, что я ему подхожу? Неужели это такое же проклятье, как иль-тэррис у драконов? Неужели я сама по себе ничего не значила?
– Я клялся не причинять вреда, но слышу, что сделал больно. – Кайрнех отпустил мою ладонь и, поднявшись, сел рядом. – Скажи мне, что случилось? Что я сказ… О. Ты боишься, что моя тень причинит тебе вред? Или что после моей смерти ты не сможешь вновь стать счастливой?
До крови прикусив губу, я зло мотнула головой. Зло – потому что к глазам опять подступали слезы. А я не истеричка и никогда ею не была!
– Меня огорчило то, что не ты выбрал меня любить, а магия, – хмуро произнесла я. – Но у тебя есть мое согласие. На все.
– Магия? Нет, Ноэль, это не так. – Кайр рассмеялся и прижал меня к себе. – Ты удивительная. Ты самое лучшее, что случалось в моей жизни.
– А дети?
– Дети идут отдельной строкой, – фыркнул Кайр. – Я не полюбил тебя с первого взгляда, уж прости. Не способен я на это – может, стар, а может, мое сердце очерствело. Зато я помню, как ты пожалела мне кавы.
– Кайр-р-р.
– Но это правда, – рассмеялся хитрый лис, а после серьезней добавил: – Ты
