человеческих рук могло бросить вызов жару звездной короны. Во всяком случае, у него было пятнадцать-двадцать минут на то, чтобы преодолеть опасную зону и очутиться в относительно прохладной хромосфере.
За спиной Вайса открылась дверь. Генерал не стал оборачиваться, так как прекрасно знал, кто прошел через неё: это был Гельмут, аватара корабля. Их стали создавать после того, как психологи выяснили, что на звездолётах, обладавших, подобно «Гельмуту Хаас», незаурядным искусственным интеллектом, людям легче взаимодействовать с человекоподобным воплощением корабельного интелкома, чем постоянно осознавать себя летящими в брюхе левиафана.
Кроме аватара и самого Фридриха на борту сейчас никого не было: миссия генерала, приведшая его в звездное чрево, имела высшую степень секретности и не терпела промедления. Пришлось реквизировать первый попавшийся военный корабль, а экипаж высадить в ближайшем порту.
— Генерал, мы приближаемся к хромосферной базе.
— Отлично, Гельмут, так держать. Всё прошло хорошо? — глядя на огненное море осведомился Вайс.
— Вполне. Сгорело не более сантиметра внешней оболочки. Я начну восстанавливать её, как только пристыкуемся к базе.
Генерал удовлетворенно кивнул, машинально поправив чёрный воротничок своего кителя.
— Как скоро она окажется в пределах видимости?
— Через пять минут.
— Спасибо, — генерал окинул взглядом аватара, отметив, что он не очень похож на свой прототип. Во всяком случае, если верить памяти.
Когда-то настоящий Гельмут Хаас был его преподавателем в Сен-Сире, знаменитой французской военной академии, основанной по приказу Наполеона Бонапарта. Потом их пути разошлись — Фридрих нанялся на работу в частную военную компанию, имевшую контракт с марсианской корпорацией «Олимпия», Хаас остался на Земле. Они встретились ещё раз, когда очередная потасовка между корпорациями обернулась Революцией. Гельмут в пух и прах разнёс эскадру, где служил Вайс — а потом предложил выжившим перейти на сторону Мирового совета. Фридрих до сих пор не знал, оказался бы он в лагере революционеров, кабы не авторитет бывшего учителя.
Сложно поверить, что всё это происходило более столетия назад… Сейчас генерал был стар — очень стар. Не так давно ему исполнилось 158 лет. Нанофикацию изобрели много позже достижения возраста, за которым процедура оказывалась неприменима для организма, так что сегодня работоспособность Вайса поддерживалась стараниями целой бригады геронтологов. Его тело носило на себе следы не одной трансплантации искусственно выращенных органов и тканей, было нашпиговано имплантатами, самые старые из которых появились ещё во время работы на корпоративную безопасность. Но цепляться за жизнь старого вояку заставлял не страх смерти, давно притупившийся, а груз ответственности, лежавший на плечах. Фридриха, в своё время настоявшего на сохранении вооруженных сил, нередко считали параноиком — но он твёрдо придерживался убеждения, что однажды они могут понадобиться. И тогда кроме него, помнившего, что такое война, никто не будет в состоянии воспользоваться ими надлежащим образом. Его жизнь не принадлежала ему — она давно отдана служению безопасности человечества. Так что права уходить на покой Фридрих Вайс не имел.
Через пять минут генерал увидел прямо по курсу слабо различимые контуры цели своего путешествия. Повинуясь лёгкому движению руки военного, изображение увеличилось, и перед его взором предстала во всей своей красе хромосферная база «Уицилопочтли». Названная в честь ацтекского бога солнца и войны, она являлась главной оперативно-командной базой вооруженных сил Земли в этом секторе космоса. Станция в десятки раз превосходила по размерам «Гельмута», однако большую её часть занимали реакторы на антиматерии, охладительные установки и генераторы защитных полей. Единожды сокрытая в недрах пограничной с пространством Федерации обитаемых миров звезды, она должна была навсегда остаться внутри, не позволяя при этом бушующим со всех сторон силам превратить себя в ионизированный газ, а гравитации — затянуть внутрь светила. Столь экстремальное и труднодоступное местоположение для командного пункта выбрали из-за того, что даже с использованием современной техники его почти невозможно обнаружить в беснующихся потоках излучения, исходящего от звезды — если, конечно, не знать наверняка, что и где искать. В то же время база могла поддерживать связь с внешним миром. Невидимая, но всевидящая — идеальное место для управления кризисными ситуациями.
Впрочем, большую часть времени «Уицилопочтли» оставалась необитаемой. Изредка прибывали армейские техники, проводили проверку работоспособности всех систем базы, и улетали восвояси — чтобы вернуться через несколько лет. Созданная в качестве единого командного центра вооруженных сил, она, как и подавляющее большинство военных объектов, была законсервирована, отложена про запас, «на чёрный день». Люди больше не воевали друг с другом, не имелось у них и противников в пределах изученного космоса; внутренняя безопасность успешно обеспечивалась Комитетом охраны правопорядка, защиту от чрезвычайных ситуаций выполняла Единая спасательная служба. Никто не видел смысла в содержании и обслуживании огромной военной машины — да его и не было на самом деле. Армия осталась, но она претерпела масштабные изменения, превратившись в гибкую, мобильную структуру с небольшой численностью личного состава. Теперь военные защищали исследователей на планетах с агрессивной флорой и фауной, помогали колонистам обустроиться на новом месте, да патрулировали пространство Федерации, расправляясь с космическим мусором. Существовал ещё, конечно, и особый отдел, но всё это мелочи — так, дыхание спящего дракона.
Теперь же дракон приоткрыл глаза, встревоженный шумом у входа в свою пещеру.
Больше всего станция походила на одуванчик, тянущийся к свету солнца. Отчасти такая иллюзия создавалась из-за неисчислимого числа энергоконденсаторов, которыми во все стороны ощетинилась техническая секция базы, отчасти — из-за красно-золотых бликов на обшивке «Уицилопочтли», покрытой слоем абсолютного отражателя. У основания короткого «стебелька» фантасмагорического цветка виделись пристыкованные военные корабли — ни дать, ни взять листья растения. Они были разных классов и моделей — сразу заметно, что пассажиры каждого звездолёта добирались до места встречи в спешке, как и Вайс. Восемь кораблей — восемь человек. Он был девятым. Значит, все уже в сборе…
Крейсер слегка тряхнуло.
— Мы вошли в зону действия защитных полей «Уицилопочтли», — констатировал Гельмут. — Мои датчики фиксируют снижение температуры за бортом.
Генерал кивнул. Посмотрев в последний раз на приближающуюся станцию, он покинул смотровую площадку, направившись прямиком к стыковочным шлюзам. Когда транспортная система корабля донесла его до нужного места, створки шлюзовой камеры уже раскрывались, обнажая коридоры базы. Обстановка в них царила спартанская. Единственным украшением голых стен служили гербы Обитаемых Миров и Вооруженных сил да цветастые указатели направлений.
