Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
Эзги покачала головой.
— Почему я должна тебе доверять?
— Кончай валять дурака. Нам обеим прекрасно известно, что ты навела справки обо мне после нашей последней встречи. Что другие подтвердили, кто я. Что я на вашей стороне.
Эзги с сомнением посмотрела на Линн. Она проверила ее прошлое с АФА Линчепинга, и там все сходилось. Но, в любом случае, ее просьба выглядела крайне подозрительной. Полиция и Линн хотели получить имена товарищей всего лишь за неделю до того, как они собирались провести акцию против правых экстремистов в Гетеборге. Это вряд ли могло быть случайным совпадением.
Линн таращилась на утопавшую в облаке выхлопных газов вереницу автомобилей, выстроившуюся за кухонным окном Эзги. Она вертела чашку перед собой. Кофе успел остыть, но она даже не притронулась к нему. Адреналин все еще гулял по телу. Ей не требовалось дополнительно взбадривать себя с помощью кофеина.
Разочарованная, Линн ждала, пока Эзги скажет что-то. В то же время она узнавала в ней себя в молодости. Сама тогда свято верила, что поступала правильно. Делила все только на черное и белое. Людей исключительно на друзей и врагов. А нацистов и полицейских порой сваливала в одну кучу. ACAB. All cops are bastards[10]. Однако у нее не было времени ждать, пока Эзги повзрослеет. Она повысила голос.
— Что может случиться? Вы же все равно выбросите мобильники после разговора с полицией. Ты разве не заинтересована в поимке тех, кто избил тебя?
Она прикусила язык, чтобы не проговориться, не добавить: «Даже если в этом замешан кто-то из твоих знакомых. Тот, кому ты доверяешь».
Друг.
И убийца.
Эзги, похоже, советовалась сама с собой. Она покопалась в кармане и достала из него карандаш и обрывок бумаги, который протянула Линн. Та взяла его. Три имени. Два телефонных номера.
— Клааса нет в этом списке, — объяснила Эзги. — Он вернулся в Германию. Он там живет, даже несмотря на то, что у него есть и шведское гражданство. Я не знаю, как найти его.
Она колебалась.
— Он появлялся только в случае особых акций. Номер Антона у тебя уже есть.
— Я пыталась дозвониться ему. Его мобильник отключен.
— У меня нет другого номера.
Линн прочитала на бумажке. «Иван, Антон, Фредрик». Напротив последнего имени не значилось телефонного номера.
— Тогда мне нужен адрес Антона, раз он выбросил мобильник, — сказала она.
Эзги сомневалась. Она какое-то время смотрела в окно. Погладила швы на лбу. Потом взяла себе бумажку и написала на ней несколько строк. Адрес.
— Это все, что ты можешь получить. У меня нет номера Фредрика, — сказала она, опустив взгляд. — Но я попрошу его связаться с тобой, когда он позвонит мне.
Она никогда не дала бы его номер. Не спросив разрешения. Несмотря на прошлое Линн.
Луиса Шестедт пронзила воздух соединенными вместе ладонями и выгнулась назад. Все ее тело напряглось, как гитарная струна. Спина запротестовала против такого насилия над ней, посылая в мозг болевые импульсы. Этого хватило, чтобы она с раздражением сдалась. Не имело смысла продолжать. У нее не получалось сосредоточиться. Луиса поймала на себе взгляд преподавателя йоги, покачала головой и пожала плечами. Потом она прошла мимо людей, которые тянулись в позе молящегося на своих матах, и направилась в раздевалку.
Теплый душ позволил мышцам расслабиться. Но злоба не хотела уходить. Утром у них состоялась встреча. Она лучше увильнула бы от нее, но в то же время понимала, что начальник Государственной полиции, их главный босс, старался разрешить возникший внутренний конфликт.
Она подставила лицо под теплые струи и чувствовала, как напряжение медленно покидало ее мышцы. На встрече их было трое. Шеф всей полиции Юхан Дальстрем, она сама и ее непосредственный начальник Карл-Юхан аф Бергкройц. И с самого начала стало ясно, что им вряд ли удастся прийти к согласию. Шеф регионального отдела полиции не понимал, в чем состояла проблема, и еще меньше хотел способствовать какому-то решению. Взамен он пытался сменить тему, заявил, что Луиса нанесла ущерб государственной безопасности, когда взяла на работу родственницу, которая, по его мнению, являлась террористкой, вдобавок уже сидевшей в тюрьме. Но глава полиции не позволил увести разговор в сторону с помощью обвинений в адрес Линн.
По сути, дело касалось некомпетентности ее шефа, к тому же особо не проявлявшего рвения на своем месте. За все годы их совместной работы Карл-Юхан аф Бергкройц ни разу толком не поговорил с ней. Что в принципе устраивало ее. Они виделись во время регулярных еженедельных совещаний, но в остальном она была предоставлена сама себе. В общих чертах он знал, чем занимался ее отдел, но не вдавался в подробности. Так все работало довольно долго. Но где-то год назад что-то изменилось. Еженедельные встречи начали отменять чуть ли не в последний момент. Она не получала от него ответы на свои мейлы или их приходилось ждать ненормально долго. Часто они приходили только после ее напоминаний. В противном случае так и висели в воздухе, и потому она не могла ставить задачи своим людям, ей не утверждали финансовые затраты, и она не имела возможности продолжать расследования.
Она смочила волосы шампунем, а потом какое-то время втирала его в кожу головы. Боль в затылке не проходила. Она сполоснула волосы и выключила душ. Только когда Карл-Юхан аф Бергкройц начал появляться на телевидении в утренних или полемических программах и давать интервью на радио, она поняла суть происходящего. Он надеялся сделать политическую карьеру. Она знала, что он занимался политикой на муниципальном уровне у себя в Дандерюде, представляя христианских демократов. Но в последние годы он нарастил темп, явно ставя себе цель попасть в Риксдаг и пробиться в партийное руководство. И очевидно, из-за недостатка времени стал пренебрегать своими рабочими обязанностями. С этим она могла бы смириться. Однако несколько недель назад он внезапно обзавелся двумя заместителями, ставшими для нее препятствием на пути к нему. Двумя подушками безопасности, в чью задачу прежде всего входило гасить любое недовольство, которое без них выливалось бы прямо на него. И почти сразу же после этого была объявлена так называемая санация бюджета. Им резко урезали финансирование. И не только ее собственному отделу, который и так уже еле справлялся с большим количеством расследований. Наиболее возмутительным было то, что заметная часть отобранных у них денег явно предназначалась для оплаты высоких расходов на содержание двух абсолютно ненужных должностей, придуманных аф Бергкройцем. И это случилось в то время, когда новая реформа полиции ставила своей целью избавление от подобного в пользу увеличения числа оперативных сотрудников. С чем она была полностью согласна.
Она покинула расположенный на площади Фридхемсплан Дворец спорта и медленно пошла назад к зданию полиции. Прохладный ветер приятно ласкал кожу.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
