не так как все. Если нас ранить смертельно, то в нашем разуме происходит что-то вроде перезагрузки. Тебе ведь уже приходилось опять умирать, так?
— Да… — я на секунду задумалась и вспомнила о том дне, когда я ударилась головой об гвоздь. Тогда я еще узнала, что Крис умерший. — А ведь и, правда. Тот момент был похож на мою первую смерть.
— Верно. Но если при первой смерти ты на несколько минут теряешь сознание, то в последующих случаях все будет происходить быстро. И независимо, сколько раз ты умрешь, даже через сотни лет, ты будешь помнить все свои смерти, до единой.
По взгляду Мелори, я поняла, что она не шутит.
— С Крисом же немного посложнее, — продолжила она. — После каждой смерти, в нем просыпается его второе я — Кристофер. Он странный и скрытный, несмотря на его противный характер. Но думаю, Крис уже привык к этому. Все-таки он знает больше, чем рассказал.
— А как долго Кристофер находится в теле Криса?
— Не больше часа. Думаю, — женщина посмотрела на часы. — Крис уж пришел в себя.
— Тебе лучше еще раз извинится перед ним, — резким тоном произнес Рейн, — ведь это ты бросила его под машину.
— Не нужно извиняться, — возразила Мелори, — просто поговори с ним.
Я пару минут топталась на месте, не решаясь пойти. Ненавижу чувствовать себя виноватой, как и извиняться. Но, собравшись с силами, я немного неуверенно зашагала к выходу.
— Задний двор, — подсказал мне Данте.
Глава 7
Слабый дождь превратился в ливень. Я оглянулась по сторонам. Чтобы зайти на задний двор, нужно было обойти все здание. По крайней мере, про черный ход я не знала, поэтому пошла в обход. Дом был довольно широким, так что мне пришлось обходить его минут пять, учтя то, что я шла медленно.
Задний двор был большим и просторным. Ровно выстриженный газон, пожелтевший из-за осени; посередине деревянный столик и скамейки; несколько деревьев, раскиданных по всему двору, и темная фигура, стоящая под ливнем.
Я шла медленно, делая один шаг в минуту, и с каждой минутой расстояние между нами уменьшалось. Сейчас во мне боролись два чувства: вина и страх. Если честно, то я ненавижу нерешительных и слабых людей. Главная причина в том, что я сама такая и есть. Я нерешительная, потому что боюсь. Боюсь той неизвестности, что будет дальше. А что если я сделаю что-то не так? А что если меня возненавидят и отвернутся? По своей натуре я одиночка — никогда не гналась за людьми, не старалась выглядеть выше в глазах общества. И если на чистоту — я ненавижу людей. Грубые, жестокие, алчные существа. Я тоже человек, и где-то глубоко внутри я тоже себя ненавижу. Но, несмотря на всю грязь, людям свойственны некоторые обязательные чувства: дружба, ревность, любовь, жалость и мое самое ненавистное — привязанность. Несмотря на свою любовь к одиночеству, я слишком сильно привязываюсь к людям. Из-за этого чувства и своего характера, я стала эгоисткой. Если я привязываюсь к человеку, неважно будь то девушка или парень, они всегда должны быть со мной и только со мной. У них не должно быть никого близкого кроме меня. Если кто-то попытается сблизиться с этим человеком, он автоматически станет мне врагом. Если тот, кто мне дорог, отдалиться от меня, я и его возненавижу. Поэтому я не могу ужиться с людьми. Кто-то обязательно станет для меня дорог, и когда-то я его возненавижу. Я уже свыклась с этой мыслю. Возможно Ирен и Локки, самые близкие мне люди, тоже когда-нибудь найдут свое место в жизни, и мы больше не сможем играть тройку школьных друзей. Поэтому я жду того момента, когда вместо привязанности в моей душе загорится ненависть.
Но с недавних пор в мой маленький мир вторгся еще один человек. Он появился внезапно и перевернул мою жизнь с ног на голову. Я не знаю дорог ли мне Крис как друг, человек или парень, но одно я знаю точно — я слишком сильно к нему привязалась.
Я не хочу кого-либо терять опять. Уж слишком многое у меня забрала жизнь.
— Эй, — прошептала я.
Крис стоял в десяти метрах, спиной ко мне. Дождь лил как из ведра, и он полностью промок. Я не знала, как начать и что сказать.
— Они, наверное, тебе уже рассказали обо мне, — сказал он, всё ещё не поворачиваясь ко мне.
Я кивнула, хотя он и не увидел.
— Знаешь, почему я стал таким? — Крис грустно засмеялся. — Вроде бы у меня не было несчастливого детства: маленький уютный домик, любящие мать и отец, старшая сестра, собака. Мы небыли бедны, но и не разбрасывались деньгами. Я жил, не зная забот, хоть то и были предвоенные времена. Я много читал. У отца была большая библиотека, которая сгорела на войне. Когда я был мал, то часто засиживался там допоздна. Там было много разных интересных книг. Я перечитал половину библиотеки. И вот однажды он принес книгу, которую купил за копейки у одного прохожего в баре. Это была черная книга без автора и названия. Написана от руки, она сразу привлекла мое внимание. Я хотел ее прочесть, но успел только заглянуть внутрь, как отец тут же забрал ее у меня. Тогда мы впервые поссорились. Я был разбалованным тринадцатилетним мальчишкой, поэтому долго плакал — считал это несправедливым. Как я был глуп. Однажды отец уехал на неделю по работе и я, как ни странно, начал перерывать всю библиотеку в поисках той книги. Она оказалась спрятана в сейфе за картиной над камином. Чтоб открыть сейф, нужно было ввести четырехзначный пароль. Я перепробовал разные комбинации, но все было впустую. И тогда я посмотрел на картину, которая скрывала сейф. Будучи смышленым, я догадался подсмотреть ответ на ней, — тут его слова прозвучали с сарказмом, — как же я был рад, когда пароль оказался датой написания картины. В сейфе были разные документы, деньги, но они меня не интересовали. Я получил то, что хотел. — Крис на секунду остановился, будто вспоминая, но потом продолжил, — я прочитал книгу за ночь. Она сильно напугала меня, поэтому несколько дней мне снились кошмары. Тогда и появился Кристофер. Я кричал во сне, плакал. Мне помогала сестра. Она была на четыре года старше меня. Просыпаясь ночью, я часто перебирался к ней в кровать, так как был трусливым малым. Через некоторое время я забыл про книгу. Отец ничего не узнал, так как я положил
