и молодец.
Света задумчиво погладила живот. А потом подняла на Милану проницательный взгляд.
– А ты?
– А что – я?
– Ты… не боишься… ну, когда сама будешь беременна?.. Учти, я тогда буду сдувать с тебя пылинки и отправлю тебя в роддом на восьмом месяце! Во избежание! Отомщу, так сказать, – Света улыбнулась, но глаза ее были ласковые и серьезные.
– Ну, давай, – Милана внутренне выдохнула и решилась. – Можешь начинать сдувать.
– Так ведь рано еще, – беспечно рассмеялась Света. – Вот забеременеешь… – Милана молчала, а Светлана вдруг перестала смеяться. – Или не рано?
Милана продолжала молчать. А Света ахнула.
– Ты беременна? Правда?!
– Ну… Так получилось. Я не планировала.
– Мамочки… – прошептала Света и схватилась за живот.
– Так! – Милана резко встала. – Давай без аттракционов! Ты еще сумку не собрала в роддом!
– Да все в порядке! – отмахнулась Света. Погладила себя по животу. – Просто Артуровна обрадовалась, что у нее в ближайшей перспективе родится братик или сестренка.
Милана снова промолчала. Ею овладело какое-то странное чувство. Артуровна. А какое отчество будет у ее ребенка?
– Что ты молчишь? – требовательно спросила невестка. – Будет же? Ты же не собираешься… Ребёнок будет? Милана, он же уже есть!
– Есть, – со вздохом согласилась Милана. – Не паникуй, аборт я делать не буду.
– Вот и умница! – с громким вздохом вернула Света слова Миланы. – Так, мне надо что-то съесть. Срочно! – она тяжело встала, обошла стол и звонко чмокнула Милану в макушку, обняла за плечи. – Как же я за тебя рада, родная! Отец ребенка – Марат?
– Интересно, откуда такие выводы? – пробурчала Милана, подставляясь под ласку невестки.
– А кто это еще может быть? – Света еще раз сжала ее плечи и пошла к холодильнику.
– Действительно, – пробормотала Милана. – Кто это еще может быть? Единственный осеменитель на всю планету. Только от него могут быть дети.
– У тебя – только от него. Я же тебя как облупленную знаю. И точно знаю, что у тебя никого нет.
– А Ватаев – есть?
– Есть! – уверенно ответила Светлана. – И он не может не есть! – она распахнула дверцы холодильника. – Арбуз будешь?
– Не смей поднимать арбуз!
– Не ссы, Ватаева, он уже порезанный, – Света достала из холодильника блюдо с алыми ломтями и поставила на стол. – Будем есть как приличные или как свинки?
– Как свинки, – Милана подтянула к себе блюдо и впилась зубами в сахарную мякоть. – Не пойму, с чего ты прилепила мне чужую фамилию. Моя фамилия Балашова – так же, как и твоя.
– Можно подумать, Марат Хасанович позволит, чтобы мать его ребёнка, да и сам ребёнок носили какую-то другую фамилию, кроме Ватаева, – Света последовала примеру Миланы и тоже откусила арбуза.
– А кто его спрашивать будет?
Света отложила ломоть арбуза, слизнула с уголка губ сок.
– Так, я не поняла. Ты что, не собираешься говорить Марату о ребенке?
– Нет.
– Ох… – Света снова положила ладонь на живот.
– Так, все, я иду паковать тебе сумку!
– Сядь, не кипешуй, все нормально! – Света схватила Милану за руку. – Не обо мне речь, а о тебе.
– Из нас двоих рожать собираешься ты!
– А ты – нет?
Милана слегка опешила. Ну, так-то… да… и она тоже. В перспективе. Правда, сама Милана еще вообще не привыкла к своему новому состоянию. Ему, этому состоянию, всего-то пара недель. А сама Милана узнала об этом только вчера.
– Ну, так это когда будет… – отозвалась она неопределённо.
– Так, давай рассуждать здраво, – Света, похоже, пришла в себя. – Как ты все объяснишь Марату?
– Что – все?
– Свой живот, блин, через полгода!
– А зачем ему это объяснять? – раздраженно фыркнула Милана. – У меня что, на лбу, что ли, написано будет, что я беременна от Марата Ватаева? Мало ли…
– Вот именно – мало ли! – передразнила Света. – Знаешь, Марат может предположить – ну так, чисто гипотетически – что между тем, что вы были близки, и тем, что ты беременна, есть какая-то связь.
– Да ну?
– Возможно, открою тебе Америку, но Марат очень хорошо умеет видеть причинно-следственные связи. Даже там, где простому человеку они неочевидны.
Милана снова раздраженно фыркнула. Света была права. Ватаев может об этом подумать. Что это его ребенок. Да что там – он непременно так подумает. Но ей плевать, что он там подумает.
– Что ты ему скажешь, если он тебя спросит, не его ли это ребенок?
Милана сердито засопела носом. Самый правильный ответ: «А это не твое дело, Ватаев!». Но Марата такой ответ не устроит. И не остановит. От дальнейших расспросов. И действий.
– Скажу, что отец ребенка – Захар.
– Милана!
– Что – Милана? Разве не ты говорила, что я – любимая тыковка Захара.
– А что на это скажет Захар?
– Я его уговорю. Он любитель всевозможных идиотских авантюр.
– Захар производит впечатление чудака, но более здравомыслящего человека я не видела, – отрезала Света.
– Ты недооцениваешь степень нашей с Захарчиком дружбы.
– Если он тебе друг, то у тебя очень неправильные понятия о дружбе.
– Почему это?
– Потому что дело кончится тем, что Ватаев прибьет Захара.
– За что это, интересно?
– За то, что Захар посягнул на чужое.
– Ну, знаешь ли… – начала встать Милана.
– Так, будущая мать, не нервничай, сядь и кушай арбуз.
– Эй, это мои слова!
– Ну, послушай, – принялась уговаривать ее Света. – Объясни мне, почему ты не хочешь говорить Марату?
– Это очевидно.
– Мне – нет.
– У Марата есть жена. И двое детей.
– Если ты не в курсе – он разведен.
– С детьми тоже разведен?
– Слушай, ну какая связь?! Что, если у него уже есть двое детей, то отцом третьего ребенка он быть не может?!
– У него уже есть двое детей. Ему хватит. А этот ребенок – мой.
Светлана какое-то время молча смотрела на нее. Вздохнула шумно и глубоко.
– А что ты скажешь своему ребенку, когда он вырастет? Кто его отец?
