на Золушках, а в жизни ты ему на фик не сдалась.
Мы со Светой перетряхиваем все новые вещи из пакетов, подбираем мне одежду на завтрашний рабочий день. Торопимся. Мне надо успеть в клуб. Надо пойти пораньше, чтобы порешать вопрос с охранником и достать запись аварии. А потом надо как-то отвертеться от страшного Анатолия Петровича.
Может, получится просто забрать запись и сбежать, не столкнувшись с ним.
Ирина высылает фотки, которые сделала на свой телефон во время фотосессии. Света выхватывает у меня из рук, не даёт рассмотреть, присвистывает:
— А вы круто смотритесь вместе, Лера. Тебе стоит замутить с боссом!
Я вырываю телефон обратно:
— Не неси всякую чушь, Света. И без твоих поучений тошно. Мне стоит решить вопрос с разводом для начала. А еще мне сейчас тащиться в клуб, добывать запись.
В одном из пакетов лежит что-то чёрное, кружевное. Я вытаскиваю …комплект нижнего белья. Тот самый, на который мне указывал Орлов. Краснею. Откуда это здесь?
Света рассматривает его, восхищается:
— Лера! У тебя шикарный вкус. Вот это бельишко ты отхватила.
— Но я не брала его.
Света пожимает плечами:
— Значит, комплимент от бутика, — улыбается. — Концепция одежды на завтра меняется! Ты просто обязана надеть эту прелесть. Будешь чувствовать себя королевой!
Света откидывает бежевую блузку и тянется за тёмно-коричневой.
— Вот, эта блузка подойдёт. Белье не будет светиться. И молочный брючный костюм с теми туфлями на шпильке. Всё, супер!
— Угу, — мычу я, запихивая в рот бутерброд, и спешу в клуб.
На входе у клуба встречают все те же два амбала, которые не пустили, когда приходила разыскивать Олега. Один из них меня узнаёт — тот который мне посочувствовал. Он подмигивает.
Зато другой цедит с угрюмой рожей:
— Закрыто.
— Я к Анатолию Петровичу, — бормочу, кусая губы.
Вот бы просто развернуться и уйти. Я пришла? Пришла. Меня не пустили? Нет.
— Вы — Лера? — переспрашивает второй, рассматривает оценивающе, раздевает взглядом.
Эх, Лерка, привыкай что ли. Будут на тебя теперь не просто глазеть, мысленно представляя без одежды, будут глазеть на твое голое тело в реальности, если не получится отвертеться.
Уже готова развернуться и трусливо сбежать, когда мне открывают дверь.
— Идёмте, я провожу.
Охранник ведет через танц. пол, сам заинтересованно поглядывает.
Я решаю воспользоваться шансом, улыбаюсь. Строить глазки не умею, но пробую. Томно закусываю нижнюю губу, наматываю выбившуюся из хвоста прядку на палец:
— А вы могли бы мне помочь? — читаю на бирке имя. — Владимир! — заглядываю в глаза.
Он хмыкает, подключается к игре:
— Можно на «ты», — притормаживает, выжидающе смотрит.
— Вы не могли бы…
— Ты, — поправляет.
Я вздыхаю, исправляюсь:
— Ты мог бы мне помочь достать видео с наружных камер, — выпаливаю просьбу и замираю.
Он снова проходится по мне оценивающим взглядом. Я продолжаю, пока окончательно не растерялась:
— В тот вечер, когда я приходила. Вы… Ты же помнишь меня? Вот, тогда меня сбила машина перед клубом. И мне нужна эта запись, — всё-таки тушуюсь — он так пристально рассматривает. Ну, непривычная я к флирту с мужчинами. Договариваю практически шепотом: — Очень нужна. Запись…
Молюсь про себя, чтобы помог.
Охранник раздумывает. Потом произносит:
— Кофе.
— Какой? Зерновой, растворимый? Банку, пакет?
Он смеется:
— Нет, выпьем кофе. Я достану запись, а ты со мной сходишь выпить кофе. Идёт?
Я моргаю. Это что, он меня на свидание зовёт? Все мужики — козлы. Только одно им и нужно. Пожимаю плечами. Ну, кофе, так кофе. Запись-то нужна. Киваю:
— Хорошо. Сходим выпить кофе. А ты сейчас достанешь?
Сама прикидываю, как бы мне и запись заполучить и сбежать, пока меня страшный владелец клуба не увидел.
Охранник снова хмыкает:
— Ишь, какая шустрая. Это мне надо еще найти её, скопировать. Дождаться, чтобы в комнате наблюдения никого не было…
Мои планы побега рушатся, а к нам навстречу идёт Анатолий Петрович, одетый всё в те же мрачные темные тона, в начищенных до блеска туфлях. Я вздрагиваю.
Владимир шепчет:
— Завтра придёшь, всё будет. Обещаю.
Владелец клуба раскрывает руки, радушно приветствует:
— Добрый вечер, Лерочка. Очень рад нашей встрече, — он улыбается, а у меня всё замирает и обрывается внутри. Как будто дверца ловушки захлопнулась.
Он ведёт меня к небольшой сцене. Зачем я сюда припёрлась? Надо было соглашаться на условия Олега. Дался мне этот развод, принципы, моя гордость.
Ну, подумаешь, отозвала бы документы. Можно же просто жить отдельно, и пусть себе стояла бы несчастная печать в паспорте.
Хотя, умом я понимаю, что дело не в печати. Дело в его контроле над моей жизнью.
Сначала развод не оформлять, потом вернуться и жить с ним в квартире заставит. И всё будет еще хуже, чем раньше.
Смотрю на владельца клуба, стараюсь улыбнуться, но не выходит.
— Расслабьтесь, дорогая. Вы очень напряжены, — говорит Анатолий Петрович и показывает рукой на сцену.
— Идите, посмотрим, что вы умеете.
Жестом отпускает охранника, разворачивается к пульту ди-джея:
— Сергей, поставь-ка нам оранжеровочку, девочка потанцует.
Он садится за ближайший к сцене столик.
Залезаю на маленькую невысокую сцену, и вместо того, чтобы расслабиться, лишь обхватываю себя руками.
Анатолий Петрович смотрит в упор и качает головой:
— Так не пойдет. У вас есть пятнадцать минут, чтобы убедить меня, что вы нам подходите, Лера, — стальные нотки проскакивают в голосе. — Больше шанса у вас не будет. Я продам ваш долг, а кому — это уж как получится. И какие условия предложат вам другие люди — не мое дело.
Ди-джей словно не видит, что происходит, не слышит угроз владельца клуба, которыми тот запугивает меня. Он просто включает музыку.
Закрываю глаза, вслушиваясь. С первых нот узнаю — наша мелодия с Олегом.
Перед глазами проносятся картинки знакомства. Как он притормозил на крутой машине, когда я мерзла под дождём на остановке, как предложил подвезти.
Вспоминаю наш первый танец в дорогом ресторане. Приличное заведение высокого класса. Роскошный интерьер — такие я только в глянцевых журналах, да на каналах блогеров видела. Олег умел пустить пыль в глаза. В начале отношений.
Заказал коллекционное вино, устрицы… Фу, гадость какая.
Играла эта же мелодия, мы медленно двигались среди нескольких других чопорных пар. Всё было очень прилично, до зубовного скрежета. А Олег тихонечко водил пальцем по моей открытой спине, шептал нежности на ушко.
Я стою на сцене ночного клуба с закрытыми глазами, но заставляю себя расслабиться. Медленно опускаю руки. Тело само подхватывает звуки мелодии, которая проникает всё глубже в сердце. Тело помнит, как было хорошо в объятиях мужа, когда мы двигались в такт музыки.
