– Как же я могу уйти, Лира,– говорит тихо, хрипло, невыносимо,– ты сама звала меня… Умоляла помочь… Зазывала своим танцем… Своим телом… Своими глазами… Все мои мысли эти дни только о тебе… Только тебя хочу… Столько лун не ощущал чистой красивой женщины в походе, а ни к кому не могу прикоснуться, перед глазами только ты… Извиваешься передо мной… Просишь…
Притянул к себе. Вдохнул аромат ее кожи.
– Кто ты, Лира? Ты наваждение? Проклятие? Кто ты? Никогда не видел Зверя таким… Никогда не видел себя таким… Я рискую всем, придя сюда… И мне впервые плевать… Тяга быть рядом с тобой сильнее страха потерять всё… Почему, почему…
– Я… не могу так… Пустите, пожалуйста… Я закричу… Я не Ваша…– в ее голосе была паника… Страх… Отчаяние… Она боялась гнева Зверя или было что– то еще? Почему она сейчас отталкивала мужчину, который единственный мог помочь ей избавиться от того, кто отнял все…
Адрастос хмыкнул…
– «Не Ваша»– повторил ее слова,– А чья? Его? Зверя? Он сорвал твою невинность? Поэтому так и оберегает тебя ото всех взглядов? Наслаждается только сам… А ты, Лира? Разве ты хочешь быть с ним? Зачем ты манила меня, если не для того, чтобы пригласить в свои объятия…
Девушка отстранилась, задыхаясь.
Но мужчина и не думал отступать… Тут же его широкие теплые руки опустились на ее бедра, вернув обратно.
– Что нужно сделать для того, чтобы ты захотела стать моей? Говори, не стесняйся…
Впервые за все время девушка подняла на него с неподдельным интересом глаза.
– Разве это возможно… Зверь…
– Это не твоя проблема… Ответь на вопрос…
Секунду она колебалась, закусив губу, а потом выпалила…
– Помогите мне бежать от Зверя… Я… буду Вам благодарна.
Он снова хмыкнул. Наглыми прикосновениями проследовал по бедру, умело пробрался между ног, от чего Иллирия тихо вскрикнула.
– Сухая… Боишься или я тебе противен?– спросил лающе. Вмиг его глаза приобрели враждебную настороженность.
Не стала отвечать словами. Дала себе мысленный пинок и накрыла его губы своими, плотно закрыв глаза. Нужно было пообещать ему… заставить поверить… Адрастос зарычал в ответ, тут же начав пожирать ее страстным поцелуем в ответ…
– Сладкая… Какая ты сладкая…
Насилу оторвался.
Его палец бесцеремонно проник ей в рот.
– Соси… Смажь его хорошенько своей слюной…
Лира нервно сглотнула, глотая раздражение и желание оттолкнуть со всей силы… Но выполнила беспрекословно, что он приказывал… терпение… Терпение…
Рука снова вернулась между ног, он снова в нее вошел, теперь резче, грубее, не ощущая препятствия в виде сухости…
– Какая узкая девочка… Он никогда тебя не отпустит… Если только… Есть у меня одна идея…
Снова накрыл ее рот своими губами. На этот раз нежно, аккуратно…
– Только ты должна быть очень послушной девочкой, Лира… Слушать меня во всем, как и через кого бы я ни посылал тебе сигналы… Договорились?
Иллирия снова сглотнула ком в горле и молча кивнула…
Всё, она сделала шаг в пропасть… Назад пути теперь не было…
Словно делая над собой усилие, насилу отстранил себя от нее. Обдал взглядом– кипятком…
– Готовься к тому, чтобы стать моей, Лира…
– Подождите, – окликнула она его зачем– то, когда Адрастос уже собирался покинуть комнату.
– Я не хочу, чтобы кто– то погиб, пострадал… Хочу просто испариться… Спрячьте меня от Него… Делайте, что хотите… Но… не надо войны… Не надо крови…
Адрастос внимательно посмотрел на нее… Задержал взгляд на ее глазах, которые теперь неестественно светились золотом в темноте… А может это ему только казалось. Ухмыльнулся краешком рта и молча покинул покои Зверя…
Не успел Адрастос покинуть покои, Лира подорвалась к кувшину с водой и начала яростно обтирать свое тело. Хотелось погрузиться в воду, смыть с себя его прикосновения, но ночь была еще в своем зените… Нужно было ждать утра, чтобы растолкать сонную прислугу… Иначе бы внезапный порыв Иллирии показался бы как минимум странным…
Сна не было теперь ни в одном глазу. Почти до самого рассвета Лира напряженно ходила из угла в угол, заламывая руки, думая, анализируя… Для реализации ее сумасшедшего плана оставалось совсем чуть– чуть… Еще немного– и она будет свободна… И почему только сердце болезненно сжималось, когда она думала об этом… Почему ей была так горько на душе… Услышала за спиной тихий шорох женской юбки.
– Ирма…– произнесла, не оглядываясь, с облегчением… Свою верную помощницу она чувствовала на расстоянии…– все готово?
– Да, госпожа,– с глубоким вздохом ответила та.
– Молодец… Мне нужно не более десять минут… Не волнуйся… Никто не заподозрит подмену… Действуем по нашей схеме… Ты остаешься здесь, в комнате… Я претворяюсь тобой…
– Госпожа… Вы все же уверены в правильности своих действий? Может быть…
– Прекрати, Ирма… Хватит…– устало ответила Иллирия.– Это не может больше продолжаться.. Я должна это сделать… Просто должна и всё…
– А если не получится… Если…– в ее голосе сейчас было столько отчаяния, паники… Иллирия печально усмехнулась про себя. Какой бы рассудительной, умной и образованной ни была ее служанка– подруга, существующая между ними пропасть никогда и никуда не денется… Ирма привыкла служить, привыкла подчиняться… Ее представления о счастье и комфорте сводились к стабильности и безопасности, лояльности и доброте хозяина… Лира же не была рождена рабыней… Для нее не стояло вопроса о том, как приспособиться к условиям для того, чтобы выжить… Она не была рождена выживать…
***
Ночь сгущалась, окутывая путников ветреной тревогой… Здесь, в глубине острова, где, казалось, не было грозного рева океана и острых пиков черных скал, таились свои тайны, скрывались свои угрозы… Неприветливые корявые стволы дикого леса все настырнее преграждали дорогу путникам, настороженно взирая на незваных гостей, словно одергивая их колючими ветками, то и дело хлеставшими то по лицу, то по телу… Наконец, когда тропинка стала совсем непроходимой, вдалеке забрезжил тусклый желтый огонек. Эсмер облегченно вздохнул… Они почти на месте… Достигли своей цели…
Еще пару мгновений, и лошади путников ступили на небольшую поляну, к одному из краев которой притулился хлипкий покосившийся деревянный домик. В пугающей, неприветливой темноте леса, несмотря на мерцавшее окно, он отнюдь не казался спасительным пристанищем…
Через пару мгновений они уже поднимались по хлипкой лестнице, нарушая враждебную тишину своими тяжелыми шагами, отдающимися болезненным скрипом.
Женщина сидела за столом, смотря на вошедших исподлобья. Казалось, их появление нисколько ее не смутило и не удивило. Седые лохматые волосы отсвечивали болезненной желтизной от тусклой лампады, служившей единственным украшением стола.
