вошел высокий мужчина с седой бородой, в белом халате:
– Ну, все, Сэм, – улыбнулся он. – Пора обратно в палату.
– Хорошо, – кивнул мальчик, и, опираясь на трость, пересел с софы в инвалидное кресло, но не без помощи врачей.
– До свиданья, Сэм, – помахала рукой Рея.
– До свиданья, миссис Рея. Я выиграю монстров. Вот увидите. И простите, что накричал.
– Ничего, родной.
Старик покатил кресло в коридор, и они с мальчиком выехали к отделению интенсивной терапии:
– Я же просил не называть рак монстрами.
– А какая разница?
– Я говорил это тебе и твоим друзьям… эти ваши игры…
– Думаю, что на магистра Эла, они больше удивляются, – засмеялся Сэм.
За всё время, проведенное в больнице, мальчик облысел от химиотерапий, исхудал, да и передвигаться ему самому было трудно, но он по-прежнему сражался, сжимая кулаки.
– Твой папа приедет сегодня чуть позже.
– Вы сказали ему, чтобы он купил зарядку от моего планшета?
– Да. Он её точно привезет.
– Спасибо, – кивнул Сэм.
– Эй! – раскрыла руки от радости главврач Ария, заметив ребенка. – Как наш маленький воин? Всё еще сражаемся с монстрами?
– Как никогда раньше! – воскликнул мальчик. Его руки затряслись, когда он поднял свою трость. – К бою всегда готов, бабушка Ария!
– Умница! Так держать! Я к тебе чуть позже заскочу, – она поцеловала Сэма в лоб, и пошла дальше.
– Вот кто корень зла, – Эл повел кресло с мальчиком дальше.
– Вы всегда обижались, только потому что мы называли её бабушкой, а вас не называли дедушкой, – улыбался Сэм. – Я знаю.
Они проехали еще немного и заехали в широкий лифт, где к их удивлению встретил медбрат:
– Кого я вижу! – улыбнулся мужчина с длинными волосами. – Как ты, Сэм? Повторим путешествие по болоту?
– Странник! – обрадовался мальчик.
– Кстати, наш всеми любимый повар передавал привет.
– Мистер Огр? – улыбнулся Сэм. – Передавай ему привет от меня.
– Нельзя называть человека огром, только потому, что он толстый, – заворчал Эл.
– Но мистер Огр никогда не был против!
– Оставь мальчика в покое, Эл. Ты ворчишь, только потому что они не называют тебя дедушкой, – подмигнул медбрат Сэму.
– Но я, ведь… – докончить Эл не успел. Дверь лифта открылась, и они с мальчиком поехали дальше по второму этажу. Навстречу им вышел высокий мужчина с зализанными на бок волосами. – Как дела, Бейл?
– А как у нашего маленького героя, – Бейл посмотрел на Сэма, но тот демонстративно отвернулся. – Да, они всегда меня недолюбливали. Как внучка, Эл? Она поступила в университет?
– Говорит, вроде набрала проходные, но, кажется, экзамен написала плохо. Не знаю уже что думать. Сын на нервах. Я ему говорю, не бойся, не поступит в этот, найдем ей другой университет, а он всё ворчит.
– Прям как вы, Эл, – вставил Сэм.
– Хэх, – усмехнулся Бейл. – Передавай им от меня привет.
– Почему вы его всегда не любили? – спросил Эл, когда они отъехали от врача на достаточное расстояние.
– Мне не нравилось даже у него в кабинете.
– Он отличный хирург, Сэм, а из-за ваших капризов пришлось его менять. Вы потеряли из-за этого много времени.
– Со временем у меня как раз всё хорошо.
– Опять твой сарказм?
– Как же без него? – усмехнулся Сэм.
Они въехали в палату мальчика, где на кресле, рядом с кроватью сидела мама мальчика, которая тут же вскочила на ноги и помогла его уложить на кровать. Даже лежа он продолжал держать в руках свою трость – для него это было последнее оружие против монстров – меч.
– Как ты, родной? – мама погладила Сэма по голове.
– В горле пересохло. Можно немного воды.
– Он держится хорошо, – закивал Эл. – Для его стадии, это просто невероятные результаты. Конечно, химиотерапия, операция и лекарства не помогли, но Сэм настоящий воин. Сражается изо всех сил.
– Ты еще покажет монстрам, правда, Сэм? – улыбнулась мама.
– Покажу! – воскликнул мальчик, выпивая понемногу воды из стакана, с помощью трубочки. – Они проиграют бой!
– Можно вас на минуту доктор? – женщина подмигнула Сэму и вышла в коридор. Эл встал напротив неё и понимающе кивнул. – Сколько у нас времени?
– Организм полностью ослаб. Опухоль в его голове сильно увеличилась. Я думаю, если он доживет до утра, то это будет настоящим чудом.
– Боже, – мама хотела заплакать, но сделала глубокий вдох и успокоилась. – Он ведь не мучается?
– Нет, – покачал головой Эл. – Его пребывание здесь было трудным, но вспомните, сколько хорошего он здесь повидал? Когда они только стали дружить? Помните? Отец Софии помог вам всем оплатить часть операций. Мы её потеряли одной из первых, но вспомните их поездку в «Мир мороженного». Да, тогда они знатно повеселились. Или переезд в больницу «Иллик»? Они смогли отвлечься по дороге. Потом были тяжелые химиотерапии, но Нутриций помогал детям как мог.
– Возможно вы правы.
– Алексу удалось победить рак. И Сабина, и Сэм были этому рады. Они поняли, что их бой с монстрами был не напрасен, – Эл усмехнулся. – Видите, даже я начал называть их монстрами. Те дни, что они с девочкой были вместе… мы все видели, насколько они были счастливы.
– Просто смотря как ему становится плохо изо дня в день, я не могу…
– Он храбрый мальчик. Он знает, что его ждет.
Когда за окном стало темнеть, самочувствие Сэма ухудшилось. Рак стал добивать его, даже морфий в максимальных допустимых количествах не помогал унять боль. Но, казалось, в тот момент, когда болезнь уже должна была взять вверх окончательно, мальчик продолжал борьбу. Он помнил, что его отец задержится на работе, он помнил, что должен увидеть его перед самой смертью.
Палату посетили родители Сабины. Они говорили о том, как их дети были близки, о чем-то еще, но Сэм уже разобрать слов толком не мог. Он пытался, честно, но не мог. Разум был слишком мутный, а от головной боли невозможно было укрыться даже под самым сильным анестетиком.
Потом всё-таки пришел Алекс со своими родителями. Он обнял Сэма и рассказал, что очень жалеет о том, что не продолжал фантазировать, когда все они продолжали. Он еще что-то говорил о борьбе, о спасении, но Сэм просто удерживал на лице улыбку, чтобы от него отстали.
Сейчас он только хотел увидеть отца. Только отца.
Папа Сэма пришел полвосьмого вечера, ворвался в палату в шапке и шарфике, стряхивая с них снег:
– Ужасные пробки, – покачал головой мужчина, садясь рядом с женой у кровати Сэма. – Как он?
– Ситуация ухудшается, – послышался голос Эла, но Сэм не мог разобрать откуда он исходит.
– Сэм, эй, Сэм. Мы ведь воины, так? Мы ведь будем сражаться? – рядом заплакала мама, и вместе с ней заплакал
