на расстоянии километра? Окей?
Оценил, хмыкнув.
— Нет, не "окей".
— Ну, тогда не знаю... — быстро теряю интерес к этой ерунде.
— Тогда что насчёт поцелуев?
— Вот ещё!
— Объятия? — Взглянув, опять улыбнулся, отвлекаясь от дороги, — Я же говорил, что тактильный, люблю обниматься.
Фу, как слащаво...
— Не со мной!
— Посмотрим... — Потянул, будто интонацию мою не расслышал.
— Что "посмотрим", Дамир!?
— Через сколько сама предложишь тебя обнять.
— Какой же ты жутко самонадеянный, слышишь?
Кивает, вдруг заворачивая в карман и виляя в сторону какого-то старинного особняка образцового вида.
— Ладно, тогда что я получу, если ты не справишься? И сколько всё это продлится?
— Месяц? — Спрашивает ещё. — Что хочешь сама?
Ха, он точно ненормальный... и ответ мой будет ему под стать.
— Эту машину, — спешу добавить, — раз она тебе так дорога. Ну, сдрефил?
Останавливается у шлагбаума, слегка приоткрывает окно, кивая охраннику в небольшой отстроенной сторожке будто своему знакомому. Тот спешит открыть нам проезд, пока Дамир уточняет для особо верных слушателей:
— Мы проезжали мимо этого дома. Я вспомнил, что у меня друг недавно искал помощницу по дому для своей бабушки.
Я давлюсь воздухом и начинаю некрасиво ржать...
— Ты... ты серьёзно сейчас!?
Посмотрел, вздохнув.
— А ты хотела, чтобы я и правда увёз тебя к себе?
Не отвечаю. К чёрту его и такие вопросы.
— Какая из меня помощница по дому для старушки? Я понимаю, что ты меня третий день видишь. Но поверь, это отвратительная идея!
— Анна Андреевна — не "старушка", Нин. — Нажимает на газ, отъезжая от охранного пункта. — Просто умная деловая женщина в расцвете лет.
— Да плевать! Какая из меня помощница для умной деловой женщины!? Я даже готовить не умею... и учиться не собираюсь, поверь мне!
Наконец додумалась осмотреться, разглядев впереди фасад века эдак девятнадцатого. Интересно, там половицы скрипят и пахнет ветхостью? Блин, о чём я думаю!
— Ей просто нужна подруга, Нин. За это предоставляется, как минимум, комната. И поверь, она будет куда больше тех восьми квадратных метров, которые ты думала снять.
Поправляю, будто это важно.
— Девяти...
Скептически выгибает бровь, снижая тон до шёпота, будто и правда пытается быть милым:
— Едва ли, котёнок, едва ли.
И как-то всё это странно... Огороженная территория, цветущий сад, тропиночки и пение птичек, занавески, вон, красивые уже вижу: чуть ли не замок к моим ногам, и просто за "дружбу"? Так не бывает!
Пока рано гладить тебя по голове
Нина
— Слушай, — вспомнив, решила спросить, — почему ты вчера утром спросил про кошек? Это реально подкат или ты эдакий кошковед?
Дамир припарковался, не сразу ответив.
— Нин, кем ты меня только не считаешь.
Смысл отнекиваться? Потому кивнула, отстёгивая ремень безопасности.
— И всё же? Ты же хотел рассказать ещё вчера, нет?
— Хотел. — Тихо подтвердил, открывая дверцу. Вышел, быстро обогнул машину и даже открыл мне дверь, с которой и без него бы справилась. — Но пока нет желания объяснять.
Я даже немного растерялась... мне почему-то казалось, что он расскажет всё, о чём его не попроси. Ну, или почти всё... а тут такая мелочь, какие-то слова, кинутые просто так.
И при этом Дамир всё так же спокоен и улыбчив. Нет, наверное, я его уже точно достала. Ну и ладно! Не больно-то и хотелось.
Под каблуками хрустит гайка, он галантно берёт под руку, помогая идти в сторону того самого дома по аллее разросшихся дубов. Интересно, сколько им лет? Это родовое поместье? Тут такие ещё сохранились? Мне здесь не место, я дочка разбогатевшего понаехавшего дельца, но никак не аристократочка. А где вообще моё место?
— Я здесь не приживусь, — срывается шепотом.
Мне бы хотелось, чтобы он пропустил мимо ушей или не заметил, не расслышал сказанного. Но просто останавливается и тянет руку к себе, заставляя остановиться и повернуться.
— Что? — Как там? Лучшая защита — это нападение? Ну, попробуем.
Тут же рушусь под его заинтересованным взглядом.
— Ты почему всего боишься?
Будто в гонг громыхнул, выбив мой пульс на миг.
— Чего? Ничего я не боюсь, — пытаюсь вырвать руку, натягивая улыбочку, — не придумывай.
— Тогда пойдём?
Он отлично вписывается тут даже без фрака и сигары, ха. Ну, ладно, я тоже вполне красивая, только красота эта простенькая, таких миллионы.
— Кстати, как тебе быть не курящим? — Спрашиваю, обрадовавшись, что он наконец пошёл вперёд.
— Для полной незаинтересованности во мне ты задаешь слишком много вопросов.
Ну, бесит же.
— Слушай, я как в тебя влюбляться по твоему мнению должна? В образ таинственного придурка? Не, извини, это так не работает...
Оборачивается, прищурившись, стучит пальцем по своим губам, намекая на произнесенную грубость.
— И что? Я не покладистая девочка.
— Так ты уже собралась сама мне помогать? Влюбишься в меня? Слабо?
Он меня проверяет сейчас? Ни черта не понимаю его. Чего хочет? Или тоже, как я, зубы скалит?
— Ладно, пойдём уже... — первая тяну идти, заметив какое-то оживление впереди.
Меня бесит, что рядом с ним я чаще всего искрюсь и не получается делать вид, что это чудо вообще не существует. А ещё он задает постоянно правильные вопросы, хотя точно нихрена не понимает меня. Как так, а?
К нам навстречу идёт какая-то мадам неопределенного возраста. Широко улыбается и выглядит жутко приветливой. Она немного тучная, невысокая, но настолько изящная, что рядом с ней я точно кажусь дикой кобылой. Как это называется? Стать?
Не пытается скрыть седину и морщинки, карие глаза полны жизни, и я уже завидую. Хочется быть такой же, если я доживу до старости или хотя бы её возраста, сколько бы ей не было.
— Дамирочка, хороший мой! — Кричит женщина, подплывая к нам, и я сдерживаю смех, когда названный крепче сжимает мне руку. — Что же ты раньше не предупредил, я бы подготовилась!
— Анна Андреевна, не стоило. — Отвечает "Дамирочка", поравнявшись с ней.
А я стою за его спиной, выглядывая через плечо, и почему-то сквозь собственный трепет в груди начинаю смущаться.
— Это кто у нас такая хорошая? — мурлычет мадам, впервые встречая мой взгляд.
И меня окончательно выкорчевывает из штатного состояния, я не привыкла... я не хорошая.
