Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
— Я думала об этом. Полминуты. Хотя наша поездка в Париж… — Я секунду поколебалась. — Она точно разозлит отца и дядю.
— Мы можем не ехать, Каллиопа. Правда, мы можем отказаться. В глубине души я уверен, что книга принадлежала Астролябу. И этого мне вполне достаточно.
— Я не могу выразить это словами, но мне необходимо узнать больше о книге. Я хочу для себя убедиться, что Астроляб существовал и писал эти строки, что он пережил трагическую судьбу родителей. Что я смогу понять безумство моих родителей. Что ты справишься с уходом мамы и фобиями отца.
— Кэлли. — Он поцеловал меня в шею, и я почувствовала, как его рука опускается за пояс моих брюк. — Знаю, звучит ненормально, но я хочу тебя.
— Я тебя тоже.
Произнеся эти слова, я вдруг осознала, как давно хотела это сказать. Я была готова к тому, чтобы все произошло.
Он убрал кудряшки с моего лица.
— В Париже у меня есть знакомые. Это твой последний шанс. В крайнем случае, я могу поехать один, так ты не огорчишь дядю Гарри. Может, все-таки сможешь уговорить его присоединиться?
— Нет, он твердо сказал, что не поедет. Но я с тобой. Эта охота была нашей с самого начала.
— Ты уверена?
— Точно.
— Тогда решено.
— А кто будет приглядывать за твоим отцом в твое отсутствие? За птицами и за садом?
— Ну… За последние два дня я успел много чего сделать. Мне нужно немного передохнуть. У моего отца есть аспирант. Его зовут Халил. Он пообещал, что будет навещать его каждый день. Осталось только уладить детали, и мы с тобой можем ехать. Мы съездим к ним на могилу.
— Ладно, — ответила я. И хотя в саду было очень жарко, меня била легкая дрожь.
Париж. Загадки книги.
Домой я добралась только к одиннадцати вечера. Дядя Гарри и Гейб вместе сидели на диване и пили красное вино.
— Какие люди! Неужели это наша упрямица? — спросил дядя. — Где ты была? Хотя и так понятно.
— Я встречалась с Августом.
Дядя ухмыльнулся.
— Все-таки мое сводничество не прошло зря. И я так понимаю, что с отцом тоже прошло все хорошо. Иначе мы бы уже знали об этом. И кстати, о хорошем. Я положил тебе на кровать кое-какие книги, думаю, ты будешь в восторге.
— Что за книги?
— А как ты думаешь? О них, Элоизе и Абеляре. Хотя ты и не сможешь поехать в Париж, книги читать никто не запрещал. Например, их переписку. Знаешь, для своего времени она была несколько фривольной.
— Правда?
Я села между ними. Я всегда поражалась, каким спокойным и умиротворенным выглядит дядя, когда рядом с ним находится Гейб. Они никогда не ругались. И даже спустя годы после их знакомства они продолжали радовать друг друга разными мелочами. Каждый день Гейб готовил обед для дяди и приносил его в офис. Там они вместе ели, а потом шли на прогулку. Дядя Гарри перед уходом выжимал для своего возлюбленного апельсиновый сок и оставлял стакан на видном месте рядом с таблетками и витаминами, чтобы Гейб не забыл их принять. Как и прежде, они писали друг другу маленькие любовные записки и крепили их к зеркалу ванной.
— Да, — продолжил дядя. — Они с Абеляром были… как бы так выразиться… вели себя безнравственно в доме приходского священника монастыря.
— Шутишь?!
— Нет. Почему-то все решили, что нынешнее поколение зациклено на сексе. Что ж, тысячу лет назад люди испытывали такие же безумные чувства. В любом случае, мне показалось, что ты захочешь узнать о них двоих чуточку больше.
— Спасибо.
— Мне жаль, что поездка не состоится, но обещаю, мы обязательно съездим в Париж.
Чувство вины переполняло меня, но я справилась с собой и, пожелав им спокойной ночи, ушла к себе читать об Элоизе. До монастыря ее религией была любовь. Она жила и дышала ради Абеляра, думала о нем даже во время молитвы.
Я снова и снова перечитывала их письма. Сначала считали, что сохранилось всего восемь штук, пока не нашли тайник с еще несколькими листами. На страницах была излита вся их страсть, каждая строчка светилась любовью. Она называла Абеляра кроваво-алой розой. Для него она была драгоценным камнем.
Элоиза писала, что мужчины считают ее целомудренной, но втайне она тянулась к своему учителю, Абеляру, переехавшему в ее дом, где они, скрываясь от дяди, признавались друг другу в любви. Когда Абеляра по настоянию безжалостного дяди оскопили, он превратился в отшельника, а она неотступно пыталась вернуть его в общество — и в свою жизнь.
Двенадцать лет спустя переписка возобновилась. Она одолевала его разум вопросами религиозного и церковного характера, периодически критикуя его за угрюмость. А я подумала, насколько Август — серьезный и ответственный человек. Возможно, в этом он был немного похож на Абеляра.
Но при этом нельзя было не заметить, что Абеляр был близок к безумию. Он стал параноиком: по его утверждению, несколько монахов ордена невзлюбили его и пытались отравить. Она искала его дружбы, а он — ее мудрого совета. Страсть остыла.
Но я была уверена, что угольки чувств еще тлели. Много лет спустя Абеляр подтвердил мою догадку — мучительно прямым образом — решив, что хочет быть похоронен рядом с ней. Лежать рядом с ней после смерти, ведь при жизни им этого так и не удалось сделать.
Я задумалась о них, камне и цветке. Я и представить себе не могла, как любовь может пережить двенадцать лет разлуки. Теперь, разобравшись в своих чувствах к Августу, я не пережила бы расставания и на день, что уж говорить о годах. Возвращение в Бостон виделось мне все мрачнее и печальнее. Но как Элоиза могла быть такой уверенной в своих чувствах?
Зазвонил мобильный.
— Ты добралась? — В трубке послышался голос Августа.
— Да.
— Как я хочу, чтобы ты сейчас была здесь, рядом. Я скучаю по тебе.
— Я тоже. Вот читаю об Элоизе. Ты знал, что для своего времени они были слишком несдержанны?
Он рассмеялся.
— Да. Я покопался в Гугле и выяснил всю их судьбу. К тому же у моего отца было несколько книг.
— А еще Астроляб. Ты можешь представить, каково это — быть их ребенком? Ведь тогда об их страстном романе знали абсолютно все, они были буквально знаменитостями. И все бы знали о тебе — ты бы всегда нес эту ношу, знак плода трагической любви. Твоя мать ушла в монастырь, отец стал отшельником. Черт, да после этого история моих родителей кажется путем, усыпанным розами. А Астроляб рос, зная, что когда-то в прошлом они так любили друг друга, что были просто одержимы. Пока все не потеряли. Я хочу сказать, что если бы я была им, я бы не смогла никого полюбить. Я бы просто боялась.
— Или наоборот.
— В смысле?
— Ты бы захотела найти любовь, которая могла бы сравниться с их чувством. Сколько людей сталкивается с такими переживаниями? Этой безумной любовью, когда ты готов на все? Возможно, он думал, зачем влюбляться, если это не такое сильное чувство, как у его родителей? Вот если бы они были примером для тебя, ты бы наверняка захотела испытать такие же чувства.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
