вызову тебя на поединок.
– И победишь, разумеется, – хмыкнул воин, встал, подошел к девушке и коснулся рукой ее лба. Анагон зажмурилась и по-кошачьи подставила голову под его руку. Вульгус потрепал девушку по спутанным волосам.
– Сядешь за стол или тебе сюда еду принести?
– Сяду. Надо начинать ходить. Хотя ради той еды, которую ты мне приносишь, я бы и пальцем не пошевелила, не будь так голодна.
– Другое тебе пока нельзя.
Вуль помог девушке пройти за книжный стол, сбегал вниз за протертой с утра тыквой и бесцветно-безвкусным овсяным киселем и, тщательно сдерживая улыбку, наблюдал, как Анагон с трудом, строя рожицы, запихивает это все в себя. Она уже почти покончила с ненавистной трапезой, когда краем глаза заметила движение в окне. По привычке резко обернувшись, она громко выругалась. Вуль, проследив за ее взглядом, перевесился через окно и протянул руку навстречу огненной голубке. Птичка обронила на его руку письмо и рассыпалась на искры.
– Вирал? – уже зная ответ, спросила Анагон. – Если хочешь, прочти ты.
Вульгус сосредоточенно нахмурился. Вглядываясь в почерк брата, витиеватый, с почти лежащими на боку буквами. «Как так вышло, что он так красиво пишет отчеты, а я даже свое имя с трудом могу нацарапать?».
– Ну что там? – нетерпеливо спросила девушка. Вульгус тряхнул головой и наконец начал вникать в смысл.
А приятного там было мало. Через пару минут он передал письмо девушке. Та, взглянув в его обеспокоенное лицо, обратилась к чтению.
Вирал писал:
«Ваше Величество!
Спешу сообщить о странных смертях в наших землях. Небольшие поселения вырезаются полностью неизвестными бандитами. Выжившие очевидцы говорят о темных фигурах в развевающихся плащах. Мы ищем убийц и уверяю вас, найдем в ближайшее врем»
– Не особо информативно, не находишь? – нахмурилась Анагон.
– Не похоже на Вирала, – кивнул Вульгус. – И это недописанное слово. Кто мог его прервать?
– Письмо запечатано. И стоит его печать. И прилетела его птица, так что его не оборвали. Он намеренно не дописал. Будто…
Анагон вызвала на своей ладони маленький огонек и поднесла к письму, будто желая сжечь его. Чуть поводив пламенем под бумагой, она удовлетворенно кивнула.
– Появляется!
Вульгус зашел за ее спину и заглянул через плечо. На пергаменте прямо на глазах проявлялись буквы, складывающиеся в слова. Появилась недостающая буква «я», а затем:
«Но я знаю, что это не люди, а порождения, которые перестали захватывать разумы других существ, а стали уничтожать людей. Видимо, их армии уже достаточно, и они достаточно сильны, чтобы не нуждаться в новых воинах. Я смог поймать одного волка, он невероятно силен. Обычное оружие не рассекает его шкуру, ни одна стихия не берет его. Боюсь, это означает лишь одно: времени у вас не осталось».
Когда ошарашенные и подавленные воины вернулись из Тагоса, кошка сидела на диване в гостиной.
–Анагон! – воскликнул Инвер. – Рад, что тебе лучше. Ты бы знала, что мы сейчас видели.
– Уничтоженное Порождением поселение?
– Откуда ты…
Девушка махнула письмом.
– На севере то же самое. Боюсь, это скоро будет повсеместно. Нельзя больше медлить.
– Я позову Венус, – двинулся было вперед Карьян, но волк остановил его.
– Лучше найди Сета и Ренто. Нужны все. Соберемся на поляне за домом.
Через полчаса порядка тридцати собранных, сосредоточенных воинов стояли, сидели, полулежали, привалившись к деревьям. Взгляды их были устремлены к заднему крыльцу, где, сложив руки на груди, стоял Инвер. Венус остановилась в проходе и не сводила глаз с его спины. Четверть часа назад он практически ворвался в ее комнату и выпалил:
– Венус, времени больше нет. Пора плыть. Но я не хочу отправляться в последнее путешествие вот так. Ты нужна мне.
Венус не ответила, лишь коснулась рукой щеки воина. Волк покраснел и, почувствовав это, убежал, буркнув про общий сбор.
Анагон усадили у крыльца, на которое на тяжело облокотилась. Рейгар встал напротив них, в толпе. Аннаэль прижалась к нему. Но воин отрешенно смотрел перед собой. Барсук успел рассказать ему о втором походе в Тагос, и медведь все еще не мог принять эту новость.
Инвер заговорил:
– Друзья! Порождения стали сильны как никогда. Мы не можем убить их обычными способами. А они начали убивать людей. Не обращать – убивать. Времени больше нет. Пора отправляться.
– Сколько у нас кораблей?
– Девяносто семь. И три будут готовы к послезавтра, – кивнул Карьян.
– А людей?
– Около восьми тысяч, – прохрипела кошка.
– Чем мы намереваемся победить Тьму?
Главный вопрос был задан. Инвер нахмурился и отвернулся. Анагон невольно тронула живот. Венус поджала губы. Аннаэль подтолкнула Рейгара в спину и наигранно весело сказала:
– Эй! У вас есть Рейгар! Он победит кого угодно!
– Заткнись, – тихо шепнул Рей. Однако услышали это все.
Анагон склонила голову набок и внимательно всмотрелась в воина. К ее удивлению, тот ответил на взгляд, и не было в его глазах привычной ненависти.
– Все хорошо? – раздался над ухом шепот Вульгуса. Воин присел рядом и переводил взгляд с Рея на Анагон. Кошка дернулась от неожиданности. Рей отвернулся.
– Да… да.
– Победа клана была обозначена пророчеством, а потому она не может не свершиться, – произнес Ренто.
– Но хотелось бы знать способ.
– Пророчество – побуждение, а не указание к действию. Зачем нужны вы, если мироздание все сделаем само?
– А если оно уже все решило, что мы победим и все такое, то зачем эти испытания?
– Это то, что двигает мир.
– Мир прекрасно жил и без пророчеств.
– Разве? Думаю, вы о них просто не знали. Не все вертится вокруг вас. Были и другие избранные. Не такого масштаба, конечно. Но и они выполняли волю мира. И справлялись с этим. Почти все.
– То есть? Ты говоришь, что пророчество точно сбудется, но справляются все же не все?
– Не все сбывается в то виде, в каком мы представляем.
– Пока ты нас совершенно не запутал, прервемся. Необходимо подготовить провизию, перегнать корабли к одной линии, собрать оружие, доспехи.
– И все успеть в ближайшую неделю.
Следующие семь дней прошли без сна и практически без отдыха. Воина писали письма, ездили из города в город, встречались с правителями, моряками, простыми воинами, купцами, торговцами. Склады, которые подорвали Братство, отстроили заново за два дня и в тот же миг заполнили провиантом и латами. Конор распух, отяжелел от прибывших новобранцев, стекавшихся со всей страны. Как ни пытались стражи юга, но уровень преступности в столице взлетел до небес. Но нажиться на матросах, которые часто приезжали лишь с небольшой суммой денег, бросив все, торговцы Конора успели.
К концу недели приплыли корабли севера, мощные, медленные по сравнению с птицами
