Книга Кровь волка - Рафаэль Дамиров

Гафас. Я нанялся погонщиком и мне приходилось на привале убирать дерьмо за этими горбатыми жвачными тварями. Спустя два дня на караван напали эти дикари. В стычке почти все погибли. Меня взяли в плен и притащили сюда. Несколько дней я просидел в яме. Остальных успели сожрать, видимо меня оставили напоследок — худых они не очень любят… когда очередь дошла до меня, дикари выволокли меня наружу и стянули с меня тюрбан. Было яркое солнце и мои рыжие волосы светились в его лучах, словно пламя огня. Они вдруг упали передо мной на колени, приняв меня за божество. Поселили меня в отдельную пещеру и поклонялись на протяжении нескольких недель. Угождали во всем и кормили на убой… Я не понимаю их языка, но научился отдавать приказы жестами. Когда я уже собирался свалить отсюда — появились вы! Какая удача, что я вас нашел!— Удача благосклонна к подготовленным. Молодец, что сообразил, как управляться с варварами. А сейчас надо подумать, куда держать путь и как отсюда выбраться.— А по мне так и здесь неплохо, — сказал Нур, разгрызая козью ляжку. — Наверняка, за наши головы назначена награда, а сюда пустынные странники не сунутся.— Мы не можем торчать вечно в одном месте, словно жуки в навозе. Даже если в дерьме тепло и сытно… Не забывай, ты работаешь на меня за вознаграждение. Если останешься здесь — не получишь ни гроша. Да и без Герта тебя мигом сожрут!— Что-то я уже потерял веру в обещанное вознаграждение, иноземец! — хмыкнул разбойник. — Если ты, конечно, не умеешь творить золото из воздуха.— Придет время, и ты получишь сполна… и возможно даже больше, чем заслуживаешь…***Наутро отправились в путь. Отшельники снарядили для нас трех лошадей, нагрузили провизией (копченое мясо коз и полусъедобные лепешки) и бурдюками с питьевой водой. Полубог приказал дикарям молиться и ждать его возвращения. Я перевел его слова варварам. В ответ мы услышали стенания и ропот.В Гафас нам нельзя. Решили добраться до побережья океана. Нур поведал, что на берегу есть рыбацкие поселения. К ним часто заходят корабли из соседних княжеств Исмара. Либо договоримся с кораблем, чтобы доставил нас на материк королевств, либо придется стать пиратами и захватить его. Втроем — мы уже банда. Разбойники пустыни… Разбойники вездесущи и присутствуют во всех мирах и цивилизациях. Просто в моем мире они зачастую называются гаишниками или приставами, и оружие в дело пускают реже, предпочитая обирать людей, полагаясь на «законы».И вновь пустыня раскинула свои объятия. Утренняя прохлада сменилась зноем, но отдохнувшие и накормленные лошади держались стойко. Спасаясь от палящих лучей, пришлось набросить на себя тканевые накидки, а на голову повязать платки. Теперь точно наша команда напоминала воинственных радикалов-ваххабитов. Сколько таких я отправил на то свет в прошлой жизни… Со счета сбился. И сколько еще отправлю в новой жизни, одному дьяволу известно.Я поймал себя на мысли, что в последнее время все чаще обращаюсь в трудную минуту не к “создателю”, а к его антиподу… В христианском мире принято делить все на черное и белое, на добро и зло, на Господа и Сатану. При этом Господь преподносится как создатель всего, добрый и справедливый, а Сатана, объявлен полной его противоположностью. Как только не называют Сатану — Отец Лжи, Дьявол, Олицетворение Зла. Заслужил ли он этого? Если слепо верить священнослужителям, то, несомненно, да. Но, так как я не из этих «слепо верующих» и стараюсь включать голову, чтобы фильтровать информацию, уверен — не все так просто в бренном мире (или мирах) как кажется на первый взгляд. Хоть я никогда и не был дьяволопоклонником и в глубине души не приемлю сатанизм в любой его форме, но и особой любви к богу никогда не испытывал. Потому что видел, какое зло творится в мире… А здесь его не меньше. Разве, что богов больше…На второй день пути мои ноздри уловили солоноватый запах, а кожу тронул еле уловимый бриз. Песок под ногами сменился на скудную почву, поросшую жухлой травкой и ползучими кустарниками. В небе появились силуэты жирных чаек, а воздух наполнился стрекотанием кузнечиков.— Океан близко, — Нур вытер рукавом лоб. — Нужно выйти к скалистым берегам, там скапливается дождевая вода. Лошади давно не пили.Лошади, будто поняли слова разбойника, не сговариваясь, прибавили шаг. Животная чуйка подсказывала им близость воды, пусть даже соленой. Там где соленая, там и пресная найдется.Спустя час достигли побережья и пошли вдоль воды в поисках скал. Океан величественно катил воды, дразня изнывающих от жары путников и лошадей. Наконец наткнулись на тонкий ручеек, несмело тянущийся из расщелины. Чтобы всем напиться тонкой струйкой пришлось постараться. Лошади еще стояли и лизали нить воды, когда мы, наконец, утолили жажду и бухнулись в изумрудные соленые волны прямо в одежде. Доспехи тянули вниз, и в конце концов мне пришлось их снять.Мы плескались, словно дети. Прохладная вода дарила неописуемый кайф после многодневной жары. Много дней мы не мылись, покрывшись толстым слоем дорожной пыли. Раньше не мог обходиться без душа ни дня, а теперь привык к спартанским условиям. Говорят, что к хорошему быстро привыкаешь. А я бы сказал по-другому… к плохому привыкаешь еще быстрее… Только плохая это привычка — бродить грязным и вонючим по средневековому миру…***Для ночлега выбрали прибрежную пещеру в карстовых породах. Когда-то это был грот полный соленой воды, но несколько столетий назад тектонические плиты сдвинулись и скалы приподнялись над уровнем океана.Просторная пещера, вылизанная за тысячелетия прибоями, уходила вглубь темным извилистым проходом. Причудливые наросты сталагмитов, будто окаменелые древние существа, охраняли подземелье. Мы не стали углубляться в нескончаемую даль пещерного коридора, а расположились при входе. Огонь развели при помощи огнива, применив в качестве трута выброшенные на берег высохшие водоросли. Их же использовали в качестве хвороста. От такого костра пахло йодом, но тепла было не меньше чем от дров. Приближался ночной холод, в тепле с костром ночевать приятней даже волку.Поужинав остатками копченого мяса и собранными на прибрежных камнях мидиями, все завалились спать кроме меня. Я первым заступил на ночное дежурство. Поддерживал огонь и слушал ночную тишину.Крики чаек давно стихли и лишь мерные перекаты волн убаюкивали и навевали тоску по дому. Как там сейчас сын? Даяна, Тэпия?.. Кажется, я не видел их целую вечность… Увижу ли вновь. Ахиб сейчас в Даромире… Что он задумал? Союзник он, иль недруг? Много вопросов накопилось у меня…Из глубины пещеры раздался шорох. Порыв холодного ветерка зашевелил пламя.