- далеко собралась? – слышу в спину.
Спина покрывается холодным потом. Медленно оборачиваюсь.
В нескольких метрах от меня стоит Сергей. Из одежды на нем только трусы.
Зажмуриваюсь.
- Что произошло? – буквально выдавливаю из себя. – Сергей? Почему у меня все болит? Почему я… голая?...
Краснею и опускаю взгляд.
- Ничего особенного не произошло, - ухмыляется он как-то зло. – Ты написалась и стала приставать ко мне. а я…
- Что?! – вспыхиваю и с надеждой смотрю на него.
Во мне еще теплится надежда, что он просто раздел меня и уложил. Что ничего не было!
- А я не устоял! – как камнем он пришибает меня к полу.
Стою и не могу пошевелиться.
- Ты хочешь сказать… что… ты… что… мы… Сергей? – вопросительно смотрю на него.
Он лишь кивает. И все та же ухмылка на лице.
- А ты совсем ничего не помнишь? – приподнимает бровь.
Мотаю головой.
- Я могу напомнить, - Сергей делает шаг ко мне и я срываюсь с места.
Распахиваю дверь и выбегаю на улицу. И бегу. Бегу, что есть силы! Прочь! Подальше!
Кое-как добираюсь до дома. И сейчас понимаю – хорошо, что никого кроме меня нет в квартире.
С порога бегу в душ. И намыливаю, намыливаю, намыливаю тело. И реву. Слезы стекают вместе с каплями воды.
Я тварь. Последняя тварь.
Устав стоять под душем, выхожу и иду в комнату. Падаю на кровать. Пытаюсь заснуть.
Закрываю глаза, а перед ними темнота. Ночь. Ничего не всплывает из памяти. Я не вижу никаких картинок.
Пустота.
Я опустошена.
Из этого состояния меня выводит телефонный звонок. Чуть ли не подпрыгиваю на кровати от неожиданности. Хватаю телефон и смотрю на экран. Ратмир.
Зажмуриваюсь и опять слезы.
Накрываю телефон подушкой. Но и этого мне кажется мало. Беру и засовываю его под матрас. Не хочу его видеть. Не хочу.
38После случившегося я избегаю Ратмира несколько дней. Телефон разрывается от его звонков. Он постоянно караулит возле моего дома. Стучит мне в дверь. Как хорошо, что мама в больнице, как и Ксюша. Они не видят ни Ратмира, ни моего разбитого состояния.
А я прячусь.
До одного момента.
Я снова пропускаю тренировку, смотрю в потолок. Не знаю что делать. Я переспала с Сергеем. Хуже не придумаешь.
Внезапно раздаётся трель телефона. Я перестала на него реагировать, как только Ратмир начал настойчиво звонить на него. Но не стала выключать звук. Тогда бы сошла с ума из-за тишины.
Беру телефон в руки. Мама звонит.
– Да, мам, – отвечаю бесцветно.
– Мне звонил твой тренер.
Сердце глухо бьётся о ребра.
– Сказал, что у тебя медкомиссия сегодня. Не пройдёшь – не допустят к кубку.
Чёрт…
Кубок…
– Хорошо, мам.
Мы говорим ещё несколько минут. Когда она начинает расспрашивать меня, почему я не прихожу к ней больница и не хожу на тренировки – говорю, что мне надо собираться.
Быстро делаю это и еду в поликлинику, где у нас обычно проходят мед. осмотры. Там уже сидит вся моя группа. Я занимаю очереди, бегаю от врача к врачу.
Когда подхожу к хирургу – мне приходит сообщение.
Потом холодным пришибает.
«Прости, куколка. Меня замучила совесть. И я не смог сдержать всё в себе. Ратмир должен знать какая ты.»
Сергей с каждым словом роет мне могилу.
А потом бьёт лопатой по башке. Громко, оглушающе.
Я едва не падаю.
Нет-нет. Он не мог!
Поднимаю взгляд вверх. И в конце коридора вижу Ратмира. Я знала, что он здесь. Слышала, как между собой переговариваются девчонки. Но он не появлялся. Скорее всего, караулил вход. Я сама не понимаю, как прошмыгнула мимо.
И теперь он несётся на меня.
Быстрыми и широкими шагами.
А слёзы сами вырываются из глаз.
Рат подбегает ко мне, наступает. Заставляет вжаться в стену и заплакать сильнее.
– Это правда??
Губы дрожат, и ничего вымолвить не могу.
– Ты в-веришь ему? – спрашиваю неуверенно. Потому что не знаю, что ему ответить. Не могу сознаться. Банально не могу! Что пока он был на работе, я переспала с женихом его сестры! – Э-это в-ведь Серг-ей.
– Поэтому я и тут, Ника! – кричит мне в лицо. Так громко, обозлённо, что мне хочется упасть на пол, зажать лицо ладонями и просто прорыдаться. – Потому что не верю ему! Скажи, что ты не спала с ним! И эта фотка – долбанный фотошоп!
И опять ком в горле.
И вой, вырывающийся у меня изо рта.
– Рат.. – выдыхаю, не зная, что делать. Я не могу его обманывать. Я изменила ему. Худшее, что могло произойти. Я только решила начать с ним отношения! Потому что влюбилась! А теперь! Я сама же всё и разрушила! – Это..
Я отвожу взгляд в сторону и плачу.
– Прости-и-и-и-и.
– Прокофьева, долго ждать? – голос врача временно спасает меня.
Я выбираюсь из хватки Ратмира и бегу быстрее в кабинет. Чтобы не видеть его.
Быстро снимаю с себя штаны, сажусь в кресло. Сама стираю льющие из глаз слёзы.
– Девственница?
Я открываю рот, а слова не идут.
– Я не... – замираю, не в силах сказать этого слова.
– Ну, давай быстрее. Я родителям ничего не говорю.
Я заминаюсь. И кое-как, хрипло отвечаю:
– Я не жила половой жизнью.
Не знаю, почему так говорю.
Дальше проходит осмотр. Как в тумане. Я думаю о Рате. О нас. О Сергее.
После осмотра ухожу расстроенная и заплаканная домой. Ратмира уже не было, когда я вышла из кабинета.
Лежу в прострации весь вечер.
И всё же на следующий день встаю. Одеваюсь, еду к Ратмиру. Хочу объясниться, сказать всё, как это было. Что я даже не помню этого. Последнее, что было перед глазами – сок. Наверняка он мне что-то подсыпал. Я уснула. А потом… не знаю.
Но, чёрт.
Я не знаю!
Но я должна ему сказать!
Поэтому приезжаю к нему. Поднимаюсь на нужный этаж. Подхожу к двери. Хочу позвонить, но замечаю, что та приоткрыта.
