– Тише, тише, не кипятись! Я… кхм… всё это понятно…да, мы все защищаем демократию… несем вахту на страже граждан и государства, но…
– Послушай, агент – ты в деле? Помоги мне. Это важно. Веришь или нет – я могу рассчитывать лишь на тебя. Помоги мне с этим дерьмом!
***
Возможно, Кэт наконец-то поняла – невежливо игнорировать древнее как мир правило «услуга за услугу».
Возможно, увидела в отчаявшемся коллеге родственную душу, отдающую всё свое время служению Америке.
Так или иначе – она согласилась поучаствовать в афере Ника Петерсона.
Пришел день и час. Кэт истолковала слова о «приличной христианке» самым верным образом – приличная христианка должна выглядеть роскошно! Алое платье для походов по барам, сногсшибательное декольте, шестидюймовые каблуки – всё ради того, чтобы произвести впечатление на дядюшку Петерсона и остальных оклахомских деревенщин.
Ровно в шесть вечера под окнами апартаментов слышится рёв мотора. Кэтти спускается на крыльцо – и её взору предстаёт кадиллак отвратительного кремово-розового цвета. Рядом топчется кавалер, выглядящий под стать тачке. Бирюзовый костюм обжигает сетчатку. Громадные зеркальные очки сверкают на всю улицу. Кэт хватается за дверную притолоку, чтобы не упасть от удивления.
Без всяких сомнений, перед ней гик из подземелий главного офиса. Вот только компьютерщик не похож сам на себя. Кто-то изобрел машину времени, и отправил его в семидесятые. Вместо вечной щетины – аккуратная бородка а-ля Джордж Майкл. Вместо стоптанных кроссовок – зелёные туфли из крокодиловой кожи с безобразными золочёными пряжками. Вместо аккуратного пробора – дикого вида кок, нависающий над лицом, словно козырёк. И он… и он… блестит!?
– Ник, это что такое? Что это, твою дивизию? Неужели это бриолин? Где ты взял бриолин, чёрт тебя возьми? Что это за маскарад?
– Спасибо, ты тоже шикарно выглядишь. Садись.
– Какого хрена ты так вырядился? Это твоё авто? Серьёзно? Ты ездишь на этом Элвис-мобиле!!?
– Нет, разумеется. Взял напрокат. Поехали, опоздаем на церемонию.
***
Вместо того, чтобы осыпать комплиментами спутницу, или, по крайней мере, затеять разговор ни о чём – Ник рулит молча. Им овладевает тревога. Тревога, знакомая каждому студенту, что собирается предстать перед строгим экзаменатором.
Дорога занимает меньше часа. Наконец, коллеги оказываются на перекрёстке в двух шагах от Базин-Чёрч. Из парка за старой церковью несётся развесёлая кантри-музыка. Кто-то терзает банджо. Кто-то яростно пиликает на контрабасе. Кто-то рвёт глотку, безбожно растягивая гласные, а между куплетами дует в губную гармошку. Петерсоны привезли с собой Петерсенвилль. Их вечеринка в самом разгаре.
Ник убавляет скорость, собирается с духом. В его голосе слышны тревожные нотки.
– Кэт, небольшая просьба – не распространяйся о том, что ты из Бюро. Пожалуйста, просто сделай, как я прошу. Скажи, что ты медсестра. Старики обожают медсестёр.
– Это ещё почему?
– Видишь ли, дядюшка и остальная моя родня – не знают о том, что я федерал. Все думают, я владелец студии звукозаписи.
– Стоп, стоп, стоп! Что это за фокусы? Что ты недоговариваешь?
– Как бы тебе объяснить… моя семья не в ладах с федеральным правительством. Обвинения в сокрытии налогов. Больше дюжины судов. Дядюшка Бенджамин – тот ещё сукин сын. Старый Петерсон придерживается крайних либертарианских взглядов. Крайних – даже для Петерсонов! Всю жизнь грызётся с государством за каждый цент.
– Так я и знала! Знала, что в этой затее что-то нечисто. Но почему студия звукозаписи? Без обид, в этом наряде ты похож на сутенёра, а не на продюсера. К чему такая конспирация?
– Дурацкая история. В пятнадцать лет я взломал базу офиса прокурора, базу местного полицейского участка, и до кучи – базу соседней пиццерии. Попал под прицел Бюро. Вместо обвинения, мне предложили работу. Я покинул Оклахому. Работал на ФБР как консультант. Затем, как штатный сотрудник. Как-то поехал к родне – и ляпнул о своих занятиях первое, что пришло в голову. Так я стал успешным парнем в звукозаписывающем бизнесе. Легенда не должна рухнуть сегодня, понимаешь? Если старый чёрт узнает, что я работаю на федералов – его просто-напросто хватит удар.
– Ого! Оказывается, ты тот ещё засранец. Ладно, как знаешь.
Кадиллак тормозит перед церковью. К звукам музыки добавляется шум и гам. За невысокой изгородью видны белые шатры, невысокая сцена, длинные столы, украшенные гирляндами цветов. Семейка из Оклахомы устроила торжество с провинциальным шиком – и веселье в самом разгаре. Гости с розами в петлицах. Скачущие и вопящие дети. Разодетые в пух и прах дамы. Безумные шляпки, грандиозные букеты, реки шампанского.
Ник паркуется, выскакивает, распахивает дверь для спутницы. Кэт обречённо вздыхает. Берёт коллегу под локоть – и шагает навстречу громыхающей вечеринке.
7-2. Волшебное банджо
Суета в парке возле церкви больше походит на вакханалию, чем на степенное и размеренное торжество.
Из-под увитых гирляндами кипарисов несутся взрывы хохота и звон бокалов. Кэт и её спутника обступает пёстрая толпа оклахомских родственников. Тётушки, кузины, знакомые и дальние знакомые знакомых.
Здесь все свои. Подогретые алкоголем деревенщины не стесняются в проявлениях любви к блудному сыну.
– Никки! Никки, иди сюда, малец! Ребята, глядите-ка! Это же малыш Никки! Помните, я рассказывал, как этот бандит катался на овце? Проскакал на овце три чёртовых квартала! И тогда я понял – из пацана выйдет толк! Из него получится настоящий Петерсон – не чета вам, рохли! Оседлал овцу в шесть лет! Вот он, настоящий мужик! Берите пример, сопляки! Эх вы, садовые подкалоши! Никки, скорей обними дедушку, чёртов овечий ковбой!
– Господи Иисусе! О, Господи-и-и-и-и Ии-и-и-исусе! Боже ты мой!!! Посмотрите, как он вымахал! Ник, ты меня помнишь!? Это же я, твоя любимая тётушка Донна! О Господи-и-и-и-и И-и-и-исусе! Неужели не помнишь!? Погоди, погоди! Ты же помнишь, как объелся кукурузой на ярмарке? И обделался прямо на пороге родительского дома? Господь и Святое Семейство, Никки, как же ты обделался! Наложил как десять взрослых мужиков, я в жизни столько дерьма не видела! Обгадился так, что с крыльца текло в три ручья! Как в тебя столько влезло? Вспомнил!? Я мыла тебя этими самыми руками! Ах ты, маленький поросёнок! Еле отмыла твою поросячью задницу! Господи Иисусе, как же ты вырос! Посмотрите на него! Как же ты вымахал! Посмотрите на этого милого говносранчика! Господи, как же я рада тебя видеть!
– Ах ты, очаровательный подлец! Ах ты, грандиозный мерзавец! Где ты познакомился с такой красоткой!? Ах ты, счастливый говнюк! Обращаюсь к вам, будущая миссис Петерсон – зачем вы связались с этим распрекрасным засранцем!? Чем вы думали!? Когда свадьба!? Никки, если ты не сделаешь меня шафером – я начищу твою тупую рожу! Клянусь Иисусом Христом!!! Разнесу в пух и прах, будь ты неладен, чертов великолепный ублюдок!!!
